Украинский капкан - 2

определиться со своим окончательным выбором. Россия сколько угодно может собирать какие угодно столы – это ничего не даст. Вопрос прекращения насилия на Украине – это не украинский вопрос, а вопрос взаимодействия России с западным миром.

Ред.: Но ведь если Россия опять вернётся в либерализм – это будет полной капитуляцией со стороны России, сможет ли Россия пойти на это?

Проф.: Россия уже безоговорочно капитулировала перед Западом во времена Горбачёва и Ельцина, и нам совершенно не понятен современный рецидив имперских настроений в России. Холодная война закончилась полной победой Запада и распадом СССР. Россия приняла все условия капитуляции, и какое-то время развивалась по пути свободы и демократии. Если бы это прозападное развитие России не прекратилось с началом XXI века, украинский кризис бы не разразился, поскольку Россия тогда была бы союзником США в вопросе преодоления экономических трудностей свободного мира.
Если Россия хочет стать полноправным членом европейской цивилизации, то ей придётся пойти на изменение своей внутренней и внешней политики в соответствие с европейскими ценностями. Иного выбора не существует!

Ред.: Возможна ли полная блокада России в случае её отказа от сотрудничества с Европой и США?

Проф.: Никогда и ни в коем случае!
Даже прямое введение войск России на Украину не будет означать полного разрыва России с Западом. И уж тем более Запад не станет вступать в военную конфронтацию с Россией из-за прилегающих к России территорий. Ввод войск России сделает экономический разрыв с Европой и Америкой свершившимся фактом – он только ускорит оформление Североатлантического Союза. И с этой точки зрения, Соединённые Штаты даже заинтересованы в начале российской интервенции на территорию Украины. А сейчас Россия просто оттягивает время для принятия своего решения по вводу войск и всячески задерживает тем самым процесс переориентации экономики Европы на полное сотрудничество с США.
Но даже в случае грубого вмешательства России в дела Украины, даже в случае принятия самых крутых санкций против России, западный мир отнюдь не намерен прерывать полностью отношения с Россией. Будет разорвано широкое сотрудничество в стратегических областях экономики. И напротив, будут всячески поддерживаться культурные обмены, культурное сотрудничество, чтобы народ в России видел возможность альтернативы политике российского руководства «опоры на внутренние силы».
Мы будем всегда поощрять открытость России для западного мира, включая участие России в различных международных форумах, в спортивных соревнованиях, где можно было бы всегда указывать на необходимость смены российских приоритетов. Культурные и туристические обмены позволят ускорить демократическое развитие России, поэтому Запад никогда не откажется от сотрудничества с Россией в этих областях.

Ред.: Похоже, начинается вторая холодная война с Россией?

Проф.: Да, вы же слышали недавнюю речь президента Обамы на Генеральной ассамблее ООН от 23 сентября, в которой он впервые после распада СССР недвусмысленно определил главной угрозой всеобщему миру Россию, поставив эту угрозу выше по значению угрозы международного терроризма. Слово сказано – война объявлена. Мир с этой даты будет наблюдать пьесу под названием «Усмирение России».

Ред.: Но не возникнет ли тогда опасность перерастания холодной войны в горячую? Возможно ли прямое столкновение с Западом?

Проф.: Всем должно быть предельно понятно, что Запад никогда не пойдёт на прямое военное столкновение с Россией – об этом президент Обама не устаёт постоянно повторять. Это было бы самоубийство для всех!
Но полагаю, что ответ на русский антизападный вызов будет однозначен: какое бы решение ни предприняла теперь Россия, оно будет использовано против неё. Будет ли это ввод войск в виде непосредственного вторжения или это будет выжидательная позиция с посылкой оружия и не регулярных сил в самопровозглашённые республики Новороссии – в любом случае Россия подвергнется всестороннему и, я бы сказал, тотальному давлению со стороны консолидированного западного сообщества.
Политика Запада в Украине тогда будет заключаться в том, чтобы этот конфликт никогда не кончался. Западу достаточно периодически поощрять украинских политиков различными посулами, чтобы иметь их надёжными друзьями. Запад, прямо говоря, не заинтересован ни в полной победе новой киевской власти над сепаратистами, ни в её поражении. Запад будет очень аккуратно участвовать в украинских событиях, не позволяя конфликту ни разгораться до полномасштабной европейской войны, ни полностью гаснуть.
Такая политика делается не из любви Запада к издевательствам над украинцами и русскими. Цель подобной политики – ускорить политические процессы в России с тем, чтобы Россия вновь вернулась в мир европейских либеральных ценностей.

Ред.: А насколько Запад уверен в таком сценарии для России? Насколько экономика России может этому противодействовать?

