он и она. Причём она – светлая, а он – укутан в ночь. Она улыбается и постоянно о чём-то говорит. Он же её просто не воспринимает. Лишь придерживает правой рукой за зад, а сам в это время «раздевает» глазами меня. Если честно, то я к этому уже привыкла. В большом городе много зла. И подобное проявление педофилии, к сожалению, вошло в повседневность.
Как-то раз ко мне прижались в автобусе... Я попыталась отстраниться, но ничего не вышло – слишком тесно. Да и бабульки со своими авоськами посоветовали мне не напирать, а то, мол, худыха, худыхой, а места, вон, как барыня, заняла. Я не стала спорить, а он целую минуту дрыгался за моей спиной. Потом видимо кончил. Отстранился и вышел. А я долго кружила по кольцу, борясь с противоречивыми мыслями. Это странное ощущение... даже не знаю, с чем и сравнить. Тебя вроде как изнасиловали, а вроде как и нет... В общем, как решишь ты сама, так и будет. Как верно и то, что назад уже ничего не вернуть.
Нет, в этом мире нет смысла.
Так что же за гранью? Страшный суд или ещё один бессмысленный мир, выстроенный по подобию этого, только занимающий иную высшую ячейку вселенского зла...»
«My dear diary...
Иногда мне снятся странные места... Почти везде – ночь. Я рассекаю пространство в стареньком вагончике и пытаюсь вглядеться во тьму. Кажется, она бесконечна... Но нет. Временами встречаются залитые светом полустанки. В отдельных местах вагончик и вовсе останавливался. Однако никто не входил. Те же, кто едут со мной, с ужасом смотрят на распахнутые дверцы, словно по ту сторону таится что-то неимоверно ужасное.
Я всё тщательнее вглядываюсь в пространство, однако мне дозволено видеть лишь часть платформы, освещённую конусом света, что отбрасывает фонарный столб. Я чувствую, что на границе света и тьмы что-то затаилось. Оно не решается покидать родную стихию, а возможно просто боится света... как мы в вагончике страшимся тьмы.
Двери с лязганьем закрываются, и мы едем дальше...
Мобильный звонок:
«Упала девочка!.. С крыши!.. Господи!..»
«Назовите адрес».
«Я... Я... Я не знаю...»
«Назовите себя».
«Я... Вы видите это?..»
«Что я должна видеть?»
«У неё крылья...»
«Какие крылья?»
«Господи... Это ангел».
«Какой ангел? Вы в себе?»
«Нет. Пришлите «скорую». Мне не по себе».
«Как же девочка?»
«Она улетела. Они поняли, что она что-то знает. Я видела Их... Они без лиц».
«Назовите адрес».
«We propinquus...»
выстраивается и поддерживается на протяжении всего рассказа атмосфера размытости и нереальности.
Текст, на мой взгляд, можно трактовать шире, чем даже задумывал автор (вот так всегда, да?). Отличный
рассказ - заставил летать бабочек в животе и бегать мурашки по сердцу, мне понравилось))