Инь Ян. Оттенки прошлого. Карма ч.9

здоров!
Никогда не будьте скупы на добрые слова, они вернутся к  вам. Ведь всё возвращается бумерангом.  Получишь то, что отправил в троекратном размере. Делаешь добро — трижды получишь добро. Если  зло — оно возвратится к тебе с тройной силой.
Так говорили друиды — жрецы древних кельтских народов, судьи и врачеватели.
Чем выше, тем чище
  Добро возвращается, как благосклонность судьбы, удача в делах. Ведь не зря говорят:
«Не оскудеет рука дающего».
Эта пословица указывает на то, что человек мудрый всегда найдёт возможность помогать другим.
  В Библии подобной формулировке идеи милосердия  можно найти аналоги:
«Давайте, и дастся вам» (Лук.6:38).
«Человека, доброхотно дающего, любит Бог, и недостатки дел его восполнить» (Прит.22:8)
«Кто сеет скупо, тот скупо и пожнёт; а кто сеет щедро, тот щедро и пожнёт»  (Новый Завет, послание апостола Павла к коринфянам) (6)
Скупость и доброта кажутся совсем несовместимыми, однако не исключают друг друга, ибо скупость — от характера, а доброта — от сердца.(7)
    На каждой новой ступени Данте встречает ангела, который кончиком белого крыла стирает с его лба одну из написанных букв «Р».
  Чего только не испытал Данте! И тяжесть деревянных колодок, и бег по кругу, и грубые холщовые одежды.
  Но подобного он не ожидал! Никогда не был ни расточительным, ни скупым. То, что Данте  увидел в следующем кругу Чистилища, его просто потрясло.
Люди- тени, тени-души  лежали на земле ничком со связанными руками, спиной, вернее, хребтом, вверх,  головой вниз.
— Кто это? За что? — в изумлении воскликнул Данте.
— Это  скупые и расточительные, мечтавшие о земных  благах, — пояснил Вергилий.
  Неожиданно Данте упал на землю ничком. Руки сами собой стянулись верёвкой, появившейся ниоткуда.
— А ведь верно сказал Сенека: «Короткий миг можно поменять местами вверх и вниз», — мелькнуло в сознании Алигьери. —  Вот и я теперь смотрю вниз и виду только грязь.
  На ум пришло несколько выражений:
" Чем больше скупой имеет, тем ненасытнее он".(8)
«Скупому проткни живот — и кровь не потечёт».(9)
«Скупость правит там, где щедрость напоказ».(10)
— Да Данте — ума палата, — подумал Хайме. — Но как держится! Можно позавидовать.
  Тут перед ним материализовался столик с едой: мясная и сырная нарезка, ломти белого хлеба,  кувшин, наполненный  оранжевой жидкостью.
— Апельсиновый сок, — решил Хайме.
Подняв голову высоко  вверх, с чувством произнёс:
— Спасибо, Хронос! Я очень проголодался. Не думал, что ты вернёшься.
— Не за что! А я и не уходил. Меня здесь нет физически, но ментально я тут, рядом с тобой.
— Всегда? — встрепенулся Хайме.
— Нет, когда ты больше всего уязвим.
— Как это?
— Когда голоден, зол, напуган. В экстремальных ситуациях.
— Ты хочешь держать всё под контролем?
— А ты хочешь выжить, хочешь дожить до седин рядом с Хелен,  в окружении детей, внуков и даже правнуков?
— Да, естественно, хочу! А ты всё держишь под контролем удачи?
— Это не вопрос удачи, это вопрос времени.
Хайме вздохнул и произнёс, поднимая фужер с соком:
— Как сказал мастер детективного жанра XIX века Артур Конан Дойл: «Времена меняются, и нам приходится меняться вместе с ним».
— Время, время — оно расставит  пр местам, а твоё не удержать, как ни старайся. Твоё найдёт себя само.(11) Ладно, ешь, мешать не буду!  Я знаю, что ты не обжора. Смотри!
— При чём здесь это? — удивился Хайме.- А! Ещё один человеческий порок...
  Только он успел поднести бутерброд ко рту,  как увидел на экране, казалось бы, обычную картину:
  Над водным потоком, спадающим с остроконечной скалы,  раскинуло ветви огромное персиковое дерево. Сочные плоды, переливаясь внутренним светом,  так и просятся в рот.
