Дальнобойщик 2

“Если путь прорубая отцовским мечом
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал что почем, -
Значит, нужные книги ты в детстве читал!”
В. Высоцкий “Баллада о борьбе “

Глава 1

-Дедуля расскажи про войну...

-Опять про войну? Тебе еще не надоело?

-Нет. Ты каждый раз вспоминаешь что-то новое и я люблю слушать как ты рассказываешь про то как ты был героем.

-Но я вовсе не был героем!

-Но у тебя же есть медаль в коробочке, я сам видел.

-Ты и туда добрался, негодник!

Белобрысый мальчик лет шести  смущенно уставился в пол:

-Мне его мама показывала перед тем как...перед тем как улететь на небо к другим ангелам. –Он сунул большой палец в рот и его глаза покраснели.

-Ну, ну, герои не плачут. – Сказал пожилой но еще крепкий мужчина, и потрепал внука по макушке, разворошив аккуратно причесанные волосы.

-А почему тогда ты плачешь?- Спросил внук.

Пожилой мужчина втянул носом воздух, снял очки в роговой оправе и положил их на стол. Посидев с минуту, он вдруг быстро протянул руку к салфетнице, стоявшей на соседнем столике и выдернул оттуда несколько салфеток.

Одну он дал внуку и сказал:

-А кто у нас такой сопливый? Разве герои могут быть сопливыми? Ну-ка,  давай вытирай нос, а то тебе мороженное не принесут!

Мальчик схватил салфетку и начал с усердием вытирать нос.

А дед тем временем,  украдкой поглядывая на занятого важным делом внука, пару раз промокнул  глаза, протер запотевшие очки и водрузил их обратно на нос.

Как он мог рассказать мальчику что такое рак? Как он мог объяснить почему мамы больше нет, и она никогда больше не расскажет ему на ночь сказку? Ни в одном языке мира не было таких слов, которыми можно было успокоить шестилетнего малыша, мама которого умерла от неизлечимой болезни, а отец пропал без вести во время обстрела колонны миротворцев в районе иракского города Рамади.

Но мальчик не был сиротой. У него оставались еще любящие бабушка и дедушка, которые души в нем не чаяли.

Сегодня утром, оформив все необходимые документы, дед с внуком выехали из канадского городка Ред-дир в провинции Альберта, и направились в  город Камлопс в Британской Колумбии.

Через два часа пути по извилистому и живописному горному шоссе, непривычный к дальним дорогам дед, решил остановиться чтобы “размять заржавевшие кости “ – как он сам любил повторять, а заодно и чего ни будь перекусить в местном ресторанчике.

Наскоро “заправившись” чуть теплыми чипсами, парочкой подгоревших тостов и доброй порцией мороженного, они продолжили свое путешествие в надежде к вечеру быть уже дома.

Как только машина отъехала от ресторана, неугомонный Джошуа решил продолжить свою беседу  с дедулей, которая прервалась на самом интересном месте.

Из радиоприемника их старенького Доджа доносились звуки какого-то древнего блюза, и пожилой певец  исполнял гнусавым баритоном свои рифмованные рассказы про жизнь в деревне его детства...

-Дедуля, - спросил малыш, не отрывая свой любопытный взгляд от заснеженных горных вершин возвышающихся по обеим сторонам шоссе, -А что такое “герой”?

Немного подумав и сделав радио чуть потише дед сказал:

-Ну это когда кто-то делает то что должен делать, а окружающие люди думают что он сделал больше чем должен...

Значит если я почистил зубы два раза в день, то я герой?

Пожилой человек рассмеялся, а потом уже серьезно сказал:

Нет малыш, герой – это тот кто делает что-то несмотря на то что может погибнуть...

-Значит папа тоже был герой?

-Конечно же был...

-А тогда почему ты говоришь что ты не герой?

Дед помолчал немного, а потом сказал:

-Потому что вместо меня погиб другой человек...

