Инь Ян. Оттенки прошлого. Кофейный рай ч.8

Как в кривом зеркале

  Кофе — союзник, с которым писательский труд перестает быть мукой.
(Оноре Бальзак)

  Хайме вновь оказался в кафе, где беседовал с баристой Никитой. Тот обслуживал посетителей, готовил кофе и продолжал рассказывать:
— Одним из самых известных любителей кофе был Оноре Бальзак. Автор романов из серии «Человеческая комедия» работал  в совершенно ненормальном для обычного человека безумном  ритме. Ночь, день – всё сплеталось.
  Хайме не выдержал и прервал Никиту:
— Это когда всё переплетено: ночь, как день. День, как ночь. Просто кривое зеркало.
— Бальзак сам осознавал это.
  Внезапно Хайме почувствовал, как воздух вокруг будто загустел, стал тягучим, плотным.
— Опять проделки Хроноса, — подумал он.
— Нет, это я!
  Голос Каффы прозвучал эхом.
— Просто я подумала, что Ник не может знать всё! Вот, решила дополнить.
  Видя, что Хайме хлопает ресницами в недоумении, ведь все и всё в кафе не просто замедлилось, а застыло, она сказала:
— Смотри и слушай!
  На телевизионном  экране, где раньше исполняли  весёлую, задорную песню красивая рыжеволосая певица и певец, приятный молодой человек,  появилось другое изображение. Бальзак сидит за столом и что-то пишет. Раздаётся голос:
«Надо вам сказать, что я погружён в неимоверный труд. Я живу как заводная кукла.  Бегу по жизни как в упряжке».
— Интересно!
— Это ещё не всё!
  Только Каффа это произнесла, как Бальзак на экране поднял глаза от бумаг. Взгляд был тяжёлый, печальный.
  Кофе был для Бальзака почти что богом. Вслед за древними, верившими, что в крови находится их душа, Бальзак утверждал, что в его жилах течёт кофе.
— Послушай, как писатель описывает свой обычный день  в письме своей подруге Зюльме Карро. (1)
Голос  Каффы был таким проникновенным, успокаивающим.
Бальзак заговорил:
«18.00-19.00. — отход ко сну, „вместе с курами“;
  1.00 — подъём, работа до 8.00;
8.00-9.30 — „утренний“ сон;
9.30 — лёгкий завтрак, чашка крепкого кофе;
10.00-16.00 — работа;
16.00-18.00,19.00 — приём посетителей, прогулка, ванна, обед».
19.00 — отход ко сну".
— Да… Ночные часы — основная работа, — согласился Хайме.
Хотя, нет ничего удивительного! Именно ночью пробуждаются творческие силы. В тишине хорошо думается и пишется. А в ранние утренние часы сон особенно сладок.
  Но работать, не вставая восемь часов подряд?!  Год за годом, жизнь, как в кривом зеркале, не кривая, но, поставленная с ног на голову. А как иначе скажешь?  Да и какой организм такое выдержит?
  Хайме только что видел на экране Бальзака, как вновь зазвучала песня:
А за столиком в любимой кафешке,
Разреши поцеловать тебя в щёчку,
Я раскрою сразу все свои фишки,
Болевые точки.
Ты — очень тонкая струна,
Очень гордая страна,
Свободная страна такая.
Ты — весь такой вот на разрыв...(2)
  Всё опять задвигалось, зазвучали приглашённые голоса посетителей.

Любовь к кофе до самой смерти

Никита продолжал:
-    Бальзак использовал целый арсенал возбуждающих средств, чтобы поддерживать себя. Стал в этом деле профессионалом. Помимо обессмертивших его романов он написал «Трактат о современных возбуждающих средствах» («Traite des excitants modernes»).
  Одним из главных источников «живительной» жизненной силы для Бальзака был кофе.
  Опять время замедлилось. С экрана послышался голос Каффы:
-  Вот несколько «рецептов» и рекомендаций, о которых пишет Андре Моруа (3) в книге «Прометей, или Жизнь Бальзака»:
1.Толчёный по-турецки кофе ароматичнее молотого.
2.Кофе действует гораздо сильнее, если его залить холодной водой, а не кипятком.
Холодная вода придаёт напитку более сильные возбуждающие свойства, чем горячая. При этом воды должно быть очень мало.
3.Употреблять молотый или толчёный кофе следует с самым минимальным количеством воды, чтобы получилась гуща, некий кофейный экстракт, тогда напиток будет оказывать свое действие на неделю или даже на две дольше.  Правда, даже сам Оноре считал этот метод приготовления кофе «страшным и жёстким» и рекомендовал его «лишь людям исключительно крепким, черноволосым, с красной и смуглой кожей, квадратными руками и ногами, подобными стропилам на площади Людовика XV».
4.Пить кофе натощак. Тогда он обжигает стенки желудка, заставляет его резко сжиматься, сокращаться.(4)

