Сон разума
Самый умный человек тот, кого раздражает потеря времени
(Данте Алигьери)
Снится или ничего, или что-то интересное
(Фридрих Ницше)
Сны снятся каждому человеку. Просто иногда их не запоминаешь. Возможно, это защитная реакция мозга? Природа сна не выяснена до конца.
"Очевидно сновидение — это жизнь сознания во время сна", - предполагал Зигмунд Фрейд.(1)
Именно через сновидения мозг человека готовится к следующему дню. Согласно Фрейду "сны — это попытка разрядить эмоциональное напряжение, мешающее ощущению полного покоя". Напряжение накапливается из-за нереализованных стремлений, желаний или попыток разобраться в деловых вопросах, проблемах, волнующих человека. Во сне спящий освобождается от них, рисуя в воображении картины своих стремлений.
"Выспавшийся человек дорог — невыспавшийся — страшен", — так утверждала старинная народная пословица. Ещё древние люди не решались будить спящего человека: во сне душа человека "отрывается" от тела и летает по разным местам и необычным мирам.
"Невинный сон, тот сон,
Который тихо сматывает нити
С клубка забот, хоронит с миром дни,
Дает усталым труженикам отдых,
Врачующий бальзам больной души,
Сон, это чудо матери-природы,
Вкуснейшее из блюд в земном пиру"
(Уильям Шекспир, XV-XVI век)
Аристотель говорил о возможности обладать даром ясновидения, которое проявляется, когда человек находится в состоянии покоя и отдыхает от насыщенных делами событий дня. Во сне можно найти ответ на давно мучивший вопрос и даже предсказать будущее.
Но сновидения резко отличаются от реальной жизни, поэтому разгадать их бывает трудно и порой просто невозможно.
"Да и не надо, — пишет Валентин Распутин в рассказе "Наташа", - разгаданное скоро становится ненужным и умирает, погубив таким образом немало замечательного в своём мире и нисколько этим не обогатившись, мы снова с детской непосредственностью потянулись к предчувствиям и ко всему тому, что к ним близко".
Так и Данте волновал вопрос о жизни после смерти. А стоило ли? Если бы он был обычным человеком, об этом бы даже не задумывался. Но Данте — творческий человек, жизнь которого "дошла" до половины. К тому же поэт был изгнан из Рима и скитался по чужбине. Именно здесь он затосковал по Родине, задумался о смысле жизни.
Будучи религиозным человеком, Данте размышляет о Аде и Рае.
Вместе с Данте
— Но почему свои "похождения" по Аду и Раю он называет "комедией"?
Хайме задумался. Он странным образом попал в сновидение Данте.
— А с другой стороны, не назвать же поэму "трагедией", хотя трагического здесь намного больше.
"Если бы мы захотели определить жанр жизни изгнанного писателя — это была бы трагикомедия", — писал Иосиф Бродский, проживший в эмиграции почти четверть века.(2)
25 лет — это очень много. Бродскому было 32 года, когда он в 1972 году переезжает в Соединённые Штаты Америки.
В 33 года Бродский пишет эссе "Здравствуй, моя старость!"(3) 33 года и старость? Дело в том, что Бродский был болен стенокардией (4) и с 1964 по 1994 гг. перенёс 4 сердечных приступа.
С 1972 года он преподавал в Мичиганском университете, говорил со студентами о поэзии.
— Именно Бродский писал, что "на одного читателя сегодня слишком много писателей". Да...
Хайме ненадолго отвлёкся от Данте.
— Да… а у нас писательское творчество совсем заглохло, вернее сгорело в огне Фаренгейта и требуется время, чтобы его возродить...
Хайме вздохнул.
— Как писал Бродский? "Несколько десятилетий назад", это, думаю 50-60 годы XX века, "взрослый человек, раздумывающий о том, какие книги или каких авторов ещё предстоит прочесть, как правило, довольствовался 30-40 именами. Сейчас (90-е годы) эти имена исчисляются тысячами.
Хайме на этот раз вздохнул медленно и глубоко.
