закончились.
Григорий убегает, оставив мальчиков одних.
Сцена пустеет.
Голос за сценой:
Уезжает! Это слово больно билось в висках. Уезжает! Как она может?! Надолго ли? С кем? Когда? Почему? А вдруг это навсегда?
Последняя мысль обжигала больнее всего! Все эти вопросы требовали немедленных ответов. И я в первый раз в жизни решился заговорить с ней…
Я много раз представлял, как весело мы болтаем, как она смеётся над моими шутками. У меня даже было припасено несколько удачных фраз для этого разговора. Но теперь всё изменилось. Сейчас было не до шуток. Я чувствовал, что все, о чём я мечтал, летит к чёртовой матери.
Звенит звонок. Дети высыпаются на улицу. Среди детей видна Марина. Григорий стоит неподалёку и несколько раз пытается подойти к Марине. Но каждый раз, не доходя пару метров, разворачивается и отходит. Наконец, улучив момент, Григорий подходит к Марине.
Григорий: (не уверенно) Марина, я, это. Ну как дела?
Марина: (смеётся) Привет, хорошо. Ты что-то хотел сказать?
Григорий: Да. Я как раз, ну в том смысле, что?
Марина: Странный какой-то (Марина пытается уйти)
Григорий: (схватив Марину за ручку, но сам, испугавшись своего движения, отпускает) Подожди, я хотел с тобой поговорить.
Марина: Ну, говори уже!
Григорий: Не тут. Можно тебя проводить сегодня?
Марина: Можно. Хотя нет. Я уже обещала Максиму.
Григорий: Кому? Максиму? Ну и что?
Марина: Дурак ты, Гришка (опять пытается уйти)
Григорий: Нет, стой. Хорошо. Тогда я буду ждать тебя вечером у твоего подъезда. Спустишься?
Марина: Не знаю. Я посмотрю.
Марина уходит к девочкам. Григорий поворачивается и встречается взглядами с Максимом.
Двор с подъездом и скамейкой.
Григорий, в новой рубашке и начищенных ботинках, сидит на скамейке. Появляется Марина. Она тоже садится на скамейку рядом с Григорием.
Марина: Еле отпросилась у папы на пять минуточек. Ну? Ты хотел поговорить.
Григорий: Да. (Встревожено) Это правда, что вы уезжаете?
Марина: А ты откуда знаешь?
Григорий: Знаю.
Марина: Да, уезжаем. И, наверное, навсегда. Ты, наверное, знаешь, что мой папа капитан корабля. Но он долгое время не работал. Мы здесь жили только из-за мамы, она не хотела никуда уезжать. И вот он решил, что мы должны уехать в Израиль. Папа говорит, что там ему предложили работу. Но мама, по-прежнему, не хочет уезжать. Во всяком случае, пока. Она приедет потом, после нас.
Григорий: Марина, а мои чувства к тебе? Я же тебя люблю. (Осёкся).
Марина: (улыбнувшись) Мы ещё только дети, нам рано думать об этом. Может быть, когда-то мы и встретимся. Но не сейчас.
Пауза.
Марина: Но я буду писать тебе письма. Хочешь?
Григорий: Да, конечно. Я тоже буду тебе писать. (Оглядывая дом). Ты, наверное, рада, что вы уезжаете? Израиль, это так далеко.
Марина: (после паузы) Нет. (Начинает плакать) Я не хочу уезжать. Я не понимаю, почему мы должны уехать? Мне здесь нравится. И я не понимаю, почему я должна с папой уехать, а мама должна остаться тут? (Марина, продолжая плакать, кладёт голову на плечо Григория).
Григорий: (Гладя Марину по голове) Моя Марина, моя Марина.
Марина: (вытирая слёзы) Ты сам знаешь, как я к тебе отношусь. Ты мне дорог как друг. И мне очень тяжело оставлять тебя и уезжать.
Григорий: Друг? Всего лишь? Не называй меня так. Я хочу, чтоб мы были больше чем друзья. Я хочу связать свою жизнь с тобой. (Берёт Марину за руки) Марина, Марина (сдавленным голосом). я тебя….
Из окна дома высовывается голова капитана дальнего плавания в белоснежной бескозырке с чёрным околышком.
Отец Марины: Марина, где ты? Иди домой. Уже поздно.
Марина: Ой, это папа. Я должна идти.
