Пахомыча качало и мотало. Вчерашний хмель ещё гулял по всей голове, в отличие от её хозяина, который двигался с великим трудом. Хмель бродил по закоулкам мозга, заплетая ноги, сбивая целькость глаз, наводя трясучку на руки и искажая звуки. Кроме того, не было стерео. Звуки приходили только в правое ухо, и Пахомыч не понимал почему.
Помимо прочего, сухость рота не давала Пахомычу что-то сказать, даже себе.
А сказать что-то кому-то, то бишь, НЕ себе он не мог ещё и по другой причине, этот «кому-то» отсутствовал совсем, то есть, на вовсе.
Однако полная тишина квартиры угнетала Пахомыча, несмотря на шум в голове.
Он встал с дивана, шатаясь, подошёл к телеку и включил его, пульт Пахомыч где-то потерял.
На экране появилась молодая женщина, которая говорила в сотовый телефон.
- С меня подписку взяли о невыезде!
В туманном мозгу Пахомыча сия фраза отобразилась, как:
- Меня под письку вязли на выезде!
«А меня ещё нет! Да, я никуда и не ехал!» - подумал он, пощупав спереди свои трусы.
- Да, я трезвая была! – продолжала женщина.
- Это поправимо! – подумал Пахомыч. – Заодно и похмелюсь!
Он прошел в кухню, открыл холодильник, достал початую бутылку водки и накатил, прям, из горла.
Когда Пахомыч вернулся в комнату, в телевизоре двое ментов стучали в дверь.
В его входную дверь постучали.
Пахомыч хлебнул ещё и пошёл открывать.
На пороге стояли два мента.
- Это не тот! – сказал один из них.
- В квартире есть ещё кто-нибудь?! – спросил второй.
- Только что выпил, а поесть не успел! – ответил Пахомыч.
- Уже нализался, старый хрен!
- Ты под понт не бери! Ишь, моду взяли, за письку всех берете! – возмутился дед.
- Да, ладно тебе! Одну-то и взяли, а ты сразу - всех! Мы бандитов ловим, а она их укрывает?
- Чем?! – изумился Пахомыч.
- Чем надо, кем и укрывает!
- Похож, больше нечем! – ухмыльнулся старый.
- Ты вот что! Мы пошли, а если бандюганы придут, сразу сообщай! – наставлял его «второй» мент.
- Так чем же сообщу?! Телефона-то нету!
- А телевизор тебе на что?! В него и кричи, если что!
- А чё кричать-то?!
- Известно, что! Караул, кричи! – сказал последок «первый» мент.
И тут Пахомыч что-то припомнил: «По-моему, вчера «День реального пацана» отмечали в телеке, и какой-то реальный придурок мне по уху и дал, прямо, из телевизора!»
- Караул! – закричал телевизор женским голосом. – Бандиты идут!
В его входную дверь постучали.
- Караул! Бандиты идут! – завопил Пахомыч в телек.
Но тот молчал.
- Эй! Мать твою! Открывай, я знаю, ты там! Открывай, или плохо будет! – донеслось из двери.
- Я щас!
Пахомыч достал из под дивана молоток и …. разбил вдребезги телевизор.
«Всё зло от него! Хоть тылы себе прикрою!» - думал он, подходя к двери.
Пахомыч открыл дверь, держа молоток наготове.
***
За дверью стоял сосед.
- На! Ты его вчера в окошко выкинул, выдать, спьяну! – сказал он, протягивая пульт Пахомычу.
- А чё орал: «Плохо будет»?!
- Так, без него плохо смотреть!
- Поздно! У меня теперь нет телека!
- Эт как?!
- А так! На меня бандиты напали, вот я его и вырубил напрочь!
- Молотком?!
- Ага!
- А на меня зачем с молотком вышел?!
- Я думал, это бандюги пришли… Ну, те… из телевизора!
- В дурку тебе пора!
- А это что?! Не дурдом, что ли?! – дед указал на телек.
- Ваще, ты прав!
И оба замолчали.
«Телевидение прочно вошло в жизнь советского народа…»
(Передовица газеты «Правда» за октябрь, 1984 г.)
Только вот как-то в жизни это не очень смешно. У меня когда-то сосед в общежити был, у него тоже мультики в голове показывались от пьянки. Так он на меня с ножом в этом состоянии бросался. Периодически его подлечивали в дурке, потом его выписывали до следующего помутнения.
Концовка возвращает юмор в рассказ, правда мрачноватый юмор. Телевизор и вправду опасная вещь.