Победи в себе врага !

                                 
      Дверь c шумом распахнулась. В квартиру ввалилась весёлая компания во главе с хозяином,  мужчиной лет тридцати.
      Дремавший на диване полосатый кот Василий недовольно открыл глаза, встревоженно напрягся, принюхался. Всё как обычно. Но ворвавшиеся в комнату неприятные посторонние запахи заставили его приподняться с теплого местечка и спрыгнуть  на пол. Услышав знакомый голос, он подошел к хозяину и, прижавшись бочком к его ноге заискивающе замяукал. Вместо приветливых слов получил пинок и отлетел в сторону, где подняв хвост трубой возмущённо заорал. Компания,  хохоча над полётом кота, удалилась на кухню и забыла о происшедшем, вскоре послышалось бряцанье посуды и новый взрыв хохота.
      Кот выглянув из-за дверного косяка наблюдал за гостями, которые бесцеремонно рассевшись за столом стали  безжалостно расправляться с принесённой курицей. Огромные, сочащиеся  куски запихивались жирными пальцами в рот и крепкие зубы перемалывали мясо вместе с костями. Тончайший аромат жареной птицы витал в воздухе, разжигая аппетит. Кот стоял в дверном проёме и жадно сглатывал слюну, боясь пошевелиться. Уж не сон ли это? Хотя для него было лучше увидеть это во сне, — не так обидно.
      Когда курица было съедена и какими-то напитками вновь наполнили стаканы, кот Васька нерешительно шагнул в столовую, ожидая получить хотя бы маленькую толику от пиршества, коего давно не бывало в их доме. Он неслышно забрался под стол, немного поплутал между чужих ног и вскочил на колени к хозяину. Опершись передними лапками о край стола высунул мордочку и, увидав немереное количество еды, выразительно замяукал. Никто не ожидал его появления, тем более  голос его прервал тостующего на самом интересном месте, отчего у того дёрнулась рука и посуда с напитком опрокинулась на тарелку с костями. Кот заорал еще громче предъявляя свои права  на долю в пиршестве. Однако за время полёта до стены он в полной мере ощутил свои права  и, только оказавшись за дверью смог выразить свой протест. Он в клочья изодрал обои в прихожей, в гневе пометил чужую обувь и отвратительно пахнущую дамскую сумочку, после этого встал возле закрытой двери на кухню и запел арию мартовского кота.
      За дверью забузили, зашушукали на хозяина. Кот Васька насторожился, замолчал и отпрыгнул. Произвёл он это действие вовремя, так как дверь распахнулась, ударившись о стену, и появился грозный хозяин с тарелкой в руках. Если бы не гости, эта посуда полетела бы в его голову, а так, тарелка с обглоданными костями опустилась в углу прихожей. Кот ускорил шаг, предвкушая удовольствие от еды, но обнюхав тарелку, обернулся и с укоризной посмотрел на хозяина. Сидящая за столом компания восторженно заржала. Шкурки колбасы и куриные кости плавали в пролитом вине или пиве.                         
      Кот присел возле своего блюда, молча посидел с минуту и стал лапой вытаскивать колбасные ошурки. Краем уха уловил тему застольной беседы и прислушавшись узнал, что хозяин желает отнести своего дармоеда на кастрацию. Каким-то внутренним чутьём кот понял суть этого слова и всё в нём скукожилось. Голодный аппетит тут же пропал. Безразлично лизнул раз другой жидкость на тарелке, грустно-печальными глазами взглянул на своего хозяина и залез под диван. 
      Утро. Борис, хозяин двухкомнатной квартиры и кота Василия, с трудом открыл глаза. Над головой что-то нависало, — темное, тяжелое. Казалось,  потолок опустился и придавил его к полу. Тряхнув головой, как бы разгоняя видение, он поднял руку и пытался протереть глаза.  Что-то мягкое коснулось его носа. Испугавшись, он резко вскочил, сильно ударившись спиной о нависший потолок и подняв неимоверное количество пыли, стал чихать. Ограниченное пространство и непонятное ощущение во всём теле заставило Бориса задуматься, не смотря на головную боль от вчерашнего возлияния с друзьями.   