Григорий: Марина.
Марина целует Григория в щёку и убегает.
Голос за сценой:
Независимо от погоды в любое время года мы видели его в неизменной тельняшке и бескозырке. Пацаны спорили на деньги, что он и спит в них. Никто не выиграл правда, потому что никак не могли этого проверить. Маринка брезгливо морщилась и уходила от ответа на подобные вопросы со словами: «Вам-то что за дело?» Я хоть и не участвовал в этих пари, но сейчас всерьёз подумал, что мог бы заработать на этих спорах, если бы женился на ней. Ведь, похоже, он и в самом деле никогда её не снимает.
Сцена темнеет. Слышится звук взлетающего самолёта. Сцена медленно светлеет. Аэропорт. Отец Марины и Марина прощаются с матерью.
Голос за сценой:
В аэропорту было многолюдно и шумно. Бурлящее море людей сновало в разные стороны. И только я стоял, как вкопанный, наблюдая за Мариной и её семьёй на расстоянии. Я видел, как она прощается с матерью, слышал, что объявили посадку на их рейс. Ощущение реальности покинуло меня, и я пытался проснуться, но никак не мог.
Она уезжала, и я понимал, что навсегда. Марина стояла в красивом голубом платье под цвет неба, в котором сейчас растает её самолёт. Я стоял чуть поодаль с букетом цветов. Как ни старался, но не мог я набраться смелости, чтобы подойти к ней. Королева с отцом уже прошла за парапет, когда вдруг к ним подбежал Максим и протянул Марине цветы. Она взяла букет, улыбнулась Максиму и, бросив на меня последний взгляд, скрылась за стеклянной дверью. Ещё долго стоял я один с так и не подаренным букетом в руках.
Сцена темнеет. Слышится, звук серен, скорой помощи. Встревоженные голоса.
Голос за сценой:
Наступила осень. Однажды утром отцу стало плохо. Его сразил инсульт. Он больше месяца пролежал в больнице. И в скором времени его привезли домой. Мне казалось, что он выздоровеет, ведь на свете осталось столько красивых женщин, и он просто не может оставить их и умереть. Но ему становилось всё хуже и хуже.
Сцена светлеет. На кровати лежит отец Григория. Вокруг него собрались дядя, бабушка и мать Григория, которая сидит у изголовья кровати.
Мать: (гладя отца по голове) Это всё женщины. Это всё они виноваты. У тебя же гипертония, да и не молодой уже. И всё налево смотришь. Я же тебя предупреждала.
Отец, с трудом подняв руку, пальцами показывает матери, чтоб она пригнулась к нему. Мать склоняется над отцом.
Отец: Милая Гюля. Ты знаешь, что я всегда тебя любил. Что всё, что я не делал, я делал ради вас, ради своей семьи. И если я иногда был не прав, то прости. Я всю жизнь делал тебе больно, старался не замечать твоих страданий, а ты терпела. Ты видела всё и молча терпела, даже слова никогда не сказала на этот счёт. Боже, лучше б ты закатывала скандалы и кричала об этом на каждом углу.
Мать: Молчи, тебе нельзя разговаривать.
Отец: Подожди, дай сказать. Хотя бы раз в жизни я буду честен перед тобой. Однажды, когда ты была в деревне, я прогуливался с очередной женщиной. И вдруг увидел объявление на столбе. Там было написано, что потерялась собака. И вдруг понял, что я и есть эта потерявшаяся собака! И единственный свет, на который я могу идти, это ты, дорогая. Ты и наш сын. Только благодаря тебе наша семья ещё существует. Я так виноват перед тобой! Прости! Спасибо. Я так виноват перед тобой.
Бабушка: Сынок, закрой глаза и попытайся заснуть. Тебе нужно отдыхать.
Отец: Ты права, мама, мне уже пора отдохнуть. (Отец закрывает глаза, и его бесчувственная рука падает на постель).
Мать: Дорогой, милый (пауза) Милый. (Пауза затем крик матери) Он умер!
Бабушка и мать склоняется над отцом, и начинают рыдать.
Дядя: (положив руку на плечо Григория) Теперь ты мужчина в доме. Всё будет нормально. Крепись.
Сцена снова темнеет.
