Возвращение блудного сына

фальшивыми улыбками сотрудники частенько подменяли дешёвыми шуточками по поводу его личных шалостей и романа со Сьюзи. Для пущей ясности они прибегали к языку жестов, что выглядело пошловато. Про себя Вова называл их тупыми любителями американского футбола и борьбы. Ему бы ответить им “сам ты wanker! Watch your stupid wrestling…”* Но он оставался немым объектом их шуточек. *Сам ты онанист! Смотри свою дурацкую борьбу.
  Добрые отношения у Вовы сложились с молодой полькой Боженой, которая иногда, в особо посещаемые дни, по приглашению управляющей, работала, где скажут. Она не проживала в ресторане, так как работала не полную рабочую неделю, и со своими польскими сотрудниками не была близка. К ресторану её подвозил муж, а к окончанию смены - встречал и увозил домой.
  В середине ноября 1994 года, когда на Вовином банковском счету скопилась сумма в восемь с чем-то тысяч, Он понял, что его силы исчерпаны, нервы - критически расшатаны. Если продолжать этот добровольный польско-американский мазохизм, то крыша может съехать окончательно.  Обращаться к Анне с просьбой о новой работе ему не хотелось. Как объяснить ей такое пожелание? Ведь его не увольняли. Да и другая работа будет наверняка – в посудомойке, и, вероятно, без комнаты для бесплатного проживания.
  Он заявил управляющей ресторана о своём желании уйти. Её это не удивило. На таких работах никто долго не задерживался. Сюда сдавались лишь в крайне затруднительных ситуациях. Как в плен. А как только подсоберут какую-то сумму – сбегают.
  Она лишь просила Владимира поработать ещё несколько дней, пока найдётся замена.
  Спустя три дня, на это тёплое, хлебное место Анна привезла болгарина. С Вовой чётко рассчитались и вежливо попросили освободить служебное жильё – одноместную комнату.

202 Dogwood Ap.5, Islamorada, Fl.
  Молодой болгарин, прибывший сменить Вову, оказался образованным парнем. Он прилично говорил по-русски и по-английски. Объехав восточное и западное побережье, он решил посетить острова Флориды, здесь же и перезимовать. Вова передал ему рабочее место, комнату и оставил свои видео игрушки. Коротко ввёл его в курс кухонных дел и затем, покинул ресторан, в котором работал и жил семь с половиной месяцев.
  Для начала, Вова зашёл по адресу 202 Догвуд, что неподалёку от почтового отделения. Там проживали его коллеги – посудомойщики, они позволили ему оставить на хранение вещи.
  Освободившись от сумок, Вова отправился в турагентство покупать авиабилет. Оказалось, что из Майами прямых рейсов до Киева нет. Но ему предложили вариант с транзитной остановкой в Германии. Остановились на рейсе Майами – Мюнхен – Киев. Но место ему могли предложить только на рейс, который будет неделю спустя. Раньше ничего не было. Вова согласился, и, уплатив шестьсот долларов, получил билет домой. Решение принято.
  Теперь следовало договориться с товарищами о временном проживании в печально известном русском доме на улочке Довуд. Старожилами, решающими вопросы подселения, были двое мойщиков посуды Геннадий из белорусского Бобруйска и его сменщик – пожилой поляк. Они жили и работали на одном месте, вероятно, такое постоянство объяснялось полным незнанием языка. Для положительного решения вопроса Вова купил для них гостинчик - бутылку водки, и направился к их дому.
