упанишады

Была пустота, без воли, в ожидании. была темнота.
Не было времени.
Оно появилось в тот момент, когда пустоту начали крошить события, когда целое стало дробиться и появилось предназначение.
И вначале была клетка, и была она одна. Но в ней, подобно семеню дерева, была заложена информация – информация о том, что было до неё и что будет после.
И чтобы свершилось будущее и продолжилось прошлое, клетка, бывшая одновременно звеном цепи, и её высшим смыслом, начала делить и разделять себя, принося в жертву свою целостность, раздирая в клочья то знание, коим обладала.
Так же поступали и все её потомки, всё дальше и дальше исходя от первоисточника, наполняя собой пространство, в котором были первыми и единственными.
И посреди новорожденной материи, прошедшей бесконечную череду дроблений, появилась она – Нервная трубка, которую позже назовут первой из появившихся систем. Она была первой в новоявленном мире и обладала волей и стремлением, и начала она творить будущий мир. Населяла она его системами органов, и создавала из первичной материи материю целенаправленную и упорядоченную. Творила нервная система в течение двенадцати недель, и наблюдала за своим творением.
И вот по истечению срока формирования огляделась нервная система и поняла, что создала совершенство из хаоса, и что порядок в нём и гармония. Она сама была частью этого живого и идеально построенного организма, она сама давала импульсы к движению в нём и к развитию его. И сотворила нервная система психику, чтоб могла она чувствовать это, как и нервная система, и сознание – чтобы восхититься сим творением.
И стал организм впервые мыслить. И восхитился он.
Он ещё не мог назвать себя, однако уже он способен был почувствовать каждый орган, каждый толчок сердца в груди, каждый трепет мягких вен на шее и в сгибах рук.
А затем понял он, что всё это, вся совокупность ощущений есть часть его и он сам. И слушая музыку собственной жизни, он понял, что ему хорошо – и это было первым эгоистичным ощущением, на кое способен он был.
И узрев сей трепет и сиё надменное чувство, Нервная система поняла, что подготовила достаточно организм для того, чтоб лишить его своей неусыпной опеки. И отвергла она своё творение, поручив его самолюбивому человеческому сознанию.
Пришло время и первичная материя, уже почти исчезнувшая, заменённая новой материей, отвергла её.
И младенец, тот прообраз совершеннейшего творения в нашей реальности, был выброшен в наш мир – одинокий и лишённый всего. И испугался он, и заплакал – ведь в момент лишился он всех своих внутренних ощущений, всего, что доставляло ему спокойствие, радость и блаженство.
Внешний мир был широк и холоден, огромен и пуст. Испугавшись его, младенец забыл всё своё прошлое, и обратил все свои чувства вовне, пытаясь выжить, лишившись опоры и знания. И поныне не слышит он своих внутренних процессов, кои существовали ещё до него самого.
И всё следующее время младенец, человек, впервые увидевший мир, пытался приспособить своё тело к Внешнему миру, молчащему на его позывы. Человек был расстроен этим предательством, но именно оно помогло развить ему мысли в замену угасших ощущений.
Однако Нервная система не хотела своему творению зла, ведь она любила его как своё единственное, как отец любит сына, а мать – своё дитя. И она всегда остаётся с человеком, она есть его психика, его бессознательное. Она прислушивается к сознанию и временами сама восхищается, что смогла создать нечто самостоятельное и свободное.
И человек чувствует, что присутствует нечто рядом с ним, нечто огромное, иррациональное и всезнающее, но не мог он постичь его. Всё, что дано было человеку – Внешний мир с его трудностями и лабиринтами, и тайное желание узнать цель своего появления в мире.
Но ответ знает только психика. Она знает, где таится то первородное знание, та Истина, что свершило Всё в этой Вселенной, что свершило и саму психику. Она знает это, но не может сказать, ибо язык её есть ощущение, к коим оглох человек.
Но она могла ещё быть услышана.
Она является человеку через сны, через внезапные иррациональные чувства, она была и есть тот самый Бог, которого человек искал повсюду во Внешним мире. Он молился идолам и рекам, он молился зверям и в конце концов себе подобному и его просвятлённому разуму, но никак не дано было понять человеку, что Бог, которого он ищет и в чью помощь и наставление верит, находиться внутри него, что он является им самим – забытым под гнётом борьбы за жизнь и спокойствие.
И коли дано будет услышать человеку голос своего Бога, то возрадуется Бог.
Потому что Бог хотел быть познанным, поэтому и сотворил сознание человека. Но даже Бог не знал, как появился на свет он сам, но знал, что человеку будет дано узнать это, если сумеет тот пройти по обратному пути.
Путь знает только Бог, но Бог нем. И человек может только догадываться, прислушиваться к себе, ощущать малейшие движения бессознательного, чтобы понять сей путь и иметь возможность на спасение.
Бог велик и всемогущ, он мудр и дик. Однако даже ему не стоит поклоняться, ведь Бог лишь путь, Истина же – конечная цель.
Внешний мир был дан человеку как испытание, как знание, не огранённое и бесформенное. Одновременно разделяясь в опыте, оно даёт представление обо всех возможных проявлениях Изначальной Воли. Эти на первый взгляд обрывочные или незначимые знания являются пазлами для моделирования истинной картины мира, той самой Истины, к которой должен был быть готов человек на исходе своего пути.
Иногда человек чувствует во Внешнем мире что-то знакомое и значимое. Всё это – отражение Внутреннего мира. Реальны оба мира, но значение имеет только тот, в который человек верит и которому отдаёт больше сил. Посему человеку, вставшему на Путь, необходимо вслед за красотой и силой Внешнего мира узреть красоту и размах Внутреннего, и понять, что для него в конечном счёте более значимо. От этого решения будет зависеть конечный итог.