Кеша
Блинков заканчивал ночную смену, когда на пашне со свёртком в руках перед ним возник пастух Иннокентий Руденков.
- Ты чего, Иннокентий, завтрак мне принёс, что ли? - остановил трактор Александр Федотович.
- Да какой завтрак?! Овца окотилась, а ягнёнка не принимает. Сколько я ни мучился с ней, не принимает, – объяснил Руденков.- Ты, Федотыч, возьми ягнёнка. Забьёт она его. Пропадёт скотинка. Не могу я барашка весь день на руках носить.
Костя развернул тряпицу наподобие полотенца, и глазам Александра явилась живая беспомощная прелесть. Кудрявый ягнёнок был чернее пашни. Глазки его светились на солнце. Он впервые вдыхал свежий утренний воздух не материнскими лёгкими, а своими собственными, наслаждался этим воздухом и, наверно, радовался жизни.
- Надо же такого хорошенького – мать не приняла! – поразился Блинков.
- Случается, - отозвался пастух. – И люди иногда от детей отказываются, а животные - что же? Ты возьми, однако, Александр Федотович, барашка. Ведь у скотины домов малюток не бывает. Жаль ягнёнка. Не жилец он.
- Да возьму я, Костя, что ты пристал. Конечно, возьму. Дай-ка мне его вместе с тряпкой. Нам впервые, что ли в крестьянстве сосунков отпаивать?!
Ягнёнок крепко взялся за жизнь. Он без особого труда научился сосать коровье молоко из бутылочки, а вскоре и пить его просто из посуды. И хозяева отселили ягнёнка из сеней под навес во двор. Там Федотыч поднёс барашка к большому псу:
- Собаку мы Лордом кличем… А тебя, сиротка, как назвать? Пожалуй - Кешей. Иннокентий же тебя спас. Вот и познакомились!
Кеша испуганно заблеял перед огромным Лордом.
- И чтоб никаких ссор между вами, - упредил животных хозяин. – Делить вам нечего.
Действительно – нечего! Кеша не претендовал на собачью похлёбку с костями. Он даже отворачивался от её запаха. А Лорд и вовсе удивлялся овечьему корму. Сено, трава, ивовые ветки - разве это еда?! А воды во дворе всегда было вдоволь. Звонкой струйкой она часто пополнялась из водопроводной трубы в большую деревянную колоду.
Лорд всем своим собачим сердцем привязался к Кеше. А ягнёнок чувствовал себя с ним в полной безопасности. Иногда барашек даже поддавал Лорду в лоб своими обозначившимися рожками. И – ничего! Но чаще Кеша бодал пень, на котором кололи дрова. Ему очень вольготно жилось в этом большом крестьянском дворе. Два замечательных друга были у него: Лорд и Александр Федотович. От Лорда он «учился» выдержке, стойкости и преданности, а от хозяина – мудрости.
- Так-то! – разговаривал иногда хозяин с Лордом и Кешей. – Зачем понапрасну лаять на каждого встречного и поперечного. Это пустобрёхи пусть лают. А ты, Кеша, тоже не хвались попусту своими рогами. Не позорьте меня. Знайте, хорошему хозяину животные подражают, а плохой хозяин сам животным уподобляется…
Лорд никогда не лает на меня, когда я приезжаю в деревню. Подойдёт, обнюхает, посмотрит внимательно хозяину в глаза, дескать, я всё правильно делаю?
А вот Кеша наддал мне однажды в бедро своими закруглившимися рогами. Он бы этого не сделал, если бы я не бросился при встрече обнимать Блинкова. Федотович не успел предупредить, что объятья Кеша воспринимает как агрессию, как драку и стремглав бросается защищать хозяина.
- Ба, Александр! У тебя два телохранителя.
- Да, так и следуют за мной – Лорд и Кеша.
На недавний мой вопрос в письме: как там поживает Кеша? Александр Федотович ответил:
«Да всё так же. Только рога подросли и завились. Красавец баран! Приезжай, увидишь».
«Я обязательно приеду, друг!».
Мне бы ещё мать его овцу увидеть.
