Штурм

тела. Его взгляд скользнул по земле и остановился на книге, окутанной чёрным шлейфом сажи и пыли, который двигался, описывая вокруг своей находки хоровод. Он поднялся, подошёл и поднял с земли Мухину прелесть. Отряхнул от пыли и нескольких капель крови, повернувшись к своему союзнику на белом муле, прокричал:
- В этом что то есть… Сильная вещь! Работает! - и постучал по обложке.
- Вперёд, мои вассалы! - хотел прокричать приободренный Муха, но стресс и утренняя прохлада неуместно подшутили над ним и голос, осипнув, выдал какой то комичный писк. Муха собрался, прохрипелся и торжественно заявил:
- Аллах велик! - и вскинул руку в сторону мятежного караульного, отправляя головорезов расчистить проход. С десяток бойцов, обнажив оружие, ринулись в атаку.
 Нельзя было сказать, что сторож заднего прохода был искусный фехтовальщик, но темнота и проворство выводили атакующих из боя одного за другим и вот уже один раненый выводит из под атаки другого, а на смену им, подошедший Берендил, посылает свежих бойцов.
Рубит сплеча Арус. Мечется и рубит наотмашь. То в тень отскочит, а то вдруг выскочит, как чёрт из табакерки, не пойми откуда. Никак не могут разбойники слаженно атаковать. Но и у Аруса уже несколько глубоких рассечений. Он не чувствует боли, он ощущает жуткую усталость. Силы покидали его и движения рук и ног становились все слабее, как будто увязая в болоте Арус вываливался из реальности. Перейдя к глухой обороне, он умудрялся вихлять из стороны в сторону, не давая никому зайти с тыла и внимательно следя за нападавшими, отмахиваясь оружием всё более нелепо и всё более непредсказуемо и невидимый ил опутывает конечности и утягивает стражника в марево забытья. Ну, ещё одного зацепить! Кровь заливала глаза, скапливалась во рту, меч выскальзывал из окровавленных ладоней. Позади должна быть стена. Нужно встать спиной к стене и тогда может удастся ещё одного подрезать. Он осторожно пятился пока не наткнулся спиной на что то мягкое и прежде чем успел сообразить, кто то большой и сильный обхватил его сзади, десяток рук вцепились в стражника… Он увидел прямо перед собой бездонную пасть городского прохода и небо над собой. Он допустил ошибку. Вместо стены он вышел во внутренний двор. В небе две маленькие крохи, судьбоносные звёзды Аруса и Бурнуса были зажаты меж мрачных туч и кольцо вокруг этой части неба неотвратимо сжималось мрачными странниками неба. Сотни вражеских лезвий вонзились ему в грудь, разрывая грудную полость в ошмётки. Облака поглотили звёзды, а смерть заглатывала облака, погружая мир во мрак.
- Ну, ещё одного… - простонал Арус и сложившись пополам вонзил остриё своего меча в верзилу позади себя. Лилит, так ловко подгадавшая и вцепившаяся в неприступного охранника сзади, почувствовала острую боль в животе, заверещала дурным голосом и выпучив глаза, сорвала с себя накидку, выпячивая наружу кривой шнобель... и пошла куда то. Повернулась, нашарила глазами Берендила. Хотела что то сказать, но лишь захлёбывалась собственной кровью. Женщина побрела в сторону мужа, но не дойдя, споткнулась и плюхнулась прямо на мертвую Фиби. Мёртвый Арус мешковато завалившись на бок, сидел в пыли. Казалось, что он источает странное свечение, окрашивающее всё вокруг в золотистый цвет. Разбойники благоговейно отступили. Муха вырулил на своём Муле из ворот на загаженный внутренний дворик.
- Ну, вот, мы и в городе. Что вы вытаращились? Мы и так тут шуму наделали и время потеряли. Вперёд! Вперёд, воины новой веры. Докажем правоту нашей веры нашей верой! Покажите всем неверным нашу правду!
 В лунной геометрии городского пустынного пейзажа встрепенулись тени, прикрытые тенью, отбрасывающие тень, по улицам стремительно неслась молчаливая атака рыцарей ночи. Приглушённое позвякивание оружия и шорохи, обмотанных в мешковину сапог лиходеев, взбудоражили прохладную пыль города.