Чей путь мы собою теперь устилаем?

Так уж получилось, что в основном пишу я к памятным датам. Дни рождения, дни памяти литераторов, оставивших свой след на земле. Но сегодня, Бог его знает почему,- может, осень с винным запахом палых листьев располагает к раздумью, или день, заполненный работой, все же дарит несколько тихих и ласковых мгновений, - но, так или иначе, в голову упорно лезет другое.

Не знаю как вам, а мне страшно порой за маленьких детей, которым предстоит жить в этом мире. Скажете – банально, не ты первая, не ты последняя. Возможно. Но и в банальностях есть свои истины.

Воспитание детей святое дело. Еще одна банальность. Но, простите, спрошу я вас, как можно воспитывать детей, когда с ног на голову ставятся основные человеческие ценности, подвергается осмеянию, или стёбу, как сейчас говорят, все, что сияло нам когда-то светом добра, разума, милосердия, бескорыстия, все что было для нас святым и незыблемым.
     
      Зыблются, ой, как зыблются понятия добра и чести, заменяются  фальшивыми подделками. Вроде, эти слова у всех на слуху, как и раньше, но истинное их значение утрачивается, Надо казаться добрым, надо казаться благородным. Казаться, а не быть. То есть, конечно, если хочешь, будь и добрым, и благородным, и щедрым, и милосердным, это не возбраняется, но не у всех получается. И, самое страшное, это не так уж и нужно. А вот казаться таким – изволь. Правда, есть выражение: «Кажись тем, что ты есть, или будь тем, чем кажешься». В общем-то, правильно. Если человек приучается творить добро, ну, может, надо, так жизнь заставила, то, глядишь, это входит в привычку, а потом уже недостойно меняться - планку опустишь. Так вот, это только к благу. А, когда надо быть  хорошим, только ради выгоды, для достижения своих целей, то, что потом? А потом можно расслабиться, явить миру свои низменные стороны. У всех они есть, все мы люди, но есть же пределы. Вроде как изрядно пополневшая модница пытается всунуть распухшие ноги в узкие лодочки. Ей и больно, и давит, и щиколотки некрасиво нависают над туфлями, но надо, надо. И она мужественно терпит, пытается улыбаться. Но как только закончится  это «надо», туфли летят в разные стороны, и ноги окунаются в блаженство уютных тапочек. А перед кем уже выставляться-то? Можно, наконец, побыть самой собой. А можно и по-другому. Не распускать себя до состояния истоптанных тапочек, потому что, как ни крути, в туфельках, и шаг подбористее, и нога элегантней, и облик благороднее. Хотя, по всякому,  бывает. Иногда, и туфель нет, и фигура далека от идеала, а человек светится внутренним светом. Но это, скажете вы, уже должно быть с детства взлелеяно.

       Так, вот, как лелеять то, что подвергается  поруганию: дом, семью, отношения детей и родителей, святость материнской и отцовской любви  и заботы? Как, простите, прививать извечные ценности ребенку, когда телевизор и интернет пестрят подробностями счастливого «материнства» почтенной дивы, которая того и гляди, скоро станет прабабушкой, но все же в свои годы дарит молодому 5-му мужу 2-х близняшек. Близняшки, конечно, очаровательны, как любые дети, но сам факт пиара суррогатного рождения  из замороженных клеток как-то ошеломляет. Скажут, тебе-то что? Жалко, что ли? Мне не жалко, я понять хочу. Нервничаю, когда чего-то не понимаю. Ведь сколько пар, годами живут в ожидании ребенка, врачебные и церковные пороги обивают, дитя вымаливают. В их случае суррогатное материнство – милость и благо. Но здесь иначе,  здесь, как бы: я могу и делаю, я примадонна, ну и что, что у меня трое внуков, что дочери 42 года, что нынешний муж младше дочери. Вообще-то это раньше называлось «чужой век заедать».  Ну, да ладно, с мужем. Может, ему так нравится, Бог с ним. В каком-то интервью певица сказала: «Такие талантливые люди, как я должны размножаться». Ну, что ж, пацан сказал – пацан сделал. Только ради чего, из такого святого дела как рождение детей устраивать очередной пиар-ход, вещать на всю страну?! Молодой муж с трепетом рассказывает о том, как примадонна ухаживает за малышами, сама меняет им памперсы и кипятит соски, о прибавлении в звездном семействе радостно объявляет Первый Канал, РТР, НТВ и Бог его знает еще что.

       Опять же говорю, я не злопыхательствую,- родились малыши, и дай Бог здоровья им и родителям. Я просто разобраться хочу, какие ценности внушать детям в мире, который узаконивает гомосексуальные пары, предлагая избавиться от привычных и святых слов «отец» и «мать», и заменить их  на «родитель №1» и «родитель № 2». (И кто из них 1, а кто 2? У кого какие преимущества?!!) В мире, в котором возможно иметь детей, которые лет на 20 будут младше внуков. В мире, в котором так, за здорово живешь, возможен расстрел отдыхающих людей под классическую музыку. В мире, где практически все подминается под доктрину «выгодно - невыгодно».