— Название эссе в самую точку для нашего времени: "Скорбь и разум".(5) Тысячи писателей! Это не одна тысяча! Нашему миру Эленеуму, надеюсь, не долго придётся ждать подобного. Мы всё исправим! Будем искать таланты среди молодёжи и людей зрелого возраста.
Но вернёмся к Данте. Определяя жанр своей La Commedia а письме к Кангранде пишет следующее:
"Комедия — всякое поэтическое произведение среднего стиля с устрашающим началом и благополучным концом. Трагедия — всякое поэтическое произведение высокого стиля с восхищающим и спокойным началом и ужасным концом. Трагедией своё произведение назвать не могу лишь потому, что писал не на латинском языке, а на родном, итальянском".
Образы Бродского очень оригинальны:
"Писатель в изгнании, глядящее вспять существо. Подобно лжепророкам Дантовского "ада" его голова всегда повёрнута назад и слёзы или сопли стекают у него между лопатками".(5)
Правда, оригинально?
— Божественная! — воскликнул Джованни Бокаччо.
Как говорится, с лёгкой руки итальянского писателя и поэта произведение Данте получило название "Божественная комедия".
— Все люди плутают в сумраке заблуждений, — считает он.
Но путь к свету, как и во сне, загородили аллегорические звери. Рысь — сладострастие, лев — гордыня, волчица — алчность. Последнее особенно прочно вошло в мир.
— Борзой пёс Veltro обязательно загонит волчицу в глубокие недра Ада, — был убеждён поэт.
— Божественная, — верно, но не комедия,- пришёл к выводу Хайме. — Скорее всего, ирония, даже самоирония. Не зря "Божественную комедию" иногда называют "Дантеидой".
Данте — это понятно. А вот "иды" — в римском календаре так назывался день в середине месяца. Данте "путешествует" по Аду, "земную жизнь пройдя до половины".
Круги Ада
Даже не удивительно, если сюжет "Комедии" Данте действительно увидел во сне. Именно во сне он нашёл ответ на вопрос, что происходит с душой человека после смерти. Праведник ты или грешник — предстанешь перед судом Божьим.
Итак, пройдя сумрачный лес, Данте вышел к реке. Что было странным — вода была стоячей.
— Река Лета! Она ведёт в мир мёртвых… да, заблудился так заблудился...
Не беда, что заблудился,
Лишь бы шёл своим путём,
Лишь бы за свои ошибки
Не винил других потом.(6)
— В мир мёртвых живым трудно попасть, а ты, я смотрю обычный человек.
Услышал Данте голос и тихий, и громкий одновременно. Голос духа, не человека, тень высокая, крепкого телосложения. Бледное, выразительное лицо с прямым носом, окаймлённое пеплом некогда роскошных кудрей было знакомым.
— Кого же он мне напоминает? — подумал Данте.
Что спрашивать меня?
Удел мой тяжек!
Куда ни гляну -
Там воронья стража.
Мир узок.
Лишь горит в кромешной мгле.
Мозг в черепе, как золото в земле.(6)
— Я — Публий Вергилий Арон, — склонил голову древнеримский поэт.(7)
Именно он поведёт Данте по пути познания, по 9 кругам Ада и Чистилища.
— После смерти Виргилия его имя было окутано тайной, — подумал Данте. — Даже сейчас ходят множество легенд, приписывающих великому поэту античности сверхестественные, магические способности.
Согласно одной из легенд Магии Полле, матери поэта Вергилия, приснился сон, что у неё родится сын, которому судьба уготовала быть знаменитым. И сон сбылся.
Вергилий был кумиром Данте, поэтому он даже обрадовался, что экскурсоводом по миру мёртвых был именно он, никто другой. По мнению Данте это только доказывает, что он был Магом.
— Ведь столько времени прошло, а дух поэта не только жив, но и не прозябает в одном месте.
"Тема смерти — лакмус поэтической этики"
(И.Бродский)
Позднее Данте представит Ад в виде гигантской воронки, состоящей из концентрических кругов, узкий конец которой упирается в центр земли, заполненной душами людей.
