1.7 Без неё
Рано утром я пошёл на полёты, а когда вернулся ни Вальки, не её вещей уже не было. Я посмотрел на полупустую комнату и чувствую - надо выпить. Я, вообще, к алкоголю равнодушен, но сейчас захотелось выпить. Даже не просто выпить, а нажраться! Я достал заныканную уже как полгода назад, бутылку «Московской» и пошёл к своему другу Серёге, тоже лётчику, с которым я в паре летал ведомым. Серёга закончил моё же училище, только на два года раньше и жил от меня через три комнаты, и прекрасно разбирался в наших с Валькой отношениях. Да в них все разбирались! Валька кричала так, что даже медведи в тайге были в курсе!
Подойдя к Серегиной двери, я тихонечко постучал. За дверью сразу послышались причитания Серегиной жены - Веры.
- Ой, бегу, бегу! Ой, сейчас, одну секундочку! Уже открываю!
В этом вся Вера. Она была полной противоположностью Вальке - небольшого роста и пухленькая, с симпатичным, смешливым лицом, и очень хозяйственная, и запасливая.
- Ой, Коленька, как же я рада тебя видеть! - она всему радовалась и всегда искренне, - ты как раз вовремя, присаживайся к Серёженке, я тебя горячими пельмешками угощу, прямо с пылу с жару! Я их только что сварила. Сереженка подвинься, милёнок мой, дай Коленьке сесть.
Как не зайдёшь к Серёге, у Веры всегда что-то только что сварилось!
Серёга сидел за микроскопическим, размером с носовой платок, столом, и с аппетитом ел пельмени. Я сел рядом и молча поставил бутылку на стол. Серёга, не переставая жевать, одобрительно закивал. Тут же подскочила Вера:
- Ой, мальчики, вы выпить хотите? – засуетилась она, - Я вам сейчас рюмочки принесу и закусочку сделаю! - и с небольшим укором мне, - что ж, ты Коленька, меня не предупредил? Я бы вам что-нибудь необычное приготовила! А так одно сало осталось, икру я вам предлагать не буду, вы её, поди, уже объелись.
У Веры всегда было сало. Такое, самое настоящее, с прожилками, хохляцкое сало с перцем и с чесноком. Отрежешь тонкий ломтик, и он тает во рту. Объеденье! Вера была родом из Чугуева и замужем за Серёгой ещё с училища. Украинские родственники постоянно присылали ей то сало, то домашнюю тушёнку в трёхлитровых банках, и она с удовольствием всех угощала. Вера, на мой взгляд, была идеальной женой. Я никогда не слышал, чтобы они с Серёгой ругались, они даже голос друг на друга не повышали. Вера была всегда рада и счастлива, на Серёгу смотрела сияющими влюблёнными глазами, и окружала его лаской и заботой. Вера искренне считала, что самое главное событие в её жизни - это свадьба с Серёгой. И Серёга отвечал ей полной взаимностью.
Ещё у Веры было самое главное женское качество: она любила детей. Она просто обожала их! Все полковые и батальонные дети ходили за ней хвостиком, куда Вера - туда и дети. Каждому ребёнку она находила такие добрые слова, после которых даже самая зарёванная девочка весело смеялась, а малолетний озорник становился примерным мальчиком. У неё с Серёгой уже был один ребёнок, второго она ждала, а в планах был третий. Забегая вперёд скажу, эти планы остались далеко позади, Вера родила счастливому Серёге пятерых детей! И всех девочек!
Через пару минут Вера принесла мне огромную миску (не тарелку!) с пельменями и тарелочки с закуской. Положила в пельмени огромную ложку сметаны, присела рядом и с улыбкой уставилась на меня. Серёга разлил водку по стопарикам:
- Ну, что, за свободу?
Я невольно засмеялся:
- От бабского рабства?
Серёга бросил быстрый взгляд на Веру:
- Не-не. За свободу угнетённых народов! - нашёлся он.
Мы молча и с аппетитом ели, а Вера все спрашивала у нас:
- Все хорошо, мальчики? Может, что ещё принести? Вам вкусно? - потом затронула главную тему.
