Понтий Пилат. Глава 17. Сон.

подручные материалы имелись в достаточном количестве.

        Это был самый страшный момент сна прокуратора – момент распятия. Он видел казни и раньше, но не принимал в них непосредственного участия. А тут пришлось быть совсем рядом. Германец был молод, лет восемнадцати – двадцати. Пилат был старше ненамного, всего на пять-шесть лет. Одно дело – убийство в бою, где враг вооружён и опасен, а ты в угаре битвы разишь налево и направо, отвечая на удары. Часто не видя, как падает враг, как заливается кровью. Как гаснет его жизнь…

        Понтий Пилат был обречён отныне видеть в страшном сне – глаза. Глаза, в которых вначале было больше всего ненависти. Варвар был равнодушен к собственной судьбе, казалось. На бледном лице расцветали голубые яростные глаза, он выкрикивал нечто на гортанном, грубом своём языке. Должно быть, сыпал проклятиями. Пока они тащили его к месту казни, в германце говорила месть, им владело бешенство. Потом, когда легионеры вколачивали гвозди – дикая боль в голубых озёрах, до предела расширенные зрачки. Германец не кричал, но по закушенной, почти пережёванной губе стекала кровь. Слёзы водопадом покатились из-под век, хлынули, как хлынула кровь из пробитых рук и ног, когда они подняли поваленное дерево и вздыбили молодое тело на кресте. Мука заволакивала глаза, ужас смерти застилал их. Пока говорили в нём горе и ненависть, он не думал о смерти. Теперь она подступила к нему, а он не хотел, не хотел умирать! Умирать так мучительно, так страшно, так незаслуженно. Так рано… Так больно, так больно, так больно!

        Боль, что сосредоточилась в глазах дотоле мыслящего существа, превращая его в обезумевшее животное, и будила Понтия Пилата. Он просыпался в холодном поту, руки его долго дрожали, и он потирал рукою область сердца, не в силах успокоиться, собраться.

        Благодарение Юпитеру, поручение Германика он исполнил честно. Из всего, что осталось в памяти от тех времен, это – самое отрадное. Легат зачитал письмо орлоносцам[10], значконосцам[11] и наиболее благонадёжным воинам. Те решились применить оружие против своих. По условному знаку ворвались в палатки и перебили самых ярых бунтовщиков. Был настоящий бой, много убитых и среди мятежников, и среди благонамеренных. В лагерь прибыл Германик. Обливаясь отнюдь не лицемерными слезами, в чём был абсолютно уверен Понтий Пилат, но во что могли не поверить иные, он сказал:

        – Всё происшедшее – не целительное средство. Это – бедствие. Это – страшное бедствие для Рима. Не в междоусобной войне следует погибать римлянину, не этого ждёт от нас отчая земля.

        «Отчая  земля!» – упрёком отдавалось в сердцах легионеров слово Германика. – Terra patria, – повторяли они вслед за ним с раскаянием. Помолчав, проконсул добавил:

        – Сожгите трупы погибших.

        Слова Германика стали преградой на пути страстного желания Понтия Пилата убить второго из насильников. С такими, как он, редко что случается, и он уцелел при подавлении бунта. Хотелось помочь негодяю умереть. Но увещевание Германика, да гроздь phalerae[12] на кожаном ремне легионера, среди которых позолоченная медаль с изображением Медузы Горгоны, остановившимся взором смотревшей на Пилата, стали непреодолимым препятствием. «Жаворонок» из пятого легиона, V Alaude, – а он оказался легионером именно пятого, а не двадцатого легиона, к которому принадлежал погибший насильник, – был помилован Понтием Пилатом.

        Потом был новый поход против германцев. Для отвлечения внимания легионеров, для поднятия духа. Для отмщения за поражение в Тевтобургском лесу[13]. Слава Германика, подавившего сопротивление варварских племён, гремела по всей империи.

        Понтий Пилат был с ним до самого триумфа в Риме. В ночь после триумфа будущему прокуратору впервые приснился его страшный сон…


  [1] Авгуры – жрецы-предсказатели  по полёту птиц и удару молнии.

[2] Большой спор между братьями возник о том, кто даст имя новому городу и на каком холме основать его; Рем предложил Авентийский холм, Ромул - Палатинский. Гадание авгуров по полету птиц возвестило волю богов. Двенадцать коршунов, с восхождением солнца пролетевших над Ромулом, решили спор в его пользу. Город был построен на Палатинском холме, и получил от Ромула, которому боги вручили владычество над ним, название Рома (Рим). Рем был убит своим братом за то, что он, раздосадованный неудачей, насмешливо перескочил через вал и ров, окружавшие город. «Так да будет со всеми, - сказал озлобленный Ромул, - кто после тебя перейдет через мои стены».

