Фаина проснулась среди ночи от острой боли в сердце. Встала, таблетку в рот, запила, подошла к окну. За окнами тьма, крупные снежинки медленно заметают дороги.
«СпокойнЕе, спокойнЕе надо жить!- бодро приговаривал старичок-невролог. - Куда рвётесь, торопитесь жить, а жизнь мимо мелькает! А нервы, матушка, не железные, беречь надобно!»
Хорошо ему говорить, своё отжил, да и сейчас ещё такой бодрячок: глазки на женские прелести аж блестят.
Подошла к зеркалу: ничего не скажешь, и в пятьдесят красота не померкла, чуток подтянула по случаю. А фигурка -предмет зависти и для молоденьких, всё в норме. Но мучает тоска, откуда взялась?
Фаечка с раннего детства была прехорошенькой. Золотистые кудряшки, голубые глазки из-под чёрных ресниц, лицо фарфоровое, будто нарисованное. Ангел и только. И все знакомые называли её Феей. В семье был достаток, для доченьки ничего не жалели. Баловали всемерно. И в детском саду, и в школе считалась первой красоткой, но умненькая девочка училась отлично, и была скромницей, за что называли гордячкой.
Но пришло и её время, и в девятом классе безумно влюбилась в новенького старшеклассника. Да и трудно было устоять — парень был на редкость хорош собой и весельчак. Фая и глаз с него не спускала, а он вроде не замечал. Но в начале лета проявил внимание, пригласил в кино. Потом гуляли допоздна по парку. Она и понять толком не сумела, как оказалась в его объятиях. Любовные признания, поцелуи, обещание непременно жениться — любой вскружит голову.
А в пятницу пригласил он на вечеринку. Общество избранных, золотая молодёжь. Стол ломился от деликатесов, шампанское, вино, и рядом любимый... Фаину дома всё же держали в строгости, вино не пила, а тут как удержишься, когда на ушко шепчут о любви. Танцевала только с ним, послушно пошла в спальню, не раздумывая, легла в постель... Голова кружилась и от вина и от страсти. А что было потом она и сама смутно помнила. Чужие руки, чужие губы и во власти похотливых юнцов. Пришла в себя и ужаснулась. На смятых простынях - обнаженная, рядом голый парень, незнакомый. Голова болит и кружится. Входит её возлюбленный во всём великолепии голого тела и с бутылкой вина:» Что, оклималась, шлюшка? Счас взбодримся.» И в первый раз девушка увидала воочую мужское достоинство в полной готовности. С ужасом попробовала сопротивляться, получила пощёчину: « Чего артачишься, шлюшка! Ночью никому не отказывала!» Отвалившись, пригрозил — расскажешь кому, что было, ославит на весь город. В трансе добрела до дома, долго смывала с себя весь этот позор. Никому не сказала, но в понедельник в школе на неё смотрели как на прокажённую.
А возлюбленный весело обсуждал с друзьями случившееся.
Дома истерика,мать надавала пощёчин для острастки, но и мужа не поставила в известность, и скандалить не пошла: связываться с высшим обществом опасно. Спешно отправили в Москву к дядюшке. Вскоре выяснились последствия. Решение было радикальным, и приговор — детей больше не будет. Тогда это было не страшно.
В Москве окончила школу, поступила на исторический, аспирантура, диссертация, престижное место работы. Её красота с возрастом ещё больше расцветала и привлекала к себе внимание очень важных деятелей. Но конспиративно. Фаина усвоила, что внешность вкупе с умом и сообразительностью обеспечивает ей весьма льготную жизнь, и с лихвой восполнила неудачи юности. Даже девяностые прошли стороной, своевременно вышла замуж за удачливого бизнесмена, только пришлось покинуть Москву. Но через десять лет супруг преподнёс подарок: развод. Желает иметь наследника, которого Фаина дать не в состоянии. В накладе не осталась: роскошная квартира, драгоценности, счета в банках, и даже работа в администрации области. Но молодость не вернуть, полсотни лет за плечами. Жизненную школу прошла хорошую, дело знала, но была со всеми настолько суровой и неприступной, что за глаза получила кличку «мегера».
Так случилось, что при проверке деятельности органов опеки, которые курировала, столкнулась с проблемой: у молодой матери хотели забрать детей, поскольку не обеспечивала им достойные условия жизни. Фаина Григорьевна посчитала нужным самолично разобраться в этом деле.
Молодая женщина, на руках трое малышей, один из которых ещё грудной. Комната в захудалом бараке. Было понятно, что выпускницу детского дома попросту обманули и вместо положенной жилплощади вселили в развалюху. Муж, тоже бывший детдомовец, на заработках в Москве. Условия ужасные, но женщина с огнём в глазах прижимала к себе плачущих малышей и никак не соглашалась отдать детей в детский дом даже на время.
«Нет, не отдам! Они мои! Я сама брошенная, а их не брошу.» - кричала в ярости на все уговоры. - Сами родите сначала, а потом посмотрим, что скажете!»
Фаина пыталась как-то образумить несчастную, в ответ: «Бесплодная смоковница! Сама не можешь, чужих надо?»
Стало дурно, побледнела, присела прямо на диван. Сотрудница заохала, захлопотала, стала ругать женщину, но Фаина Григорьевна только сказала: «Оставьте в покое!»