  Хоть Хайме и завтракал, чуть слюной не подавился. Он потянулся к экрану, но наткнулся на препятствие. Усевшись поудобнее, стал внимательно всматриваться в происходящее. Сначала замелькали  тени,  потом стали появляться  один за другим страшно худые люди. Их души, действительно, как тени. Озирая всё вокруг бесцветными глазами,  они подошли к дереву и встали кругом.
  До плодов далеко, не достать, не дотянуться. Попытались  дерево  раскачать, но ни одна ветка даже не дрогнула. Сколько ни пробовали, ничего не получилось, только запыхались, во рту пересохло.
  Но и попить не удаётся — не в чего воды набрать, и в ладошки не получается — сквозь пальцы жидкость стекает, не оставляя ни капли.
А жара, пекло настоящее, как ни в одном кругу Чистилища.
Чтобы очистить душу
Тоже нужен труд,
И повторенье мук,
Без жалости
И состраданья.
Что ж, за грехи
Приходится платить,
Ни у кого не сыщешь
Пониманья.(3)
— Испытания голодом и жаждой только для чревоугодников и сладкоежек, — в этом Хайме оказался прав. — Скажу Хелен, чтобы не увлекалась сладким.
— Ты занимайся в библиотеке, а я пойду съем что-нибудь сладенькое, конфеты, например, или пирожное.
Так сказала Хелен в тот вечер, когда он необычайным образом оказался в Анкаране.
— Женщины любят сладкое слушать, а не кушать.
Улыбаясь ответил Хайме, но он знал, что Хелен не такая как все, особенная. Она обожала сладкое, но не поправлялась, то есть не набирала вес. Хелен говорила:
— Люблю сладкое, а моя любимая сладость — сладкий сон.
— Сон… может, всё же я сплю? Но сон, увы, не сладкий.
Хайме закрыл глаза ладонью, посидел недолго в таком положении, потом оторвал  руку. Вздохнул.
— Ничего не изменилось, я неизвестно где, неизвестно зачем.
— Опять заморачиваешься… зачем, почему? Эти вопросы взрослым  задают маленькие дети.
Хайме, услышав Хроноса, вздрогнул.
— Ты же обещал больше не беспокоить.
— Обещал, обещал… Сам потом будешь ждать моих кОм-мен-та-риев, сидя  в биб-лиО-те-ке
Последние два длинных слова Хронос произнёс по слогам, делая упор на букву  «О».
— Вот и у Данте сон отнюдь не сладкий.
— Ну, да! Смотри! Ты видишь, где он?
— Заметил среди голодных и голодающих.
— Алигьери попал в круг, где бывшие обжоры проходят очищение голодом и жаждой. Были толстые — стали худые.
Хайме покачал головой.
— Муки поистине адские. Видишь плоды, а снять их с дерева не можешь. Вода близко, наклонишься, а не напьёшься...
— Да, точно! Непереносимые муки. Глаза видят, а руки не возьмут.
— Раньше говорили несколько по другому: глаза боятся, а руки делают.
— Знаю, знаю! Это о работе, которую считаешь непосильной, трудной, но выполнимой.
— Хронос! Ты меня удивляешь! Всё знаешь. Дополню только, когда не хочется, но нужно, необходимо.
— И нужно, и необходимо. Такое бывает… Довольно людей кормили сластями. У них от этого испортился желудок: нужны горькие лекарства и едкие истины. Болезнь указана, а как её лечить — это уж один Бог знает. Я себя не считаю исправителем людских пороков.(12)
— Хронос! Ты же Время, а люди с давних времён называют тебя «Доктор Время». Один начинающий поэт даже стихи написал:
Говорят, что Время доктор,
Всех он лечит, исцеляет,
Но какие инструменты
Он на деле применяет?
Может, лечит наши души?
Только как? И не напрасно?
Может, это и не нужно?
В душу лезть небезопасно!
Растревожит, разволнует,
Успокоить время может?
Позабыть всё, что случилось,
Может, время и поможет.(3)
— Поможет, поможет! Помогу! Если надо — забудет, если хочет — вернётся!
Хайме вспомнил детскую загадку и задал её Хроносу:
— Висит груша, нельзя скушать. Что это?
— И что? Я не знаю!
— Эх, Хронос! Ты же всезнающий… Это лампочка стеклянная. В общем стекло. Проводник света.
Хронос не стал спрашивать, что такое проводник, лампочка, не успел, потому что Хайме засмеялся.
— И что смеёмся?
