Российский Мидас - Альберт Кальманович

Для начала небольшой анекдот-притча.
«В 1917 году русская дворянка сидит у окна и смотрит на бурлящий на площади митинг.
- Что происходит? - спрашивает она у прислуги.
- Революция, мадам. Мы будем сражаться за то, чтобы богатых больше не было.
- Да? - сдержанно удивляется дворянка. - А я думала революция для того, чтобы бедных не было».

Семья Кальмановичей по меркам революции относилась к разряду богатых. А значит, автоматически подпадала в разряд врагов, с которыми нужно бороться.
Дед был человек мудрый и как только начались раскулачивания и экспроприации, сам пошел к революционным властям и написал заявление: «Прошу все мое имущество передать в пользу трудового народа, так как оно нажито с использованием наемного труда батраков».
Таким образом удалось спасти семью. Впрочем, ненадолго.

- Я вырос в самой большой нищете, - вспоминает Альберт Давыдович. - Сначала все складывалось хорошо, потом отца признали, как врага народа, и в один прекрасный день  приехали товарищи,.. Они были без погон, но действовали решительно. Все вынесли на улицу, на асфальт. И сказали, что дом нам больше не принадлежит. А нас было у матери пятеро.
На ночь идти некуда. Хорошо, что сосед пустил в сарай переночевать.
Вот с этого началась жизнь. Мне тогда было 8 лет.

В любом цивилизованном государстве существуют пособия, выдаваемые семье, в связи с потерей кормильца. Но тут отца забрали, а дети «врага народа» никому были не нужны. Поэтому обязанности кормильца легли на старшего сына - второклассника.
- Учился в школе, - рассказывает Альберт Давыдович, - а так жизнь прошла на свалке. Нас у матери пятеро, да еще отца надо было кормить. Его в 1936 году оправдали и выпустили, но на работу после ареста он не мог устроиться даже грузчиком. Нигде не брали.
Так что я на свалке со второго класса. Собирали там тряпки, кости, сортировали… В вечером приезжали старьевщики, это забирали и платили сколько-то копеек. То был наш основной доход жизни.
И знаете, что я понял? Если выжил там, то здесь уже ничего не страшно, здесь все нормально будет.

Как часто в наши дни приходится слышать, что все вокруг плохо: транспорт ходит неудобно, работа выматывает, денег до получки не хватает… Словом, жизнь не удалась.
А тут взгляните: никаких стонов и жалоб. Есть одно понимание: Надо! Значит будем бороться, найдем способ, преодолеем, выживем. Человек - сам хозяин своей судьбы, а внешние обстоятельства, как бы неблагоприятны они ни были, это вторично.

Взрослая жизнь Альберта Давыдовича более всего напоминает легенду о царе Мидасе. Помните - стоило ему прикоснуться к любому предмету, как тот обращался в золото?
То же самое можно увидеть в деятельности Альберта Кальмановича. Вот, скажем, занесла его судьба в город Целиноград Казахской ССР.
А там такие обстоятельства: имеется психбольница на 800 человек, расположенная  в бывших казармах ГУЛага, и практически не имеющая средств на содержание. На зарплату врачам, на питание больных выделялись такие крохи, что люди были буквально на грани выживания.
- Я тогда прислушался, посмотрел,.. - вспоминает Альберт Давыдович. - Ну и принял пост директора.