  Водке дядя Гена обрадовался и гостеприимно пригласил Вову к столу. Общий язык, профессия и выпитое, позволили им легко договориться о проживании временно бездомного коллеги. Узнав о судьбоносном решении товарища отбыть на родину, Гена потребовал продолжения банкета. Вова послушно слетал через дорогу в супермаркет и быстро вернулся с бутылкой. Этой ночью они пили, кушали и горячо обсуждали профессиональные вопросы. Жаловались на условия работы в ресторанных посудомойках. Сравнивали свой труд с работой официантов, которые кроме зарплаты имеют ещё и дополнительный стимул в виде чаевых. Мечтали о создании на острове Айламорада профсоюза нелегальных посудомойщиков. Гена самоуверенно видел себя единственным возможным кандидатом на пост председателя профкома, как человек, отдавший этой профессии уже более года своей, уже немолодой, жизни и был намерен продолжать мыть посуду ещё многие годы. Вова откровенно усомнился в умственных способностях Геннадия, как возможного председателя. Возник спор. Стояла глубокая ночь. Поляк уже выпал из дебатов и мирно храпел на своей койке, откинувшись на спине с открытым, полу беззубым ртом, одетый в рабочую одежду и обувь. Всё равно утром – на работу. Не надо будет одеваться. Геннадий был пьян и глубоко оскорблён дерзостью гостя, не признавшего в нём потенциального профсоюзного лидера. Всё было выпито. Суть возникшего конфликта уже едва понятна. Гена, на правах хозяина, тупо вытолкал пьяного  коллегу из дома, а вслед за ним вышвырнул и его сумки. Вован оказался в компании дружелюбно улыбающейся луны.
  Проснулся Вова от яркого солнца. Оглядевшись вокруг, он нашёл себя лежащим в траве у асфальтированной дорожки, по которой, то кто-то пробегал, то проезжал на велосипеде. Щебетали птицы. Никто не обращал на него внимания. Совершенно потерянный в тропических зарослях острова, между Атлантическим океаном и Мексиканским заливом. Рядом с ним лежали две его сумки. Голова была тяжёлой и отказывалась вспоминать, как он здесь оказался. Какое-то время Вова тупо лежал, глядя в чистое ноябрьское небо, пытаясь собраться силами и мыслями и совершить хоть какой-то осознанный шаг. Подтолкнуло его к подъёму естественная потребность. Он с трудом поднялся и понял, что всё ещё пьян. Опорожняясь, он заметил рядом со своим ночлегом свежие метки. Предположил, что это его же выбросы продуктов жизнедеятельности. Он начал со страхом осознавать своё реальное положение на обочине жизни и неспособность контролировать свои действия. Вспомнив о намерении улететь домой, Вова нашёл у себя в карманах помятый билет на самолёт и бумажник. Банковская карточка оказалась на месте, наличных денег почти не было. Дата на билете показывала, что до отлета - ещё шесть суток. Голова, хотя и с большим трудом, но начала соображать. Он полу осознанно побрёл к основной магистрали – автодороге US 1. Оказавшись в знакомом ему месте, неподалёку от почтового отделения, Вова перешёл на другую сторону дороги к супермаркету. Увидев кого-то у банковского автомата, у него возникла тревожная мысль о его трудовых сбережениях. Ведь он почти ничего не помнил, что с ним произошло этой ночью. Обратившись к банковскому автомату, Вова проверил свой баланс. Всё было в порядке, после покупки билета, на счету оставалось более семи с половиной тысяч. Подумав, он снял небольшую сумму. Усталость, головная боль, две сумки и наличные в руках – всё это подсказывало ему найти безопасное место для сна и отдыха. Недалеко от супермаркета он заметил придорожную рекламу, извещающую проезжих об уютном отеле с бассейном во дворе и комнатах с кондиционером, телевизором, туалетом, душем за умеренную цену. Он тупо побрёл в направлении, указанном на рекламном щите. Указатель привёл его к небольшому гостиному двору. Несколько одноэтажных корпусов, среди которых – дворик с бассейном. В офисе, под радио музыку скучала женщина, которая безразлично взглянула на помятого гостя с сумками в руках.
  - Добрый день. Чем могу? – приветствовала она Вову, лишь на секунду включив улыбку.
  - Я хотеть комната. Шесть дней. Наличные, - лаконично ответил Вова.
  - Шесть дней? Уточнила она. – Одноместную?
  - Да, - согласно кивнул гость тяжёлой, опухшей головой.
