существовать только музыка и радость.
Он слегка приобнял ее и увлек в волну танца. Кин просто подчинилась, как делала все последнее время на занятиях. Она слушала музыку, чувствовала движения Ди и отвечала им.
- Прости, я не дождался согласия, - прошептал он.
- Я не могу отказать учителю.
Ясото подняла глаза и увидела неподдельное, откровенное счастье на лице Тацу. Это ее сильно удивило. Угрюмый, холодный, улыбающийся в основном вежливой дежурной улыбкой, Ди куда-то пропал. Совершенно другой человек находился сейчас рядом с ней, радующийся каждому мгновению этого праздника.
Ясото мысленно ругала себя, что так не умеет, что постоянно нарушает один из принципов воина защищающих небес – находиться здесь и сейчас. Она чувствовала некоторое наслаждение от танца, но оно время от времени омрачалось разными мыслями и страхами. Например, о Виктории. Почему Тацу здесь танцует с ней, а не находится рядом со своей возлюбленной, почему она не пришла. Так же она не забывала и о здоровье учителя. Она прислушивалась к его состоянию каждую минуту. Поэтому мелкая дрожь, внезапно охватившая тело Ди, не ускользнула от ее внимания. Из-за музыки она не могла четко расслышать его дыхание. Они уже достаточно долго танцевали без отдыха, она сама начала немного уставать, а ослабленный организм учителя тем более. Во время одного из движений она специально подошла слишком близко и прижалась к его груди. Ди дышал тяжело и прерывисто, а сердце учащенно билось. «Ему надо срочно сделать перерыв, но как мне прервать танец?» - напряженно подумала она. Но Тацу вдруг сам остановился. Его сильные руки обхватили плечи Кин, и она оказалась в его крепких, но нежных объятьях. Секунд десять они стояли так, прижавшись друг к другу. Так же неожиданно Тацу отступил, растерянно и даже испуганно глядя на нее. Кашель начал душить его. Он с трудом выпалил какие-то извинения и едва ли не побежал к выходу. Ясото поспешила за ним.
