Тираны

Горг разбился, упав с колесницы, Эвагор тоже «уснул навеки вечным сном». Власть наследовал племянник покойного тирана Псамметих. Он оказался слабым правителем и вызвал ещё больше ненависти, чем его дядя. Через три года против него образовался заговор, в результате которого Псамметих был убит, имущество конфисковано, а дома тиранов разорёны народом. Так пало тираническое правление в Коринфе.


Точный сведений о том, как милетский тиран Фрасибул узурпировал власть нет. Предположительно, он командовал войском в военной кампании Милета против лидийского царя Алиетта II и совершил переворот, свергнув назначенного народом айсимнета (айсимнетами в Древней Греции называли посредников, избиравшихся народным собранием для улаживания социальных споров и конфликтов. Айсимнеты наделялись неограниченными полномочиями, издавали законы и могли проводить реформы государственного устройства) Эпимена. До Эпимена Милетом правила царская династия Нелеидов, которая в результате внутренних раздоров была отстранена от власти. Бразды правления перешли к Эпимену, но он злоупотребил предоставленными ему правами, необоснованно казня граждан и отбирая имущество у сыновей царевича Амфитра. Этот Амфитр был причиной падения дома Нелеидов. Оспаривая первенство у своего брата Лаодама, он не придумал ничего лучшего как убийство более справедливого и удачливого во внешнеполитических начинаниях претендента. Отмщение не заставило себя ждать — сыновья Лаодама убили вероломного дядю.

Таким образом, Эпимен установил в Милете беззаконное правление и был низвергнут Фрасибулом. Фрасибул занимал должность притана (притан (πρύτανις, «правитель». Вообще значит начальник, старшина. В некоторых государствах Древней Греции название высшей правительственной власти) и¸ как упоминалось выше, возглавлял милетскую армию в войне с лидийцами. Война длилась двенадцать лет и была закончена Фрасибулом на приемлемых для Милета условиях. Успешное окончание боевых действий Геродот приписывает хитрой уловке и помощи, оказанной Фрасибулу тираном Коринфа Периандром:

«После воцарения Гигес (царь Лидии) выступил походом на Милет и Смирну и завоевал город Колофон. Впрочем, за своё 38-летнее царствование Гигес не совершил ничего великого...

Я упомяну Ардиса, сына Гигеса, который царствовал после него. Ардис завоевал Приену и пошёл войной на Милет...

После 49-летнего правления Ардиса престол перешёл по наследству к его сыну Садиатту, который царствовал 12 лет. Садиатту же наследовал Алиатт. Последний начал войну с Киаксаром (внуком Деиока) и с мидийцами. Затем он изгнал киммерийцев из Азии, завоевал Смирну, колонию Колофона, и пошёл войной на Клазомены. От Клазомен ему пришлось вернуться не так, как он бы хотел, но с большим уроном.

Из других деяний его царствования вот наиболее достойные упоминания. Продолжая войну, начатую ещё его отцом, он воевал с милетянами. Выступив в поход, он действовал при осаде Милета так. Он начинал поход с войском против Милета в пору созревания хлеба на полях. Шёл он под звуки свирелей, пектид и мужских и женских флейт. Прибыв в землю милетян, он не стал разрушать и сжигать дома на полях и взламывать двери, но оставлял в неприкосновенности. Только деревья он срубил и уничтожил хлеб на полях, а затем возвратился домой. Осаждать город было бесполезно, так как милетяне господствовали на море.  Дома же лидийский царь не разрушал для того, чтобы милетяне могли, живя в них, оттуда снова засеять и вспахать свои поля и чтобы сам он, когда они вновь обработают землю, мог при следующем набеге опять опустошить их.

