Я найду кто убил тебя т.1 гл.11- 20

пятно.
Серый, безудержно хохоча и чуть ли не приплясывая от смеха, приговаривал - Хорошо, что у тебя, Козёл, есть дети! Ты потрогай, потрогай руками… что, совсем вкрутую сварил? Теперь тебя жена, точно, выгонит из квартиры, примак!                  
- Заткнись, сволочь, - прошипел недомерок злобно, и загнул такой матерок, что я ушам своим не поверил.                                
Воспользовавшись возникшей суматохой, я встал, и на ходу прощаясь, со словами – «Спасибо за гостеприимство!», двинулся к выходу. Недомерку Виктору и Серому было не до меня. У них были свои разборки. Серый издевался, а Козлов огрызался! То и дело из их уст вырывались нецензурные слова, и они были готовы вцепиться, как настоящие волки,  друг другу в глотку.
Подойдя к двери нужной мне комнаты, я открыл её. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять – эта комната тоже пуста, но кровать, стоящая у стены была смята, и в комнате я уловил тонкий запах Иринкиного  парфюма. Уж, его-то я хорошо знаю…                
- Эй, дед! – раздался позади меня сразу переставшего смеяться, посуровевший голос Серого, - ты, это куда попёр?                              
Оглянувшись, я увидел, оба, перестав ругаться, подозрительно уставились на меня.    
- Домой, касатики, куда же ишшо.                              
В два или три шага Серый оказался подле меня и, крепко ухватив за рукав брезентового плаща, со словами - «Ты, что дед, совсем мозги потерял от склероза?» -  потащил меня к выходу на улицу. Через мгновение дверь за мной захлопнулась, и я оказался на улице.
Шаркая ногами, как дряхлый старик, я пошёл к машине. Спину мне жгло от сверлящих взглядов Серого и его обваренного напарника. Я шёл, не оборачиваясь, а  голову в это время, назойливо сверлила мысль – где же Ирина? Она была там до моего прихода, запах знакомого парфюма однозначно говорил мне об этом. Куда они могли её спрятать? А, что она была там, говорил и намёк Серого на «товар» и его  кивок на дверь комнаты… Он точно показал на дверь комнаты пионервожатого, я не мог ошибиться. Так, где же она?

Глава пятнадцатая
Я возвращался в город переполненный тревогой и страхом за жизнь Ирины. Заканчивались вторые сутки после её похищения. Только слабая надежда, возникшая после слов и кивка Серого, что Ирина всё ещё жива, поддерживали во мне энергию.
Ещё более странными мне казались действия похитителей. Все похитители, об этом написано в книгах и показано в кинофильмах, после похищения требуют выкуп за жертву, а здесь… сплошное молчание. Совершенно непонятно!
Задумавшись, я чуть не пропустил мгновение, когда мимо меня по встречной полосе промчался чёрный джип с Куприяновым в салоне. Если бы он не посигналил кому-то, то совершенно очевидно, я не повернул бы голову на раздавшийся сигнал.
Увидев его, я понял - да для этого вовсе необязательно быть «Семи пядей во лбу» -  что он едет в пионерлагерь.  
Поток машин в обе стороны был настолько интенсивным, что прямо сейчас я не смог бы развернуться в обратном направлении. Приходилось ехать в общем потоке до эстакады и там разворачиваться. Собственно, зачем мне это нужно, подумал я. Я же только что оттуда и ничего нового прибыв за ними следом, не узнаю….
Решив так, я не стал разворачиваться и поехал прямо домой. Но тут мне, как чем-то стукнуло по голове! – А её запах, разве это не причина ещё раз побывать в домике, или хотя бы около него. Не просто так джип помчался в ту сторону… не просто так. И я, нарушая правила, чуть не столкнувшись с двумя, или тремя несущимися машинами, развернулся и помчался назад, в бывший пионерский лагерь.

*    *    *
Приехал я минут через двадцать после джипа. Уже наступили поздние сумерки. Джип стоял у дома. Я, потушив все огни, крадучись проехал мимо дома (Слава Богу, меня не увидели и не услышали), и завернул за стоящий напротив дом.            