До него ситуация казалась безнадежной - денег нет и взять их неоткуда. А для Кальмановича, наоборот, все казалось очень перспективным. Во-первых, с такой сложной проблемой никто не хотел связываться, так что навязчивого руководства сверху не предвиделось. Во-вторых, для лечения психически нездоровых людей применяется трудотерапия. Научные светила в области психологии давно установили, что разработка моторики рук непосредственно связана с улучшением работы мозга. Поэтому очень часто больных заставляли клеить коробочки, вырезать открытки и тому подобное.
Но зачем же никому не нужные коробочки? - решил Кальманович. Можно ведь делать что-то столь же несложное, но пользующееся большим спросом у населения.
И организовал на базе мастерских больницы изготовление пластмассовых крышек, которые в те времена были страшенным дефицитом.
Продукция больницы пошла «на ура», а в кассу живым потоком заструились деньги.
На базе всего этого постепенно, в течение двух лет, было запущено производство. Через 5 лет там было 11 филиалов, которые работали день и ночь. Понятно, что там уже работали совершенно здоровые, нормальные люди, но больницу по-прежнему финансировали за счет прибыли, и она начала процветать. Это было впервые в Советском Союзе.
- У нас не было ни одного рабочего, чтобы он нуждался в жилье, - рассказывает Альберт Давыдович. - Зарплата у всех была очень хорошая. Если кто-то себя показывал с положительной стороны, он на 100% гарантировано получал квартиру. Я финансировал строительство жилья.

Кальманович проработал в Казахстане 20 лет. И за это время неоднократно приходилось сталкиваться с завистью. В самом деле, вы только посмотрите, у всех вокруг проблемы и убытки, а у него рост и процветание… А ведь он даже не член партии!
И вот приходят к нему представители власти и предлагают: «Либо ты пишешь заявление о вступлении в партию, либо мы тебя освобождаем от должности» - «Освобождайте».
Проходил месяц, два… Когда начинался полный развал, снова приглашали Альберта Давыдовича и говорили: «Извини, пожалуйста, мы поторопились, неправильно поступили. Бери опять руководство на себя».

Приходили и бандиты. Требовали денег, угрожали, были случаи, когда вывозили за город и грозились немедленно пристрелить…
- Ни разу ни одному вымогателю ни копейки не дал, - с чувством говорит Альберт Давыдович. - Тут если один раз дашь слабину, они придут снова, будут требовать больше и больше, пока не станешь у них рабом.
Я им заявил сразу: «Убивайте. Но рабом не буду». И ни разу ни одному бандиту ни копейки не платил.

Но бывали в его жизни и другие столкновения...

Альберт Давыдович Кальманович рассказывает:
- Самое страшное, что может быть в людях - это зависть. Страшнее пули. Пуля может, конечно, серьезно ранить, но это заживет. А вот когда вы выбиваетесь из общих рядов, когда вы не такой, как все…
Только в спорте тем, кто быстрее или сильнее вручают золотую медаль. А в жизни, в производстве, если ты обошел всех, начинается зависть. Мой дед хорошо знал это. Я, бывает, придумаю что-то и ему говорю: «Надо сделать вот так и так». А он остерегал. «Мальчик, - говорил он, - вон видишь дерево? Встань под него, а то солнечный удар получишь. Никогда не показывай себя».

Но как не показывать, если производство растет, работают сотни людей, а сбыт продукции давно вышел за пределы республики. Как тут быть незаметным?
Беда пришла откуда ждали. Начальник ОБХСС привел к Кальмановичу своего брата. Вот, дескать, парень окончил техникум, а у вас тут зарплаты хорошие…
Куда деваться? Как-никак полковник милиции, к отказам не привык.

- Взял я его, - рассказывает Альберт Давыдович. - Он поработал месяца два, потом неделю нету.
В чем дело?
Начинает объяснять: «Вы понимаете, в семье проблемы, то да сё»…
«Ну хорошо, - я говорю, - что дальше?»
Клянется: «Больше этого никогда не будет!»
Но, разумеется, через какое-то время снова запил.
И что с ним делать? Оставить - тогда другие скажут: «У Кальмановича за прогулы не увольняют». Буду других прогульщиков увольнять, опять скажут: вон, того он оставил, а меня уволил.
Короче говоря, я его уволил.
Проходит два месяца. Полковник мне звонит, приводит брата обратно.
Я говорю: «Извини, я его не могу принять».
Вы знаете, столько тут на меня навалилось?! Ревизия за ревизией, кого только нет! Начальник ОБХСС области! Там такие связи!
И вот проверка за проверкой, чего только нет! Ничего не могут найти.  