Отъезд Вальки был самым обсуждаемым событием в гарнизоне, да, пожалуй, и на всем острове! Валька женщина видная, мимо такой не пройдёшь не оглянувшись. Поэтому её знали все. Она была как из другого мира. Вся из себя такая модная, стильная и утончённая. Женщины сначала стали тянуться к Вальке, но быстро в ней разочаровались. Стерва - она и есть стерва, во что её не одевай! По Вериным словам проводить Вальку в «последний путь» вышло все женское население гарнизона! А потом они ещё много раз перезванивали на аэродром, чтобы окончательно убедиться, что Валька на самом деле улетела. Что женщины говорили ей на прощание, Вера повторять не стала, но судя по тому, как она густо покраснела - ничего хорошего. Потом она почему-то стала жалеть Вальку. Все охала, как же ей бедняжке трудно здесь было. Потом стала жалеть меня, как мне плохо будет одному, Валька какая-никакая, но все-таки жена! Ну Вера всех жалеет. Даже Вальку. Я слушал Верины охи да ахи, и только сейчас прочувствовал: а без Вальки-то хорошо! И от этой мысли мне так приятно и спокойно на душе стало...
Подойдя к Серегиной двери, я тихонечко постучал. За дверью сразу послышались причитания Серегиной жены - Веры.
- Ой, бегу, бегу! Ой, сейчас, одну секундочку! Уже открываю!
В этом вся Вера. Она была полной противоположностью Вальке - небольшого роста и пухленькая, с симпатичным, смешливым лицом, и очень хозяйственная, и запасливая.
- Ой, Коленька, как же я рада тебя видеть! - она всему радовалась и всегда искренне, - ты как раз вовремя, присаживайся к Серёженке, я тебя горячими пельмешками угощу, прямо с пылу с жару! Я их только что сварила. Сереженка подвинься, милёнок мой, дай Коленьке сесть.
Как не зайдёшь к Серёге, у Веры всегда что-то только что сварилось!
Серёга сидел за микроскопическим, размером с носовой платок, столом, и с аппетитом ел пельмени. Я сел рядом и молча поставил бутылку на стол. Серёга, не переставая жевать, одобрительно закивал. Тут же подскочила Вера:
- Ой, мальчики, вы выпить хотите? – засуетилась она, - Я вам сейчас рюмочки принесу и закусочку сделаю! - и с небольшим укором мне, - что ж, ты Коленька, меня не предупредил? Я бы вам что-нибудь необычное приготовила! А так одно сало осталось, икру я вам предлагать не буду, вы её, поди, уже объелись.
У Веры всегда было сало. Такое, самое настоящее, с прожилками, хохляцкое сало с перцем и с чесноком. Отрежешь тонкий ломтик, и он тает во рту. Объеденье! Вера была родом из Чугуева и замужем за Серёгой ещё с училища. Украинские родственники постоянно присылали ей то сало, то домашнюю тушёнку в трёхлитровых банках, и она с удовольствием всех угощала. Вера, на мой взгляд, была идеальной женой. Я никогда не слышал, чтобы они с Серёгой ругались, они даже голос друг на друга не повышали. Вера была всегда рада и счастлива, на Серёгу смотрела сияющими влюблёнными глазами, и окружала его лаской и заботой. Вера искренне считала, что самое главное событие в её жизни - это свадьба с Серёгой. И Серёга отвечал ей полной взаимностью.
Ещё у Веры было самое главное женское качество: она любила детей. Она просто обожала их! Все полковые и батальонные дети ходили за ней хвостиком, куда Вера - туда и дети. Каждому ребёнку она находила такие добрые слова, после которых даже самая зарёванная девочка весело смеялась, а малолетний озорник становился примерным мальчиком. У неё с Серёгой уже был один ребёнок, второго она ждала, а в планах был третий. Забегая вперёд скажу, эти планы остались далеко позади, Вера родила счастливому Серёге пятерых детей! И всех девочек!
Через пару минут Вера принесла мне огромную миску (не тарелку!) с пельменями и тарелочки с закуской. Положила в пельмени огромную ложку сметаны, присела рядом и с улыбкой уставилась на меня. Серёга разлил водку по стопарикам:
- Ну, что, за свободу?
Я невольно засмеялся:
- От бабского рабства?
Серёга бросил быстрый взгляд на Веру:
- Не-не. За свободу угнетённых народов! - нашёлся он.