Оставив машину за домом, я осторожно подошёл к светящимся окнам и стал, поочерёдно заглядывать в них. Как я и думал, вся компания расположилась в центральной комнате, но о чём шёл разговор, я не слышал. Раскрывались рты, да раздавалось лишь невнятное – «Бу-бу-бу».                              
Перейдя со всей возможной осторожностью к окну комнаты пионервожатого, я увидел Ирину. Она сидела на кровати и одна её рука была прикована к спинке наручником. Увидев её живой, я чуть не задохнулся от счастья.
Я нашёл тебя, любимая – пело всё в моей груди, я нашёл тебя… и я спасу тебя от этих нехристей! Отойдя от окна и став за углом так, чтобы видеть входную дверь, я приготовился ждать, ждать столько – сколько нужно, хоть всю ночь или даже сутки. Главное, чтобы не остались ночевать Куприянов  и водитель, а с этими, двумя я как-нибудь справлюсь.                
Прошёл уже час, а джип стоял на месте и дверь не открывалась. Я уже хотел было пойти к окну и посмотреть, что у них там происходит, но не успел сделать и двух шагов, как раздался скрип открывающейся двери. Я хорошо его запомнил при первом своём посещении этого бандитского гнезда. Вышли трое. Радость захлестнула меня, неужели  Серый тоже укатит с ними? Но они, поговорив пару минут, расстались. Джип выехал с территории, а Серый вернулся в дом.
Что ж, решил я, придётся с двумя справляться. Подождав минут двадцать, я вернулся в машину и, обогнув загораживающий меня дом, включил дальний свет и подъехал к крыльцу. Я рассчитывал, что охранники Ирины решат, что по какой-то причине вернулся джип.
Так и случилось.                    
Дверь открылась, и показался  Серый. Я тут же уткнул ему ствол ружья в живот и прошептал - попробуй шевельнуться, сразу получишь дыру с ведро величиной, у меня патрон с «Жаканом»! Он, по-видимому, знал, что это такое и лишь повёл взглядом в мою сторону.          
- Дед, опять ты? – И, чего тебе не лежится на печи? – спокойным, слишком спокойным голосом поинтересовался он.                    
- Заткнись! Заходи в дом!                                    
Я заметил, как его рука медленно полезла за спину.   У него сзади, за поясом, или  пистолет, или нож,  сообразил я.                  
- Убери руку!!! Я же сказал – стреляю без предупреждения!                        
Он криво улыбнулся, как оскалился - «Ну, что ты, дед, у меня спина  зачесалась».
Ох, волк, недаром такая кличка – Серый. Надо быть с ним предельно осторожным.
Войдя в дом, он остановился в средине комнаты.                
- Что дальше дед?                        
Я чуть не проворонил его молниеносного движения. Откуда-то в руке у него появился раскрытый нож.                                
Мы действовали одновременно: он метнул нож в меня, а я нажал на спусковой крючок. Боль в левом плече обожгла меня, но и он согнулся пополам. Десяток мелких дробинок вонзились ему в живот и кровь начала проступать из-под его пальцев. - «Ах, ты ссу-к-ка-а! – прохрипел он, - я тебя урою!»
Я быстро перезарядил ружьё.                                  
- Сделаешь ещё движение – убью! На этот раз в патроне, действительно, жакан!
  Я бессовестно блефовал, но другого выхода у меня не было. Он, оскалив зубы, как матёрый волк, прошипел - «Надо было тебя, дед, ещё днём прирезать, чуяло моё сердце, что с тобой не всё в порядке. Один раз в жизни пожалел и вот, результат… всех вас буду давить, как мокриц, и в погреб сбрасывать!»
Его напарник лишь наполовину приподнялся со стула, штаны его опять стали мокрыми и в комнате запахло нечистотами. Господи, какой трус, подумал я и, поведя ружьём в его сторону, приказал: «Забери у него пистолет! Быстро!»
Козлов, бледный от страха, распространяя вонь по всей комнате, трясущимися руками забрал у Серого  из-за пояса пистолет и, держа его в руке, не знал, что дальше делать.                                