Моей дочери, как и ее сверстникам, 16. Она только вступает в жизнь. Но порой, мне кажется, что она старше меня. Во всяком случае, у меня реже бывает такое снисходительное выражение лица, как у нее. А почему бы такому выражению не быть, когда только я начинаю говорить о незыблемых ценностях, чуть ли не заповедях, по телевизору бодрым голосом сообщают, что кто-то кого-то убил, кто-то кого-то ограбил, снасильничал, избил ветерана, обидел ребенка, поиздевался над животными. И таких случаев много. Будто, телевизионные новости существуют по принципу: сначала здороваются, говорят «Доброе утро», а потом полчаса доказывают, что оно вовсе не доброе. Суперактивный Андрей Малахов, естественно, в прайм-тайм, словно из потайного сундука вытаскивает на свет душераздирающие истории о брошенных детях, прижитых неизвестно от кого, и о родителях-монстрах. Причем, и первые, и вторые буквально жаждут ДНК-тестов, и их результаты не заставляют себя ждать.  В Интернет заглянешь – вообще оторопь берет. И как тут, миль пардон, сеять разумное, доброе, вечное? Как, - если мы живем как в анекдоте про двух старушек. Одна интеллигентная, но бедная как церковная мышь, другая особым интеллектом, как говорится, не обезображена, но при деньгах. Так вот та, которая побогаче,  всегда произносит: доллары. Та, что победнее, тихо поправляет: не доллары, а доллары. А та, громогласно так, обрывает: «Зато они у меня есть!» Вот вам и мораль, и ценности, и все сразу в суповом наборе.

Чувствую, набрюзжала я, что мне не особо свойственно. Но, вот, что вспомнилось напоследок. Еду я на прошлой неделе на работу. Автобус переполнен, как это всегда бывает в начале девятого. Пассажиры висят друг на дружке. И вдруг со стороны водителя раздается женский визг: «Ты чего у пожарки не остановил? Ты, кто такой, я тебя спрашиваю? Теперь, такой человек, как я (цитирую дословно переводом с азербайджанского, не приукрашивая), должна пешком 100 метров идти?» Водитель отвечал, что он должен доехать до остановки, что останавливаться в неположенных местах запрещено. Куда там! Такого человека это еще больше распалило. В течение следующей минуты, пока автобус подъезжал к остановке, водитель услышал в свой адрес немало интересного. На него и нажаловаться пообещали, и в нелицеприятных выражениях пожелали много чего. К чести водителя, он решил не связываться с темпераментной дамочкой. Наконец, остановка. Особым любопытством я тоже не страдаю, но тут изо всех сил вытянула шею, чтобы посмотреть на такого человека. Им оказалась щупленькая, невысокая девушка лет 20-22, одетая неплохо, с претензией на роскошь.  Такой человек был явно разъярен, но чем, я так и не поняла. По-моему, ущемлением собственной придуманной значимости. Настоящая значимость весома, по мелочам на поверхность всплывать не будет. Неприятно стало от другого. От того, что такой человек была  молодой девушкой, будущей женой и матерью. Хотя, и материнство, как показывает  нынешнее время, бывает разным.  

Вот, хотелось обойтись в этой заметке без литературы. Ан, нет, не получается, Просится сюда стихотворение Багрицкого. Сейчас мало кто о нем вспомнит. Да и в школе мы только «Смерть пионерки» скандировали наизусть, как произведение революционной романтики. А он был удивительным поэтом, «плотояднейшим из фламандцев», как называл его Бабель, птицеловом и гурманом. И стихи писал отличные, крепкие и яркие. А иногда и провидческие. Как это, например. Но, провидение, вообще, удел поэтов.

Копытом и камнем испытаны годы,
Бессмертной полынью пропитаны воды,-
И горечь полыни на наших губах...
Нам нож - не по кисти,
Перо - не по нраву,
Кирка - не по чести
И слава - не в славу:
Мы - ржавые листья
На ржавых дубах...
Чуть ветер,
Чуть север -
И мы облетаем.
Чей путь мы собою теперь устилаем?
Чьи ноги по ржавчине нашей пройдут?
Потопчут ли нас трубачи молодые?
Взойдут ли над нами созвездья чужие?
Мы - ржавых дубов облетевший уют...
Бездомною стужей уют раздуваем...
Мы в ночь улетаем!
Мы в ночь улетаем!
Как спелые звезды, летим наугад...
Над нами гремят трубачи молодые,
Над нами восходят созвездья чужие,
Над нами чужие знамена шумят...
Знать бы, чей путь мы собою теперь устилаем… А, может, лучше не знать?..

Октябрь 2013 года