Мы молча и с аппетитом ели, а Вера все спрашивала у нас:
- Все хорошо, мальчики? Может, что ещё принести? Вам вкусно? - потом затронула главную тему.
Отъезд Вальки был самым обсуждаемым событием в гарнизоне, да, пожалуй, и на всем острове! Валька женщина видная, мимо такой не пройдёшь не оглянувшись. Поэтому её знали все. Она была как из другого мира. Вся из себя такая модная, стильная и утончённая. Женщины сначала стали тянуться к Вальке, но быстро в ней разочаровались. Стерва - она и есть стерва, во что её не одевай! По Вериным словам проводить Вальку в «последний путь» вышло все женское население гарнизона! А потом они ещё много раз перезванивали на аэродром, чтобы окончательно убедиться, что Валька на самом деле улетела. Что женщины говорили ей на прощание, Вера повторять не стала, но судя по тому, как она густо покраснела - ничего хорошего. Потом она почему-то стала жалеть Вальку. Все охала, как же ей бедняжке трудно здесь было. Потом стала жалеть меня, как мне плохо будет одному, Валька какая-никакая, но все-таки жена! Ну Вера всех жалеет. Даже Вальку. Я слушал Верины охи да ахи, и только сейчас прочувствовал: а без Вальки-то хорошо! И от этой мысли мне так приятно и спокойно на душе стало...
1.7.1 Маша
[justify] Но моя холостятская жизнь продолжалась недолго. Дней через десять, после Валькиного отъезда, лежу в комнате, сплю перед ночными полётами. Вдруг стук в дверь, обычно, когда мужики отдыхают перед полётами или после них, то в бараке полнейшая тишина, и если кого и будят, то только по самому срочному и неотложному делу. Кого это принесло? Кричу:
- Открыто!
С видом заговорщицы заходит соседка Маша-парикмахерша. Огляделась по сторонам и сразу закрыла дверь на ключ. Интересное начало! Она уже давно строит мне глазки, а как только Валька уехала, то вообще прохода не даёт. Что же она задумала?
- Отдыхаешь? - задала она очевидный вопрос, - наверно непривычно одному в постели?
Я не выспался и не был расположен к любезностям:
- Маш, вот только ты ещё не начинай. Вы так соболезнуете, как будто я Вальку уже похоронил. Хорошо мне одному. И ей там, в Москве, тоже хорошо! Не сомневайся.
- А мне кажется, что тебе не хватает женщины, которая тебя любит, - ласково сказала Маша.
- Может и не хватает. Ты-то чего хочешь?
- А вот чего!
Она хитро улыбнулась, села на постель рядом со мной, быстренько расстегнула на себе халатик, выгнулась вперёд и выставила наружу свои белые груди.
- Как, нравится? - она слегка потрясла грудью.
- Ну, наверно - неуверенно сказал я.
- Я знала, что тебе понравится! Тогда на всю меня посмотри!
Машка встала с кровати и скинула с себя халат, оставшись полностью голой. Потом она стала крутиться, дав разглядеть себя во всех подробностях:
- Скажи, что я лучше, чем твоя Валька.
- Угу, лучше, - пробурчал я.
Нет, у Машки действительно фигура хорошая, но у Вальки лучше. У Вальки, помимо отличной фигуры, ещё был шарм и огромное обаяние. Когда грациозная Валька танцевала вокруг меня голой, у меня сбивался сердечный ритм, и я забывал обо всем на свете! Валька была настоящей женщиной-вамп, и, если хотела, могла увлечь собой сразу и навсегда. Правда она - стерва, каких ещё поискать надо. А Машка была обычной простушкой, крутилась передо мной как деревянная кукла, и не вызывала никаких чувств, кроме животных инстинктов. И то, не сильно. Я так не люблю. Мне нужна страсть, чтобы сердце бешено колотилось, чтобы эмоции захлёстывали, а тут просто симпатичная голая женщина. Женщина должна радовать мужчину не только лицом и фигурой. Она должна возбуждать не только тело, но и душу. Глядя на неё, мужчина должен хотеть петь, беспричинно смеяться и сочинять стихи!