Первый круг Ада
Данте и Вергилий оказались у ворот Ада, охраняемого высокой фигурой в сером балахоне с капюшоном.
— Харон — сторож I круга Ада, — представил Вергилий первого встречного в Аду. Нужно заплатить серебром. 3 сребренника.
— Хорошо, что не 30.
Данте похлопал по карманам, не завалялись ли монеты. На его счастье или несчастье, монетки нашлись.
— Проходите, не бойтесь, вас никто не тронет!
Голос Харона был таким же серым и тусклым как он сам.
— Чтобы познать цену жизни, нужно соприкоснуться со смертью, — сказал Вергилий. — Что написано на воротах?
— "Lascate ogni voi gu` entrate", — прочитал Данте.
— "Оставьте входящие сюда всякую надежду", — перевёл Виргилий.
— Хотя надежда умирает последней… — подумал Данте, вступая в I круг Ада Лимб.
Здесь терпели "глубокие скорби без мучений" люди добродетельные, но всё-же не познавшие истинного Бога. Они умерли не крещёными и осуждены на "вечное желание, не освещаемое надеждой". А что может быть страшнее?
Данте увидел здесь, на цветущем лугу, Гомера, Горация, Овидия, Цезаря, Аристотеля, Сократа и Платона.
Первым заговорил Платон, отвечая на мысленный вопрос Данте о бессмертии души:
— Душа человека бессмертна. Все её надежды и стремления перенесены в другой мир. Истинный мудрец желает смерти как начала новой жизни.
Неожиданно прозвучал невидимый голос:
— Не верит в бессмертие души только тот, кто никогда не думает о смерти.(8)
— Вполне возможно, — подумал Данте. — Мне кажется, что я существую всегда. Я ясно видел себя в различные времена истории, занимался разными ремёслами. (9)
— Кто умер, тот не забыт, тот бессмертен, — вставил своё слово Сократ.(10) — Так сказал китайский философ Лао Цзы.
— Вот и Ной, и Моисей, и Авраам здесь — все праведники из Ветхого Завета, — добавил Вергилий.
— Праведники из Ветхого Завета? — удивился Данте.
— Как такое могло случиться? — подумал Хайме, наблюдая за происходящим.
Мы живём, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет...
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет. (11)
Наш путешественник по времени вздохнул.
— Эх… и когда я попаду обратно, откуда пришёл?
И стал рассуждать:
- Или прилетел? Или тоже сплю?
Невольно сложились строчки:
Может, прилетел? Может, тоже сплю?
Вот так не у дел временно стою.
Тут ещё пришлось Данте повстречать
Он с Вергилием сейчас в Ад идёт… гулять.(12)
— Рифма не очень.Сплю — стою, повстречать — гулять. Гулять по Аду? Хотя, что делает здесь сейчас Данте, как не наблюдает за всем происходящим, вернее, созерцает. Тем более, я же не поэт, как Данте или Вергилий. Это ближе всё-таки Хелен или на крайний случай, Тумбулату. Ох...- опять горестно вздохнул Хайме. - Где же, в какой стороне хоть мой дом? Где ты Хелен? Ау, Верона! Моя Инь! И сколько мне здесь ещё плутать?
— Столько, сколько нужно!
Неожиданно услышал Хайме чужой насмешливый голос. Голос был мужским. Сначала Хайме показалось, что это говорит Тумбулат. Но после того, как он почувствовал, что находится в вязком, безвоздушном пространстве и в нём проявилась тень старца с седой длинной бородой, Хайме понял, что ошибся. Эфир рассеялся и только тогда он смог говорить.
— Кто ты? Морок?
— Я — Хронос! — отвечал глухим, почти бестелесым голосом старец.
Хронос или «время» — божество в древнегреческой мифологии. Порождает Эфир, Хаос и Эреб. Пожирал своих детей.
Хаос породил самое древнее, что было в нашей зачинающейся Вселенной — Время. Эллины звали его Хронос. И теперь уже всё происходило во времени, так как пространство ещё только