Проф.: Если бы экономика России была достаточно развита, можно было бы даже и не затевать никаких революций в Украине. Однако, экономика России и без украинских событий испытывает значительные трудности, а теперь, в связи с необходимостью кормить Крым и Донбасс, заботиться об устройстве жизни для миллиона украинских беженцев, в связи с экономическими санкциями Запада, экономика России просто рухнет. И это сразу же почувствуют россияне – те, кто горячо приветствовал действия России в Украине. И тогда люди потребуют перемен. Тогда под напором возмущённых лишениями масс и возможна станет трансформация России.
Но дело даже не в экономике.
Всё дело в том, что в России, как и ранее в СССР, отсутствует ясное видение исторического момента и понимание того, что надо делать.
Если мы вспомним распад СССР, тогда у населения страны пропало доверие к советской власти. Именно это позволило Горбачёву и его сторонникам в партии повести советский народ за собой. Отсутствие свободы и демократии, нарушения прав человека, наличие растущей коррупции во всех структурах советского общества сделали советскую власть в СССР объектом едкой критики и лишили её доверия со стороны народа. Тогда ещё не было экономических трудностей, экономика страны развивалась хоть и не быстрыми темпами, но всё равно успешно. И именно отсутствие доверия населения к советской власти, а отнюдь не экономические трудности, позволило Горбачёву переменить страну.
Сейчас, вроде, есть доверие населения России к президентской власти, и экономика страны не сталкивается пока что с серьёзными трудностями. Но это лишь временно. С нарастанием экономических проблем народ станет задавать всё больше вопросов самому себе и властям России. А ясных ответов на эти вопросы у российских властей нет, и не предвидятся. Россия словно застыла в интеллектуальном бессилии в осмыслении прошлого, настоящего и будущего своей страны.
Отказавшись от коммунистической идеологии, Россия попыталась в 90-е годы принять либеральные ценности, но, столкнувшись с естественными последствиями этого шага, остановилась и замерла в нерешительности. Последующий явный отказ российского руководства от продолжения либеральных реформ сделал невозможным окончательную интеграцию России в западный мир. И теперь Россия сама не знает, куда ей идти: в Европейскую цивилизацию она идти отказалась, в «коммунистический рай» возврата нет, а «третьего пути» просто не существует. Таким образом, Россия сама загнала себя в интеллектуальный тупик, из которого ей уже не выбраться. И это интеллектуальное бессилие в осмыслении сложившейся ситуации не позволит России сохранить себя в истории. По-видимому, мир сейчас будет наблюдать драму по самоликвидации великой страны.

Ред.: И что же России теперь следует предпринять?

Проф.: России придётся сделать решающий выбор, что ей дороже: европейские ценности или имперские, свобода и демократия или диктатура и подавление личности, белая ленточка или георгиевская. Либо Россия окончательно присоединиться к Европейской цивилизации или её ждёт распад и война. Или либерализм, или тоталитаризм – третьего не дано.
Конечно, сейчас можно наблюдать усиление имперских настроений в России. Но полагать, что наблюдаемый сейчас подъём патриотизма продержится вечно, наивно. Пройдёт год-два, и этот подъём может смениться страшным разочарованием от не оправдавшихся надежд. И тогда тот же народ отвернётся от нынешних властей.
Вспомним начало Первой мировой войны, демонстрировавшее «полное единение царя и народа». Но уже через пару лет в России назрела революция. Подъём патриотизма сменился резким неприятием власти, что и привело к распаду империи. Точно так может произойти и сейчас.

Ред.: Не слишком ли мрачно всё для России? Возможно, она найдёт свой особый, какой-нибудь свой собственный путь развития?

Проф.: Я с сомнением смотрю на такую возможность. Философское осмысление действительности в России настолько примитивно, что не следует ждать здесь каких-либо прорывных открытий.
Если бы общественные науки в СССР были на должном уровне развития, у Горбачёва просто не было бы шансов переменить строй в стране. Но советская философская школа, забитая экономическим детерминизмом, почти не развивалась, давая искажённое представление о действительном положении дел в стране и в мире, что не позволило советскому руководству вовремя заметить и предупредить опасные тенденции.
Российская философия, наследница советских времён, страдает тем же самым интеллектуальным бессилием в осмыслении  действительности. Я не думаю, что российские интеллигенты способны что-нибудь придумать ради спасения своей страны от самоуничтожения, кроме возвращения к ценностям либерализма. Для них, точно так же, как и для европейцев, первейшее значение имеют вопросы экономики, прогрессивного развития, гуманизма – все их рассуждения строятся на тех же самых понятиях. Следовательно, возвращению к либерализму альтернативы нет.

Ред.: Однако, российская пропаганда говорит о планах быстрого развития России. Возможно ли всё-таки сохранение целостности России в случае успеха её экономических программ?

Проф.: Знаете, все революции происходят сначала в головах у людей, а затем уже в реальном мире. А российские философы, всё ещё по-коммунистически полагают, что именно желудок ведёт людей на баррикады.
Советский Союз стал разрушаться сначала в головах советских людей – задолго до того, как появились первые серьёзные экономические проблемы. И вспомните Ливию: режим Каддафи не устоял против стремления ливийского народа к свободе, несмотря на то, что экономика Ливии обеспечивала ливийцам высший уровень жизни в Африке.
Пренебрежение к миру идей – коренная черта всех тоталитарных идеологий, думающих купить доверие народа посредством полного желудка. Но наполнив желудок и утолив голод, человек начинает размышлять о других ценностях, о культуре, о свободе и демократии, об идеях высшего порядка. И тогда человек неизменно приходит к либеральным представлениям, к демократии, потому что ничего лучшего пока не