Голос за сценой:
Через полгода после похорон отца хоронили мать Марины. Она умерла в одиночестве, никто из родственников не приехал. Три дома хоронили её вскладчину, скромно, но достойно. Я вместе с ней хоронил свою надежду узнать что-нибудь о Марине. Хотя и при её жизни на свои вопросы я всегда слышал один и тот же ответ, что нет новостей. Она дала мне адрес Марины, и я много раз писал ей письма, но ответа так ни разу и не получил.
На почте, куда я ходил, как некоторые ходят в храм, за надеждой и с верой, я пару раз встречал Максима. Он тоже отправлял кому-то письма, но, в отличие от меня, получал ответы. Так сказала мне работница почты. Но отвечать на вопрос, кому он писал, и откуда приходили ему письма, она решительно отказалась.
Время потихоньку затягивало мои душевные раны. Пытаясь заполнить пустоту в душе, я решил воплотить хотя бы одну свою мечту, и окончил Кинематографический институт по специальности «сценарист».
Работая над сценарием очередного фильма, я редко бывал дома. В тот редкий вечер, когда я не спешил никуда и решил провести время за привычными посиделками со своими соседями во дворе, случилось новое несчастье.
В то время ходили упорные слухи о том, что жена Марата Лида изменяет ему с лучшим другом. Я не верил в это, так как они всю жизнь прожили на моих глазах, были приятелями, и Измаил, по моему мнению, был хорошим парнем.
Сидя за столом, мы распивали чай из электрического самовара, который когда-то был куплен отцом в честь моего рождения. Это был неизменный спутник наших застолий с тех пор, как я себя помню. В прошлом году мы с Маратом протянули электричество от подъезда к большому деревянному навесу, и с тех пор даже заносить в дом его перестали.
Двор.
Во дворе перед домом накрыт стол. За столом сидят Анатолий, Григорий, Марат и Роман. Они пьют чай. Вдруг из подъезда выходит странная парочка. Павел Петрович провожает до калитки налысо обритого крепыша. Заметив ошарашенные физиономии соседей, он, размахивая авоськой, присел рядом и пояснил.
Павел Петрович: За сыром приходили.
Все смотрят на Павла Петровича.
Анатолий: Ты что? Теперь сыром торгуешь?
Павел Петрович: А что мне с ним делать? Директор сырного завода прислал две бочки сыра. Отблагодарил за то, что сына вылечил от алкоголизма. Я половину вам раздал, а вторую решил распродать. Сам-то я сыр не люблю.
Анатолий: И напрасно. Закуска из сыра самая лучшая. Мы вот с Маратом вчера это дело опробовали. (Марату) Марат, подтверди. Кстати, а что ты такой хмурый?
Марат: (туша сигарету, а пепельнице) Да так, Гаишник остановил и выписал протокол.
Все с удивлением смотрят на Марата.
Павел Петрович: Купил наконец-то машину?
Анатолий: Эй, когда успел? Вчера ты про машину ничего не говорил. Теперь нужно проставиться. Это ж надо отметить.
Марат: Да какая машина? Вы что? Мне выписали протокол, за то, что я проходил улицу в неположенном месте.
Все смеются. Лида выходит из дома.
Марат: Ты куда?
Лида: Навестить маму.
Марат: Ты навещала её вчера.
Лида: И что? Сегодня опять иду навещать. Нельзя?
Марат: Нельзя.
Лида: Вот ещё! Будешь мне указывать, что мне делать.
Марат встаёт и преграждает Лиде дорогу.
Лида: Уйди с дороги.
Марат: Кому ты врёшь? К маме она идёт! Хотелось бы посмотреть на этого маму.
Лида: Ты опять за старое. Ты меня ревнуешь к каждому столбу. Шагу не могу ступить без твоего окрика. Да если бы я хотела тебе изменить, ты ничего и не заметил бы.
Марат: Значит, ты всё- таки думаешь об этом.
Лида: О чём?
Марат: О том, как мне изменить.
Лида: Ну, всё! Ты мне надоел! Отойди и дай мне пройти.
Марат: Ладно, уходи. Но знай, что когда-нибудь я докопаюсь до правды.
Лида: (уходя) В том дерме, в котором ты копаешься, правды нет.
Марат входит в свою комнату и крепко хлопает дверью.
Григорий: (Павлу Петровичу) Павел Петрович, может, поговорите с сыном? Всё это может плохо кончиться.
Павел Петрович: Он не хочет