Кофе по Бальзаку

— Каффа! Это конечно интересно! Но такой резкий переход… трудно перенести.
— Три самых вкусных запаха?
— Запах горячего кофе, свежей выпечки и страниц новой книги.(5)
— Так, вполне возможно, ответил бы и Бальзак.
  Опять заговорил Никита:
-  Страсть  писателя к кофе граничила с фетишизмом. (6) Он никому не доверял его приготовление, делая все собственноручно. Дозировал, определял и смешивал сорта кофе согласно особому ритуалу, таинству.
  — А можно приготовить кофе «по Бальзаку»? — спросил  Хайме.
— Что, интересно?  Для этого потребуются зёрна 3х сортов — «Бурбон», «Мартиника», «Мокко». Но всё равно получится не так, как у Бальзака.
— Почему?
  — Зёрна  писатель  закупал у определённых поставщиков. По свидетельству современников  Бальзак превращал поход за кофе в «путешествие на полдня через весь Париж".
— Ради хорошего кофе я не жалею никаких усилий, — говорил Бальзак. — Я осознаю, что страсть к кофе пагубна. Промежуток времени, в течение которого действует кофе, становится всё короче. Оно возбуждает мой мозг теперь только часов на пятнадцать – опасное возбуждение. Оно вызывает чудовищные боли в желудке.
    Бальзак даже пытался отказаться от кофе, заменив его курением кальяна, чему его научила Жорж Санд.(7)  Но табак не помогал, только дурманил голову, пришлось вернуться к кофе. Вот это была его стихия!
  Бальзак утверждал:
— Кофе проникает в  желудок, и с этого момента всё вспыхивает, мысли теснятся, как батальоны великой армии на поле битвы, и происходит сражение. Воспоминания с поднятыми знамёнами мчатся в атаку, лёгкая кавалерия сопоставлений развивается в стремительном галопе; артиллерия логики наступает со своими обозами и орудиями; остроты летят стрелами; встают образы, бумага покрывается чернилами, подобно тому как поле битвы окутывается темным пороховым дымом.
— Н-да. Писатель, он и есть писатель – даже воздействие кофе описывает, будто роман пишет…
— Да, роман с кофе до самой смерти, — глубокомысленно произнёс Никита. — Как-то,  в  35-летнем возрасте, то есть в самом расцвете сил,  Оноре Бальзак задумался о будущем:
  — Вот будет любопытно, если автор «Шагреневой кожи» умрёт молодым». Любопытно? Скорее, это было неизбежно. (8)
— Он предсказал свою смерть?
— Не совсем так...
" — С чем вы предпочитаете кофе? С сахаром, молоком, корицей?
— Предпочитаю с книгой".
(Надея Ясминска)
— Бальзака точно не устроил бы  эспрессо. Он брал от кофе всё,  что только тот мог дать,  выпивал по три кружки в час.
— Это чашку каждые 20 минут!
— Да, бывало, что Бальзак не мог оторваться от работы даже для приготовления любимого напитка. Тогда он просто измельчал кофейные зёрна в кофейный порошок  и ел их в сухом виде.
-  Просто жевал? Ничего не скажешь!
— Желудок стал отзываться сильными болями, но Бальзак не смог отказаться от этого напитка. Несмотря на то, что в юношеском возрасте Бальзак несколько лет тяжело болел, в зрелые годы он имел мощную фигуру и обладал могучим здоровьем, всё закончилось печально.
— Печально? — переспросил Хайме.
— Да. Бальзак умер в возрасте 51 года от проблем с лёгкими и сердцем. К тому моменту неумеренное потребление стимуляторов, таких, как кофе,  высосало все резервы из его железного организма.(9)
  И хотя его доктор и друг Наккар, наблюдавший Бальзака всю жизнь, считал, что кофе было единственной причиной смерти писателя, это, конечно, большое преувеличение (10)
  По словам Эвелины Ганской «душа Бальзака прожила века.» (11)
  Польская подданная, русская помещица Ганская стала официальной женой писателя 14 марта 1850 года  за 5 месяцев до своей кончины.
-  Вся жизнь в одиночестве… естественно, в душевном одиночестве, — подумал Хайме. — Одиночестве в толпе и среди людей, в том числе и женщин.
Не успел он и глазом моргнуть, как оказался в  дворцовой библиотеке, среди книг Бальзака, которые он загружал в свой личный комбук, карманный компьютер.
— Наконец-то я в Вернике! Значит, рядом Хелен, Верона и Тумбулат, — обрадовался Хайме.
— Рано радуешься, дружок!
— Этот голос! — на выдохе буквально прокричал Хайме.
Крик заглушили книги. Умоляющим голосом произнёс:
— Когда ты от меня отстанешь, Хронос? Только привыкаю к одним обстоятельствам и людям, как  всё резко меняется и я опять один?
— Эх, Xame-Hame!
Хайме побагровел от такого обращения. Ведь именно с этих слов, произнесённых Тумбулатом и начались его странствия  по прошлому его рода, закоулкам истории.
— Эх, Xame-Hame! — повторил ещё раз Хронос. — Как ты не поймёшь, что это для тебя неизбежно. Проект «Библиогрань» без твоих перемещений не может дальше развиваться. Ты — мозг этого проекта, в будущем  главный исполнительный директор БИБЭК и правительства Эленеума.
— Ну, ты и загнул!
Подобного Хайме не ожидал.
— Знаешь, не хочу об этом говорить! Лучше буду заниматься творчеством Бальзака.
— И его личной жизнью...
— Хронос!
— Всё! Молчу-молчу...
  "Есть люди, которые родились на свет, чтобы идти по жизни в одиночку, это не плохо и не хорошо, это жизнь"
(Паоло Куэльо)
  Будущий создатель «Человеческой комедии» был робким от природы. Считал себя  неуклюжим коротышкой, был очень робок с женщинами. Когда к нему приближалась хорошенькая женщина, он не мог произнести ни слова. Но это было только в юности. Значительно позже женщины сами искали внимания знаменитого писателя.