      – Хорошо посидели, отметили пятницу, до сих пор не могу отойти. Надо позвонить другану, как он насчёт лечебных процедур!?  Да где это я!  Никак под диваном оказался. Ну, вот выбрался.  Какое всё большое и потолка даже не видать. Чем вчера напоили, черти полосатые. Сейчас позвоним и узнаем. Телефон вроде в джинсах оставался. Да что такое? Какие-то колонны вокруг. Где я?  Обои вроде мои. Вон в углу телевизор мой, шифоньер, зеркало … . В зеркале катяра-дармоед, до чего жалкое существо. Тьфу! Смотреть не хочется. Отнесу его ветеринару, пускай кастрирует. Надоело слушать его серенады. Завтра же отнесу. Может после жирнее станет, а то вон стоит дохлый, как доходяга. Ну, брысь! … Во, ещё морду передо мной корчит. Чем бы в тебя запустить?  Где тапки?  Да что со мной твориться, будто я в стране великанов. Тапки мои как сани!  А это кто в них сидит?  Мужик босой!  Лохматый, бородища до колен — одни только глаза, да нос видны.  Когой-то вчера в дом привели? Бомж!!!  Этого ещё не хватало! 
      – Ты  кто мужик? 
      – Не узнаёшь меня? А я ведь здесь с тобой живу - который уж год.   
      – Как со мной здесь живёшь?  Ты что, сбрендил лапоть старый, один я здесь прописан. Женюсь с женой жить буду. Давай собирайся по добру по здорову и проваливай!  Скоро Ленка моя придёт, надо прибраться после вчерашнего.
      – Ты, Борис, так ничего и не понял.  Домовой Я !!!  Долго наблюдал жизнь твою беспутную, не вмешивался, не имеем мы на то права.  Но не могу больше смотреть, как ты над своим котом глумишься. Себя мучай сколько тебе угодно, но животину бессловесную не тронь! Он ведь к тебе всем сердцем льнёт, с добротою ластиться и не только потому, что ты его хозяин и господин. Он, друга в тебе видит и защитника. А ты с ним аки кат с татью. Вечно он у тебя голодный,- выти жалеешь!?  Сам с жиру бесишься! Вот пусть понежится душа твоя в кошачьей шкуре, пока твой  кот Василий за тебя не заступиться. Каким сроком не скажу. Денёк – другой, а может и более, на сколько разрешения дадут. Характер худой  твой и приобретённые привычки в твоём человеческом облике останутся, посмотришь на себя со стороны. Поживёшь кошачьей жизнью, может,  призадумаешься, когда  поймешь, возможно и Человеком станешь.  Василий покамест у меня погостит, пусть порадуется.  Ну, а теперь – Прощай!     
      — Это  как так ... ты это куда … постой! Я же … это, как тебя … . Что за глюки, бред какой-то. 
      В комнате было большое зеркало вставленное в дверцу шкафа. Полосато-серый тощий кот  подкрался к этой дверце и взглянул на себя. Душераздирающий вопль тысячи неземных существ потряс дом. Соседи перекрестились и поспешили проверить запоры на дверях. В окнах соседних домов замелькали испуганные лица. Прохожие в страхе вжали головы, опасливо озираясь по сторонам. Увидев себя и издав сей леденящий душу звук, кот испугался и заметался по комнате. Ничто не могло его остановить, ни закрытые двери, ни высокие стены. Льющиеся каскадом шелковые шторы, в которых он запутался и повис вниз головой, только пуще его напугали. Неумело освободившись из западни он грохнулся об пол и заполз под диван. Здесь в спокойной обстановке отдышался и пришел в себя. 