Понятно, что дело далеко вышло просто за рамки взаимоотношений двух людей. Теперь речь шла о том, что некий человек может поставить под сомнение власть и авторитет одного из первых руководителей области. Если это спустить с рук, то кто поручится, что не найдется еще какой-то человек, который вообще поставит под сомнение всю власть…
То, что «бунтовщик» не виновен, в таких случаях не имеет никакого значения. В ход идет старый проверенный принцип: «Был бы человек, а статья найдется».

Поскольку на производстве никаких нарушений найдено не было, решили устроить обыск дома. Перевернули все вверх дном и нашли… 11 пластмассовых номерков из гардероба. Ага!
Вызывают жену Альберта Давыдовича. Вот, дескать, ваш муж делал эти номерки и снимал пальто в гардеробе.
Затем вызывают самого Кальмановича: ну, рассказывай, где у тебя все эти пальто?

А история появления номерков такова. Директор ресторана «Астория» попросил сделать ему номерки для гардероба. Дело в принципе пустяковое - быстро сделали пресс-форму и нашлепали этих номерков с небольшим запасом, так как посетители имеют привычку время от времени их терять.
Плата за услугу исчислялась в 180 рублей. Но Альберт Давыдович денег не взял, так что официально такая мелкая работа не оформлялась.  
А милиция пишет победные рапорты: раскрыли крупное дело. Правда, заявлений от потерпевших нет, пальто, якобы краденые, тоже не обнаружены. Но работа по розыску идет полным ходом, хотя и безрезультатно.
А Кальманович сидит. Уже 11 месяцев!
В конце концов, вызвали республиканскую ревизионную комиссию. Может быть, хоть она что-то обнаружит?
Эту комиссию, направленную от министерства финансов республики (!) возглавлял болгарин, сын болгарского коммуниста и честный человек.
После того, как завершилась полная проверка, на большом представительном собрании, на которое привели и Кальмановича, он поднялся на трибуну и сказал:
«Мне уже 57 лет. 13 лет я работаю, возглавляю эти все проверки. Но такого я не видел. На базе вот этого всего нужно создать школу внедрения. Школу обучения руководителей».

- Вот тогда, - вспоминает Альберт Давыдович, - я в первый раз заплакал.

Да. Выступил вышестоящий начальник (хорошо, он оказался порядочным человеком) и все, кто раньше обвинял, травил и хаял, начали аплодировать. Устроили овацию. О, так оказывается рядом с нами был честнейший, талантливейший человек, у которого нужно учиться. Как же мы раньше-то не заметили…

* * *
Итак, значительную часть трудовой жизни (два десятка лет) Альберт Давыдович проработал в Казахстане и республиках Средней Азии. Как же он оказался в Нижегородской области и в частности в Дзержинске?
Случайно.

Один из его сыновей, будучи бойцом студенческого строительного отряда, работал в одном из колхозов в Воскресенском районе. И тут его сбила машина.
Альберт Давыдович сразу, бросив все дела, прилетел к сыну. Что нужно, чтобы спасти?
Врачи ответили, что требуется серьезное лечение, но транспортировать больного нельзя по крайней мере два месяца. А в колхозной больнице…
В общем, какие там были условия объяснять никому не нужно. Все ясно без слов.

Кальманович вспоминает:
- Посмотрел я на эту нищету. Подумал. По законодательству колхоз не платит налогов, значит ставить там производство выгодно.
И построил. Большущее производство по переработке полимеров.
Тогда сырья было очень много… море отходов от производства различных полимеров. Они не перерабатывались вообще. Просто вывозились на свалку и сжигались. А для нас это было живое сырье, которое давало в переработке большие доходы. И большие возможности их развития.
В