Вопрос за вопросом, и вскоре Джошуа, совсем обессиленный от разговоров и убаюкивающего рокота мощного двигателя, склонил голову к окну и закрыл глаза.

А дед продолжал рассказывать о героях, которых знал лично, про войну, на которой был ранен и попал в плен. А потом  перестал говорить, и старые воспоминания обволокли его разум, а бесконечная весенняя дорога словно подгоняла старого лейтенанта вспоминать, вспоминать, вспоминать...



Был май 1966 года.

Они тогда получили задание сопровождать вьетконговского полковника, взятого в плен во время операции Wahiawa.

Девятая пехотная дивизия США  базировалась южнее Сайгона, в провинции Фуоктуй, и пленные офицеры как воздух были необходимы чтобы избежать многочисленных жертв со стороны американской армии.

Они ехали в джипе по шоссе номер 13 в сторону деревни Локнинь недалеко от камбоджийской границы. Эта территория была под контролем вооруженных сил США, и опасаться было нечего.

Полковник сидел сзади со связанными руками и накинутым на голову мешком. Рядом с ним сидел совсем еще молодой рядовой, с вечно раскрасневшимися щеками, и автоматом М16 – таким громоздким и тяжелым по сравнению с худосочным рядовым, что младший лейтенант морской пехоты армии США Ник Джонсон частенько подшучивал над молодым солдатом.

-Эй, приятель, - иногда кричал он ему, чтобы окружающие могли слышать, - возьми тряпку и помой этой шваброй пол в штабе!

Но солдат никогда не обижался на невинные шутки своего офицера потому что знал что тот не задумываясь отдаст за него свою жизнь в бою. А Ник Джонсон старался всячески помогать молодому бойцу, зная что тот жил в городке Расселвилл в штате Кентукки, откуда сам Ник был родом и даже был знаком с родителями рядового. Из личного дела  рядового  Ник знал что у того в Расселвилле осталась беременная жена, и что Самюэль Финч был добровольцем на этой страшной войне.



Ник сидел на пассажирском сидении, а джип вел старший сержант морской пехоты Гарольд Доу – здоровенный детина с выпученными глазами и наголо бритым черепом. Весь в синих татуировках, он производил впечатление беспощадного убийцы за что получил кличку “Носорог “. Его устрашающим видом частенько пользовались старшие офицеры-дознаватели, приводя его в комнату для допросов и оставляя с несговорчивым “языком “ на несколько минут. Гарольду достаточно было молча взирать на пленного, и тот сам вскоре начинал “колоться”.

Но детина этот был кроток как ягнёнок, и всегда точно выполнял приказы, не задавая лишних вопросов, чем и заслужил себе расположение офицерского состава.

Дорога петляла среди колючего кустарника, и редких невысоких пальм. Пыль стояла столбом. Жаркое полуденное солнце било в глаза и жгло кожу. Москиты беспощадно атаковали пассажиров, и только вьетконговскому полковнику, казалось нет до москитов никакого дела...

Когда они переезжали неширокую речку Хайфон по обветшалому деревянному мосту раздался оглушительный взрыв, и единственное что запомнилось Нику – это как джип подбросило в воздух, а потом он почувствовал как падает куда-то вниз вместе с обломками моста, в туче пыли и раскаленного пепла.

Ника кто-то тряс за плечо. Всё болело и ныло. Голова трещала и хотелось пить. С трудом открыв глаза он увидел перед собой склонившееся лицо и лысый череп Гарольда.

Он тряс Ника и что-то кричал. Ник силился понять что хочет от него этот детина, но неясные звуки доходили до его помутневшего разума вразнобой, не неся никакой смысловой нагрузки.

Наконец молодой лейтенант начал приходить в себя, и слова сержанта словно ударами молота вколачивались в затуманенное сознание Ника.

-Сэр, -кричал сержант в ухо своему офицеру. Нас атаковали партизаны. Взорван мост. Машина упала в реку...