А главная причина - я не собирался изменять Вальке и тем более иметь интимные дела с женой своего однополчанина! И Машка сильно рисковала, придя ко мне. Если бы об этом узнал женсовет, то он бы её со света сжил. Полковой женсовет, под предводительством жены замполита полка, здоровой тётки со зверским выражением лица, бдительно и ревностно следил за нравственностью жён, и никакого распутства не допускал. Как они разбирались с жёнами я не знаю, но все боялись их как огня. Ну и мне после этого тоже не поздоровится. А у Вальки появится против меня козырной туз! От такого уже в жизнь не отобьёшься.
Тут почему-то вспомнилась Катька из училища. Гордая казачка тоже раздевалась для меня. И не раз. И с той же целью. Но Катька - писаная красавица и фигура у неё как у греческой богини! Тогда, глядя на неё, у меня чуть сердце из груди не выскочило, а тестостерон ударил во все органы одновременно! И то пришлось ей отказать. Валька же дороже! Катька после этого устроила грандиозный скандал, проклинала Вальку, била меня подушками, кидалась своим трусиками и порывалась глаза мне повыцарапывать! Она отчаянно бросалась на меня как разъярённая кошка, вся спина и грудь в красных полосах от её ногтей! Вот это - настоящая страсть! После этого она неделю со мной не разговаривала. Для Катьки это был подвиг. Целую неделю молчать! Ничего себе.
Машка ещё покрутилась и со смехом плюхнулась ко мне в кровать. Быстро забралась под одеяло и уже потянулась целовать, но тут я не выдержал, схватил её за руку, строго посмотрел в глаза и угрожающе сказал:
- Маша! Прекрати! Вылезай немедленно и одевайся.
Мои угрозы не произвели на Машку никакого впечатления. Она не стала изображать слёзную обиду, а хитро прищурилась и игриво:
- Ладно, не злись. Не сейчас, так потом, но я буду с тобой. У нас ещё все впереди, мой любимый, - она наклонилась и поцеловала меня в губы. - Я люблю тебя, и если твоя Валька тебе надоест, то ты меня только позови, и я буду твоей. Навсегда! Только позови.
У меня не было настроения с ней спорить и что-то объяснять:
- Ладно, потом - значит потом, а сейчас-то чего приходила? У тебя, похоже, другое дело было?
- Ах да, я чуть не забыла, говорят, она с корабля уже сошла.
- Кто это «она»? - не понял я.
- Как кто! Твоя ненаглядная! Валя! Из-за которой мы тут чуть все не передрались. В Нижне-Курильске видели, как она в автобус на пристани садилась. Часа через два встречай!
Что за напасть сегодня? То голая Машка в любви объясняется, то Валька вернулась! Вот принесла её нелёгкая! Что Вальке дома не сиделось? Потом подумал: она за полторы недели могла только туда-обратно смотаться, дома может всего день-другой и побыла! Что здесь не так. Ладно, все равно встречать её не буду, скоро уже на полёты идти нужно. Первым делом, первым делом самолёты... Ну, а Валька потом. Совсем потом.
Слух о Валькином возвращении разнёсся по городку со скоростью урагана. На аэродроме мне все сочувственно жали руку, а на предполётных указаниях командир полка прямо спросил готов ли я сегодня летать. Чёрт! Это сочувствие мне уже надоело! Конечно готов! Я всегда к полётам готов! Как пионер! Но как бы я не храбрился, все мысли в голове крутились вокруг Вальки. Встреча с ней почему-то стала меня страшить. Я кое-как отлетал, не стал ждать машину обратно, а пошёл домой пешком. Шёл я медленно, никуда не торопился, поэтому пришёл позже всех.
Захожу в барак, прохожу в нашу комнату. Что сразу бросилось в глаза, Валины вещи не разбросаны, как обычно, а аккуратно сложены на полках. Но её самой нет. Не нравится мне все это. Пойду её поищу. Вышел в коридор и тут же столкнулся с Машкой. Она меня уже ждала и, похоже, уже записала себя ко мне женой номер два! Машка сделала недовольное лицо, показала вглубь барака и даже развела руками, как бы говоря: вот, блин, явилась! Я прислушался, в дальнем конце барака, на общей кухне, Вера, что-то громко шептала. Пойду, гляну. Подхожу