Любимые женщины Бальзака

"Одиночество – прекрасная вещь; но ведь необходимо, чтобы кто то вам сказал, что одиночество – прекрасная вещь"
(О.Бальзак)
  Личную жизнь великого французского писателя Оноре де Бальзака  счастливой не назовешь.  Он прожил один, идеал женщины нашёл за пределами Франции. Но она была не свободна. Любовь Бальзака к  Эвелине Ганской, польской помещице, русской подданной,  длилась 19 лет, в течение которых они встретились раз пять-шесть, а промежутки между встречами продолжались иногда до семи лет.
«У меня никогда не было матери»,  -  писал  он госпоже Ганской.
  И он не кичился. Отец Бернар Франсуа Бальса, взявший более звучную фамилию Бальзак,  в 52 года женился на миловидной 19-летней девушке Анне Шарлотте Лоре Саламбье. Она родила ему  четверых детей, правда первенец прожил всего месяц. В 1799 году родился Оноре, в 1800 году — Лора, в 1802 году — Лоранье.
  Так что у  Оноре было две сестры. С Лорой на всю жизнь сложились тёплые дружеские отношения.
Когда будущему писателю исполнилось восемь лет,  на свет появился брат Анри и Оноре отослали в пансион колледжа в Вандоме.
  С  рождением младенца  связана семейная тайна Бальзаков. Об этом напишет автор биографии Бальзака  французский романист Франсуа Тайяндье. (12)
  Оказывается, что Анри был сыном не Бернара  Бальзака, а  некоего Маргона, друга семьи, жившего  в собственной усадьбе поблизости.
— Тот, другой, стал центром внимания и заботы… — с печалью думал маленький Оноре.
  Ему очень  недоставало материнской любви. И неудивительно, что, повзрослев, он стал искать внимания зрелых женщин, таких,