Ника словно  обожгло кипятком, и он превозмогая тупую боль во всем теле, мокрый, весь в грязи и тине, набрав в грудь побольше воздуха заорал как не орал никогда в жизни:

-Где, мать твою рядовой Финч? Убью! Прыгай сволочь за ним! Меня не нужно было спасать, меня не нужно было спасать!

Ник поднялся и заковылял к реке, повторяя:

- Финча нужно было спасать, меня не нужно было, меня не нужно было...

Гарольд успел схватить его за рукав, прежде чем Ник прыгнул в воды Хайфона. Он обхватил офицера обеими могучими руками и повалил того на землю. А из глаз Ника Джонсона градом лились слезы.

Вдруг Ник что-то почувствовал. Вначале какой-то частью еще не помутневшего сознания, а потом услышал...

Гарольд сначала весь обмяк, а потом упал на спину, раскинув волосатые огромные руки покрытые устрашающими рисунками и непонятными знаками. Из под него начала расползаться лужа крови, а могучее тело, словно борясь со смертью за остатки такой уже несущественной жизни, конвульсивно дергалось в немом предсмертном танце.

И только потом, как показалось Нику,  через много часов, он услышал тот единственный выстрел, который с такой легкостью свалил в небытие сержанта морской пехоты США Гарольда Доу по кличке “Носорог “.

Ник начал было подниматься с земли, но страшный удар в плечо отбросил его обратно в хайфонскую береговую жижу.



Ник Джонсон не замечал слез на своем морщинистом лице.

Мади Вотерс виртуозно исполнял блюз, продолжая что-то рассказывать о своей первой любви, о работе грузчиком в порту, о жизни и о смерти.

Внук спал прислонившись к окну, а дед вспоминал о долгих месяцах плена, о тяжелом ранении, и о многих и многих смертях, которые ему пришлось повидать за свою жизнь. Потом он вспомнил как встретил Марту, как женился на ней, и как после освобождения и демобилизации переехал жить к ней в Канаду в живописный городок Камлопс между Ванкувером и Калгари. Вспомнил как родилась дочь...

А потом воспоминаний стало меньше. Всё чаще и чаще слух Ника улавливал звуки блюза и смысл слов, доносившихся из радиоприемника. И тогда, вытерев слезы рукавом пиджака, он прибавил громкости, обернулся и взглянув на любимого внука  улыбнулся.

Настроение переменилось в лучшую сторону.

Видимость была великолепной. Весеннее солнце набирало силу, и дни становились длиннее. С вершин гор стремительно срывались потоки талой воды, а горные реки, словно проснувшись от зимней спячки, оглушающим шумом водопадов, пытались догнать упущенное.

Дорога была изумительная. Немного портил настроение еле ползущий в гору грузовик с прицепом, и поэтому при первой же возможности Ник включил поворотник, и выехал на обгон.

Глава 2



...Алло, Лёха... Алло... Связь пропадает. Ни черта не слышно. Обожди маленько пока наверх не вылезу.

Сорокатонная фура лениво ползла в гору на седьмой передаче, а мощный детройтовский двигатель возмущенно ревел всеми пятистами гнедыми, впряженными в новенький серебристый Фрейтлайнер.

Олег нечасто возил грузы в Британскую Колумбию, щадя двигатель недавно купленного тягача и свои нервы во время опасных спусков и не менее опасных подъемов в этих самых живописных местах Северной Америки. Ему вполне хватало коротких ходок на онтарийский Тандер Бей  и на Виннипег – столицу провинции Манитоба.

Но иногда душа звала его покорять горные дороги Альберты и Британской Колумбии. Хотелось что-то изменить в шофёрской каждодневке одинаковых рейсов, и привычных пейзажей в окнах кабины грузовика.

Левой рукой Олег безостановочно мял резиновый эспандер, который ему прописал врач – физиотерапевт после того как его рука более или менее прижилась и начала восстанавливать свои функции.

После той страшной аварии, когда Олег потерял руку в борьбе за жизнь, его стали узнавать горожане -