искренне светлый луч от доброты в глазах этого парня, молодого мужчины, которому пока ещё и далековато до умудрённой зрелости, хотя, и, скорее так, что разум и вступил в такую пору. И такая же улыбка искренности не сходила с лица, озарённого, однако, спокойным мужеством.
Что было это? Как гром посреди ясного дня, как молнии блик в чистом небе густой синевы.
Память до мельчайших деталей воспроизвела то, что увидела тогда, что не потух в глазах его, не поблек страшный блеск холодного огня, как признак проявления какого-то дьявольского духа. Невольно и подумаешь так, но и заметила, подметила, что ч то-то не так, как совсем недавно, вот так зажигающий властно волю, что и заставит согнуться, встрепенуться от потока, несущего страх. Нет, нет. Другое, другое. Скорее, что-то и обозначилось от иного философского значения, иной концепции. Но как-то выказалась неприкрыто какая-то мудрость от неведомо далёкого глубинного мира, как от другой вселенной, что и понять не суждено. Но ведь и не узнать ей никогда, никогда. Случайный миг, случайный, по сути невообразимо страшный, но и величественный одновременно.
И встретились по такому неожиданному истечению реки-времени вот здесь, в далёкой от города деревне Дариата. Хотя, он не видит её, что вряд ли похоже на встречу. Но всё равно это и есть некое прикосновение...
Тем временем, всадник этот поздоровавшись со всеми, да перекинувшись кое с кем несколькими фразами дружеского характера, да и собрался покинуть саму территорию. Вот и нетерпеливый скакун пока иноходью успел покрыть десяток метров, как выходил навстречу старик, такой прадедушка, обречённый на долгожительство, которого поддерживала за локоть правнучка, вступившая на тропу ранга старшеклассницы, тогда как старший правнук недавно да сменил скутер на мотоцикл марки "хонда". На скромном пиджаке его увидели все орден Славы третьей степени, как олицетворение давнего солдатского подвига пехотинца, пахаря войны, войны Великой Отечественной.
Ветром, но вершиной ловкости виртуозной и соскочил с коня этот всадник, которому и была только что воздана дань уважения истинно безмерного. И склонил он голову в поклоне, прижав к сердцу соединённые ладони обеих рук, выказывая так седому ветерану самую, как есть, высшую степень уважения. И говорил затем, пожимая обеими руками натруженную ладонь старика, таким вот голосом тона волнительного и трепетного необыкновенно:
- Здравствуйте, дедушка Жаргал! Как здоровье Ваше?
И видно было, что и старик очень рад этой встрече. И пока протекал их неспешно трогательный разговор самого уважительного свойства, не могло даже и быть речи о продолжении волейбола у застывших парней и девушек из местной молодёжи, равно как и студентов тоже, таких уж свидетелей беседы искренней, задушевной.
И вот этот парень, попрощавшись со стариком да пожелав здоровья крепкого, и вскочил на коня порывом ветра вольно разудалого, этаким движением отточённо филигранным, что и стартовал галопом скакун вороной строго по направлению на северо-восток, чтобы да скрыться, унеся таинственного хозяина своего за самый горизонт, обозначенного гребнем пологого холма.
Никто не заметил пристальный взгляд девушки вслед удаляющемуся всаднику, которую и считают пока студенткой, не зная, совершенно не зная, что и взыгралась в жилах её кровь от одной из самых романтических профессий. Но только ли одна профессиональная кровь...?
6
Продолжение следует.