- Медленно положи его на пол и ногой подтолкни его мне!  - опять скомандовал я.
Я говорил, наверное, нужные в этой ситуации слова. Как уж я находил их, не знаю! Но  говорил, командовал, приказывал. Впоследствии, анализируя своё сегодняшнее поведение и слова, я решил, что я действовал под впечатлением ранее виденных телесериалов.   Они научили меня именно так поступать.    
Действуя, как сомнамбула, он беспрекословно выполнил и этот мой приказ.
- А теперь, открой погреб! – снова приказал я.                            
Тут я действовал наугад, по какому-то наитию, но оказался прав. Он отодвинул стол и поднял крышку.                        
 - Серый! Быстро полезай в погреб! – Ты же понял, я церемониться не буду!
- Я истеку кровью, - огрызнулся он.                        
- Козлов, дай ему какую-нибудь тряпку и, пошевеливайся! А то получишь такой же заряд, как он!                            
Иссиня-бледный недомерок бросил своему напарнику полотенце.
Когда Серый скрылся в погребе, я приказал Козлову закрыть крышку и подвинуть стол на старое место, - А теперь, бегом, сними наручники с девушки! – опять приказал я.
Отодвинув верхний ящик стола, он достал ключ от наручников и кинулся в комнату, где находилась Ирина.                          
Вначале она испуганно сжалась, увидев входящего Козлова, потом брезгливо сморщилась, а  увидев меня с ружьём в руках, радостно заулыбалась, и её глаза заблистали.                      
- Козлов, теперь сделай то же, что было с девушкой!
Я не орал, по-моему, я шипел как змея.  Иногда мне думается, если бы я начал орать, они бы меня меньше испугались и неизвестно ещё, как, и  в чью пользу повернулась бы ситуация в домике. Я помню, как-то читал в одной книжке про диверсантов и шпионов: так там, один матёрый   шпион специально приучал себя к окрикам и постепенно приучил себя не бояться их и не теряться. А вот в ситуации, когда наш пограничник подкрался к нему сзади и шёпотом приказал поднять руки вверх, он растерялся.                    
 Козлов непонимающе переводил взгляд с Ирины на меня. Чувствовалось, он в совершеннейшей прострации и ничего не соображает.                      
- Пристегни себя наручником к кровати! Быстро!                      
Я понимал, он хоть и трус, но от отчаяния может такое выкинуть, что потом я всю жизнь буду жалеть, что оставил его на свободе. Когда он застегнул наручники, я выхватил из его мерзких рук ключ и потащил Ирину к выходу.  
Пока мы быстро шли к двери, у меня занозой, вызывая неприятное ощущение, мозг колола мысль - я что–то не доделал, что-то не доделал! Что? Задержав Ирку за руку, я обвёл  комнату взглядом и увидел валявшийся на полу окровавленный нож.
Когда я успел его выдернуть из плеча, я не помнил. События нагромождались так быстро, а я был так напряжён, что половина моих действий происходила без участия моего сознания, на уровне инстинкта.                
Вытащив из кармана носовой платок, я аккуратно завернул в него нож и положил во внутренний карман, затем, прихватив со стола газету, я также аккуратно, газетой, поднял пистолет и, завернув его, сунул в карман плаща.  
- Зачем ты подобрал этот грязный нож, он же весь в крови? Им, наверняка, резали сырое мясо?                        
- Так надо. Все объяснения оставим на потом. А сейчас - быстро в машину!  
- Как ты здесь оказался и где второй, злой?                        
- Вопросы потом, я же сказал! Сейчас делай, что я говорю!                        
- Не кричи на меня! Я не уличная девка!                                
- Прости.                                                    
Я даже не думал, что рана так серьёзна. Плечо всё сильнее ломило от боли и капельки крови выступили на плаще.  Ирка села впереди, на пассажирское сидение, а я за руль и,  пересиливая боль, повёл машину в сторону другого выезда из лагеря, так как краем глаза увидел наблюдавшего за нами, Козлова.