Так вёл войну лидийский царь одиннадцать лет подряд. За эти годы милетяне дважды понесли большие поражения: на их собственной земле при Лименее и в долине Меандра. Шесть из этих одиннадцати лет относятся ещё к эпохе правления Садиатта, сына Ардиса, который в это время воевал с милетянами (ведь это Садиатт начал войну). Пять последних лет войну вёл Алиатт, сын Садиатта, который, как я упомянул выше, приняв её от отца, ревностно продолжал. Милетянам в этой войне не помогал ни один ионийский город, кроме одних хиосцев, которые в отплату пришли им на помощь. Прежде ведь милетяне вели войну вместе с хиосцами против эрифрейцев.

Когда же на двенадцатый год войны войско лидийцев вновь сожгло нивы, произошло вот что. Лишь только запылали нивы, огонь, подхваченный ветром, перекинулся на храм Афины по прозвищу Ассесии. Объятый пламенем, храм сгорел. Сначала лидийцы этому событию не придали никакого значения. По возвращении же войска в Сарды Алиатт занемог. Болезнь между тем затянулась, и царь отправил послов в Дельфы — посоветовал ли ему кто-нибудь или же сам он решил — вопросить оракула о болезни. По прибытии послов в Дельфы Пифия дала ответ, что бог не даст им прорицания, пока они не восстановят сожжённый храм Афины, что у Ассеса в земле милетян.

Такой рассказ я сам слышал в Дельфах. Милетяне же добавляют к этому ещё вот что. Периандр, сын Кипсела, близкий друг Фрасибула, тогдашнего тирана Милета, у знал о данном Алиатту оракуле. Он послал к Фрасибулу вестника с сообщением об оракуле, чтобы тот заранее принял свои меры. Так передают милетяне.

Алиатт же, говорят милетяне, получив ответ Пифии, тотчас послал глашатая в Милет заключить перемирие с Фрасибулом и милетянами на время, пока он не отстроит храма. Так вот, царский глашатай прибыл в Милет. Фрасибул же, заранее уведомлённый обо всём и зная намерение Алиатта, придумал такую хитрость. Он приказал весь хлеб, что был в городе (и его собственный, и отдельных граждан), снести на рыночную площадь и велел милетянам по данному знаку начинать весёлые пирушки с песнями.

А это Фрасибул сделал и отдал такое приказание для того, чтобы глашатай из Сард, увидев огромные кучи хлеба, наваленные на площади, и людей, живущих в своё удовольствие, сообщил об этом Алиатту. Так действительно и случилось. Вестник увидел всё это и затем, передав поручение лидийского царя Фрасибулу, возвратился в Сарды. И, как я узнал, мир был заключён не по какой-либо иной причине, а только из-за его сообщения. Алиатт ведь рассчитывал на то, что в Милете сильный голод и что измученный народ дошёл до предела несчастья. Теперь же он услышал по возвращении глашатая из Милета сообщение, прямо противоположное тому, что он ожидал. После этого был заключён мир, по которому они вступили в дружбу и союз друг с другом. Алиатт же воздвиг в Ассесе вместо одного храма Афине два и исцелился от недуга. Так обстояло у Алиатта с войной против милетян и Фрасибула».

Фрасибул проводил активную внешнюю политику. В годы его правления Милетом было основано много колоний, что позволяло тирану освобождать город от политических противников не прибегая к репрессиям. Он помогал Периандру, когда тот воевал с Сикионом, армия и флот Фрасибула оперировали в районе Коринфского перешейка, завладев гаванью Сикиона.

Во внутренней политике Фрасибул старался учитывать интересы городской общины. Считается, что при нём была централизована чеканка монеты.

По утверждению Диогена Лаэрция первый из семи мудрецов Греции Фалес (Θαλῆς ὁ Μιλήσιος) Милетский был близким другом и советником Фрасибула. Предполагается, что Фрасибулу удалось удержаться у власти до самой смерти, поскольку тот же Диоген Лаэрций сообщает, что на вопрос о том, что видел он самого необычного в жизни Фалес дал ответ: «старика-тирана».

Источники

1. Гельмут Берве «Тираны Греции». Серия «Исторические силуэты». Ростов-на-Дону: Феникс, 1997.

2. Геродот. «История»

3. Википедия