—  Я вспомнил ещё одно выражение, характерное для женщин.
— И какое?
— Муж объелся груш!
— Как это?
— Так говорят, когда мужья уходят из семьи.
Хронос не  удивился.
— К любовнице?
— К другой женщине. Такое бывает.
Хайме опять засмеялся.
— Ещё что вспомнил?
— Раньше говорили: прошла любовь, завяли помидоры.
— Хм… интересно! А ты знаешь, куда сейчас попадёт Данте?
Хайме лишь покачал головой. Потом проговорил, думая, что Хронос не видит:
— Нет. «Божественную комедию» дочитать не успел, но после подобного приключения, — Хайме горько вздохнул, — обязательно найду время прочитать  до конца.
— Не вздыхай, и вижу, и слышу, и не только сказать, но и показать могу.
  На экране  застывшая до этого картинка ожила. Хайме, как в слайд-шоу, вновь видел передвижения  Данте по Чистилищу.
  Для читателя вашего времени понять Данте будет трудно, — продолжал Хронос. — Он напишет так образно, что тот, кто примет его условия, войдёт в его сумеречный сон  пройдёт тем же путём от Ада, через Чистилище до Рая. Только люди с крепким сознанием поймут и  выйдут обновлёнными, познающими истину, одухотворённые.
  Через череду препятствий, неприятностей, через боль и муки человек идёт по жизни.Трудности лишь для восхождения души, или для падения вниз.
«Сделав шаг в пропасть уже не остановишься» (13)
Постоянно ходим по лезвию бритвы, шаг влево, шаг вправо, как в танце. Если нет страховки — можно упасть и расшибиться.
Моно/диалог о чувственной любви
Женщина:
—  Запал ты  в сердце мне...:
Мужчина:
— Была как птица заперта ты в клетке...
Женщина:
- И света белого не видела сто лет.
Речами сладкими попал ты в сердце метко...
Мужчина:
— Но ты мне не сказала: «нет»!
Женщина:
— В твои объятья попадая,
Кружатся в вальсе рай и грех...
Мужчина:
— К твоим  губам  я припадая,
Хочу поцеловать твой смех...
Женщина:
—  Я в чувствах и  любви хочу купаться,
Твердит мне разум: ты его забудь!
… У нас нет будущего...
Есть у меня семья...
Мужчина:
—  И  у меня семья...
Женщина:
— На что польстилась даже и не знаю.
О, господи, не осуди,
Что я украдкой,
Тайком к нему бегу опять ...
Мне страшно, горько, стыдно, сладко...
Всех чувств моих не передать...
Любовь и счастье не для всех,
А тень любви  к утру растает...
Мужчина:
  — А тень любви к утру растает...
  Чужая женщина,
  Как  я тебя люблю!
  Как сладки краденые  ночи.
И снова на любовь запрет...
Окончен бал… погасли свечи.(14)
Женщина:
— О, Боже! Не осуждай меня, не надо,
Ты накажи,  всё стерплю.
Не испугают муки Ада -
За то что сильно так люблю.
— Ну, что, слышал разговор двух грешных душ? 
Почти одновременно произнесли Вергилий и  Данте. Дальше продолжал Вергилий:
— Муки, не хуже адских испытывают любовники в  Чистилище, —  очищение огнём.
Хайме увидел на экране колеблющиеся тени, охваченные голубым сиянием.
  Это увлекавшиеся чувственной любовью искупают свой грех в необычного цвета пламени. Синий огонь исходит из горы яркими длинными языками.
Ветер сбивает  языки пламени  обратно, но это не мешает им возвращаться опять. И так  беспрерывно. Снова и снова.
  Вместе с бывшими любовниками (а как иначе можно назвать увлекающихся запретной любовью) проходил пламя, сгорал и возрождался вновь.
— Как птица Феникс сгораю… вот опять горю! — метался дух Данте.
Не входи в запретную любовь
Запретная любовь -
Ты словно сладкий яд.
Так будоражит кровь
Твой пряный аромат.
То в облаках паришь,
То вдруг бросает в дрожь,
И не заговоришь,
Ведь все признанья — ложь.
Пьёшь красное вино,
Как будто сладкий сок,
Пьянеешь всё равно -
Так действует порок.
Не знаешь никогда,
Что будет впереди...
В запретную любовь
Ты больше не входи!(3)


(1) Анна Ахматова
(2) Данте «Божественная комедия. Ад»
(3)стихи автора