    Неужели это правда  —  он теперь не человек, а животное ?!                                       
    По прошествии какого-то времени, жажда и голод принудили вылезти новоявленного кота, назовём его котом Борисом, из темного угла. Протиснувшись в приоткрытую кухонную дверь, он, принюхиваясь, несколько раз обошел все углы. Едой не пахло. Подойдя к кошечьей миске, с отвращением осмотрел  высохшие куриные кости и пожухшую колбасную кожуру. Аппетита это не вызывало. К тому же высохшее пиво, чем вчера было всё залито, отвратительно воняло. Но делать нечего. Кот когтём подцепил кожурку и обнюхал. Запах резко ударил в нос. Борис дёрнул лапой и отскочил.                             
      Помниться Васька любил что-то прятал под холодильник на черный день, — промелькнула в кошачьей голове мысль. Борис засунул в хранилище лапу и пошарил, стараясь что-то выудить. О счастье! Засохшая хлебная корка. Вполне сносная, не грязная.  В этот момент чуткий слух уловил звуки ключа в дверном замке. Хозяин возвращается. Кот стремглав, не забыв прихватить сухарь, бросился в своё укрытие.  В щель между полом и диваном было видно, как хозяйские ноги прошлёпали до шкафа, после проследовали к холодильнику. Послышался звук обертки и что-то сухое высыпали на пол. Кот вылез и пытался заиграть с хозяином, цепляя того за брюки. Ласкался и мурлыкал, задрав мордочку в надежде, что его хотя бы погладят. Но тот только не довольно отпихивал кота и ругался.       
      – Да не мешайся, ты под ногами!  Надоел уже!  Иди вон жри свой Китекат!  Два дня меня не будет, смотри не балуй.  – И на прощание отвесил своему питомцу хорошую затрещину, отчего тот хряснулся челюстью об пол.                                                                                                           
      Кот сел рядом с кучкой кошачьего корма и тоскливо вздохнув посмотрел во след ушедшего хозяина. Он знал – два дня на даче, от туда на работу, к вечеру только придёт. И того три дня одиночества и на всё — кучка сушёного дерьма.
      Первый день Борис провёл на кресле, в лёгкой дрёме, к еде так и не притронулся.  Второй день вверг его в иступлённое буйство, после которого по всей квартире был разбросан сухой корм, вся обувь помечена кошачьим амбре. Сознавая, что вещи принадлежат именно ему, что всё это его, он однако  не мог отказать себе в удовольствии навредить двойнику, то есть самому себе. Он презирал двойника и ненавидел его за то, что им был именно он сам.
     «Жалкий  жлоб, отвратительный тип,  думающий только о себе. Никогда бы не подумал о том, как гнусно выглядят его поступки со стороны.  Долго, что ли кота погладить, взять на руки почесать за ушком и послушать его мурлыкающие сказки.  Ох, как хочется  вцепиться в его небритую харю и разорвать в клочья обвислые щеки, запихнуть под диван и обложить его же носками, да так его изогнуть, что бы ещё и ноги свои нюхал.  И как Васька всё это терпит столько времени?» 
      Хозяин появился в понедельник к вечеру.  Войдя в квартиру он обомлел. Строка из детского стихотворения пришла на ум. 
      – Был на квартиру налёт? – Произнёс он вслух, стоя в замешательстве.                                                               
      Посреди комнаты в сорванных с гардин шторах, весь покрытый пухом из подушек  сидел и улыбался полосатый кот.  Он смотрел с торжествующим видом и наслаждался растерянностью хозяина, не боясь возможных репрессий. А они не замедлили последовать. Виновный в погроме был схвачен за шиворот. 
      – Ну, вот милок, сейчас ты у меня петушком запоёшь. Ветеринар сделает  из твоего гнусного мяууу – мягкое  сопрано. – Цинично просипел  хозяин, пытаясь запихнуть кота в сумку. Напрасно произнёс он эти слова. В его руку вонзились несколько десятков острейших игл. Он  пытался отшвырнуть зубастый капкан в котором оказалась его рука, но не смог. Кошачьи когти лезвиями  бритвы полоснули по рукаву, превращая ткань рубашки в лохмотья окрашенные брызнувшей кровью. Кот раздирая тело, норовил дотянуться до лица. Окровавленный вид его был столь ужасен, что хозяин в паническом страхе стал бить рукой захваченной