[3] Веллей Патеркул Гай (ок. 19 г. до н.э. – ок. 31 г. н.э.) – римский историк. В правление императора Тиберия ок. 30 г. дописал «Римскую историю» в 2 книгах. В ней излагались события от Троянской войны до 30 г.н.э., причём наиболее подробно и в апологетических тонах изложена история времён Августа. Его сочинения содержат сведения, каких нет в др. сохранившихся источниках.

[4] Друз Младший – сын императора Тиберия (13г. до н.э. – 14.09.23 н.э.). В 14-19 гг. – официальный наследник престола, сонаследник приёмного сына Тиберия  Германика. В 19-23 гг. – единственный официальный наследник императора Тиберия.

[5] Клавдий Германик (24.05.15 г. до н.э. - 10.10.19 г. н.э.) – один  из наследников императора Тиберия, сонаследник его родного сына Друза Младшего. С 26.06.04г. н.э. после усыновления Тиберием носил имя Германик Юлий Цезарь.

[6] Проконсул (лат. «pro consule» - «вместо консула») – в Древнем Риме государственная должность. Первоначально проконсул выполнял военные поручения вне Рима, а с образованием провинций осуществлял высшую юридическую, административную и военную власть в провинциях. Полномочия проконсулу давались обычно на один год. Проконсул был наделён  полномочиями  консула. Тиберий сделал всё, чтобы расположить к себе Германика, и, прежде всего, потребовал от сената предоставить приёмному сыну пожизненную проконсульскую  власть. Этим он отрезал Германику путь к провозглашению себя императором, что тот мог вполне себе позволить, командуя  самой  большой  армией Рима. Многие толкали Германика на путь измены, но ввиду такого  отношения к нему приёмного отца, римляне, вероятно, осудили бы его и поддержали Тиберия.

[7] Помощник главнокомандующего, стоящий во главе легиона.

[8] Децимации – казни каждого десятого воина в римском войске в наказание за трусость или невыполнение приказа всем подразделением.

[9] Pilum – метательное копьё – дротик длиной от 1,7 до 2м, половина которого представляла собой древко, а другая половина – железный наконечник;   последний весил от 300 до 600г. На конце дротика было утолщение, которое заканчивалось остриём, иногда волнистой формы. Древко было круглое или четырехгранное и имело от 25 до 32 мм  в  диаметре. Оно было  прикреплено  к металлическому  концу  копья  при  помощи кольца,  или  гвоздей, или, наконец, трубки. Метательное копьё редко наносило рану, так как обычно неприятель отражал удар щитом. Но при этом дротик в большинстве случаев втыкался в щит так  глубоко, что выдернуть его можно было лишь с большим усилием.

[10] Орлоносцы – у легиона был орёл, который находился в первой когорте (правой) под наблюдением первого кентуриона этой когорты, последний назывался примипил.

[11] Когорта состояла из трёх манипул (лат. «manipulus» - «горсть»), низших тактических единиц в легионе; манипула из двух кентурий (примерно 200 человек). Легион состоял из десяти когорт. У каждой  манипулы  был  свой значок, таким образом, в легионе было тридцать манипулярных значков. У каждой когорты был также свой значок; но неизвестно, был ли это особый значок сверх трёх манипулярных значков каждой когорты, или же это был просто значок первой  манипулы, отмеченный  каким-либо украшением.

[12] Во времена ранней Империи существовали следующие виды вознаграждения отличившихся в бою воинов: денежная премия, больший по сравнению с остальными размер добычи, трофеи  в виде оружия и украшений с поверженных противников, а также dona militaria – особые знаки воинского отличия. Наиболее распространены были следующие типы dona militaria: венки различных степеней достоинства (coronae), флажки (vexilla), особые копья, не применявшиеся в бою (hasta pura), ожерелья (torques), браслеты (armillae), медали (phalerae).

[13] Тевтобургский  лес – местность в районе рек Возер, Эмс и Липе, где осенью 9 г.н.э. восставшие против Рима германские племена во главе с Арминием  полностью уничтожили три легиона римского наместника Квинтилия Вара. Погибло около 27 тыс. римлян. Арминию удалось хитростью завлечь римское войско вглубь труднопроходимого Тевтобургского леса. Это поражение приостановило  продвижение  римлян на правый  берег  Рейна.