Дальше начались чудеса. О чём говорила Фаина Григорьевна с начальством, неизвестно, только через несколько дней многодетной матери выделили трехкомнатную квартиру, правда, в старом доме. И было объявление-клич : помочь семье кто чем может. Когда Фаина решила проверить как обстоят дела, сама была удивлена. В одной из комнат был склад разных вещей, на кухне стоял стол и даже подержанный холодильник. Соседи вешали занавесочки. В спальне уже стоял диван и две кроватки. И народ всё прибегал, суетился. А мать со слезами на глазах молча взирала на это действо, не веря своем счастью. Увидев Фаину, бросилась к ней с благодарностью. Это происшествие долго обсуждали в городе, даже пошли на приём жалобщики, только «мегера» была в состоянии разобраться в истинном положении дел, и склонить её на свою сторону было нелегко.
Она стояла у окна, смотрела на падающий снег и мучительно думала о своей жизни. «Бесплодная смоковница!» - кричала эта девчонка. Имеет право — уже трёх родила, и защищает их с яростью тигрицы. Давно позабытое происшествие наложило след на всю жизнь. С любовью тогда было покончено. Она никого не любила, мужчин, коих было много, втайне презирала, умело манипулировала их желаниями, и её никто не любил по-настоящему, даже муж. Была по сути игрушкой для мужчин, правда, очень дорогой игрушкой, получая за свои услуги красивую и благополучную жизнь. И что в итоге: одинокая старость, пусть и безбедная. И от этих мыслей сердце сжимала неизбывная тоска.
В конце декабря приглашение в детский дом на праздник по случаю Нового года: ёлка, хороводы, подарки детям и детскому дому. Солидная делегация. Встретили с помпой, провели по всем вычищенным до блеска помещениям, знакомили с испуганными и ничего не понимающими детьми. Неожиданно Фаину Григорьевну потянули за руку. Девочка, совсем кроха, худенькая и бледная, с огромными голубыми глазками уцепилась за пальцы, не желая отпускать. «Как тебя зовут?» - «Леся!»- тихий шёпот в ответ. В сердце что-то торкнуло, слёзы набежали на глаза. Ребёнка увели на обед с трудом. Уходя, та смотрела на эту тётю с тоской.
«Расскажите, что за девочка? Отказная? И сколько лет?»- заинтересовалась Фаина Григорьевна. - «Алеся очень милая девочка, тихая, послушная, но ни с кем не общается. Ей четыре. Она подкидыш. Родители оставили её в сумке на вокзале — как багаж. Даже метрика есть. Но так никого и не нашли. Переведена к нам недавно.» - «А как у вас с усыновлением?» - «Работу ведём, приезжают многие, но мы не разрешаем напрямую общаться с детьми, чтобы не травмировать. Детишки всегда ждут своих родителей, даже круглые сироты. Так что стараемся лишний раз не давать надежду, люди разные. И отбираем строго. Оформляем кучу документов, мало ли что бывает. Есть и мамочки, которые по нужде отдали дитя, но и их допускаем к детям под контролем.» Так, в спокойной беседе Фаина, сама не понимая зачем, выяснила всё о процедуре усыновления детей.
Подъехала к дому уже затемно. У подъезда знакомая машина. « Илья! Это опять ты? Ну сколько можно?» - с некоторой усталой грустью. - «Не опять, а снова! И столько, пока не согласишься выйти за меня замуж!» - «Мы об этом уже говорили. Не смеши людей: какая свадьба. И мне уж скоро на пенсию, да и ты не молод. « - « Ну и что? Я совсем один на этом свете, да и ты ото всех шарахаешься. Знаешь же, как я люблю тебя! И буду одолевать, пока не согласишься. Никуда от меня не денешься!» Вдруг какая-то мысль сверкнула в голове: «Может, я и соглашусь выйти за тебя, но при одном условии!» - «Хоть сколько условий, всё выполню, обещаю!»
«Хочу девочку усыновить, ах нет, удочерить! Маленькую!» - сказала и сама испугалась своих слов. - «Только одну? Можно и не одну, и не маленькую, и мальчишек! Я готов! Сама знаешь: дом большой, усадьба. Места всем хватит. А природа! Огород весной разобьём, пусть ребятня овощи прям с грядки получает! А то без детей дом сирота!» И мужчина продолжал рассказывать, как можно устроить семейную жизнь, где учить детишек, и как замечательно, когда много детей! А Фаина с изумлением смотрела на этого огромного и нескладного мужика с окладистой бородой и с глазами, наполненными юношеским задором. И как это она до сих пор не видела, что вот он — тот, на которого можно положится во всём, кто будет любить и никогда не предаст.
«Ну мы договорились, Феечка? Выходишь замуж за меня? Я и колечко уже прикупил!» - и с хитрецой заглянул в глаза. Стало как-то весело. В ответ звонко рассмеялась, и смех хрустальным эхом разлетелся по кварталу. Что это было — не ясно, но тут с дерева на них свалился огромный ком пушистого снега. «Ах ты, моя Снегурочка- Феечка!» засмеялся и смело прижал женщину к своей груди. А она, наверное впервые в жизни, почувствовала себя счастливой!
/Встала, таблетку в рот, запила, подошла к окну/ начало пугает