  - Сорок долларов за сутки, - оживилась женщина.
  - ОК – согласился Вова и достал из кармана сто долларов.
  - Идём, я покажу тебе комнату, - пригласила она Вову и взяла ключ.
Она провела его к одному из корпусов, открыла ключом дверь и жестом пригласила Вову пройти в комнату.
  - Вот вам одноместная комната. Кондиционер, телевизор. Здесь можете приготовить себе покушать, - указала она на кухонный отсек. – Холодильник. Если понадобится – просто включите его в сеть. Микроволновая печь. Здесь посуда, - приоткрыла она шкаф. Далее – санузел; душ, умывальник, туалет. Всё чисто, - быстро продемонстрировала она гостиничный номер и вопросительно взглянула на гостя, очень похожего на пьющего бродягу.
Вове всё понравилось. Он очень хотел остаться здесь прямо сейчас.
  - Вот вам сто долларов, - протянул Вова купюру. – Шесть дней, - заявил он о своём согласии.
  - Шесть дней – это двести сорок долларов, - ответила женщина.
  - ОК, сейчас - сто. Сегодня платить всё. Немного позже, - объяснил Вова.
  - Хорошо, - согласилась она. Приняла от Вовы сто долларов, вручила ему ключ и спешно покинула номер.
Вова закрыл дверь, сбросил с себя несвежую одежду и завалился на кровать. Оказавшись в тихом безопасном месте, его тяжёлая, уставшая головушка моментально отключилась. Вова провалился в глубокий оздоровительный сон.

Заслуженный отпуск
  Проснулся он во второй половине дня, от жажды и от того, что ему стало жарко. Лёжа на просторной кровати, Вова осматривался и соображал, вспоминал события последней ночи, пытаясь определиться во времени и пространстве. Посреди комнаты лежали две его сумки и одежда. Заметив кондиционер, который он забыл включить, он вспомнил о своём поселении в гостиницу. В комнате было душно. Встав на ноги, Вова почувствовал лёгкое головокружение – последствие выпитого ночью. Открыв кран в кухонной мойке, он наполнил стакан водой и жадно залил это в утробу. Стало легче. Приоткрыл окно, выходящее во дворик. В бассейне никто не плавал. Вова закрыл окно, включил кондиционер, заглянул в холодильник – пусто и чисто. Отправился в санузел и стал под тёплый душ. Он приходил в себя, наслаждаясь освежающим душем и покоем. Ему не надо было спешить. Соседи поляки не стояли в очереди на помывку и не отпускали дешёвые шуточки по поводу его излишне продолжительного мытья.
  Вова стоял под напором тёплой воды и вспоминал, в каких условиях он прожил в Америке десять с половиной месяцев. После выезда из первого дома, где он прожил с Сергеем и Олегом первые три недели, далее жизнь понесла его по коммунальным комнатам. При всей его благодарности хозяину и управляющей ресторана Папа Джо, бесплатная комната с польскими соседями порядком осточертела ему. Система коридорная, на десять комнат – одна уборная.
  Вытираясь перед зеркалом, Вова отметил нездоровую опухлость физии - от сна и похмелья. И лишний вес он заметно набрал. Бесплатные ресторанные обеды с гормональной рыбой и курятиной дали очевидный пухлый результат. За все эти хождения по мукам – семь с половиной тысяч местных денег на банковском счету и две сумки, стоящие посреди комнаты. Одна – полная компакт дисков, штук сто. Вторая сумка – с одеждой и прочими мелочами. Билет домой за шестьсот долларов. Да, чуть не забыл! И велосипед, который он оставил этой ночью у дома Геннадия на ул. Догвуд – 202.
  Уже вечерело, когда он вышел из номера и направился обратно через автодорогу к злополучному русско-польско-укро-белорусскому коммунальному дому. Его велосипед – островной спутник, верно прослуживший ему восемь месяцев, стоял припаркованный у дома, среди других двухколёсных. Дома кто-то был, но в этот момент