Мы вошли в огромное фойе, где находился столик регистратора, за которым стояла приветливо улыбаясь красивая итальянка. Она выдала нам ключи от номеров. У нас с Ирой – двуместный, также как и у Глеба с Давидом, у Феликса был одноместный. Все номера находились по соседству на пятом этаже.
- Девушки, - обратился к нам Давид, - в гардеробе вашего номера находится подобранная для вас одежда. Забрать или оставить – ваше дело, но желательно выбрать второе.
Мы с Ирой переглянулись, в ее глазах горело явное любопытство.
- Встречаемся через двадцать минут внизу в ресторане, – проинформировал Феликс, направляясь к двери своего номера.
Нас с Иркой нужно наградить медалью за оперативность: влетев в номер, мы быстро приняли душ, благо, что душевых оказалось две, привели себя в порядок и побежали в спальню, где находился гардеробный шкаф. Я распахнула его дверцы, и мы обе обомлели: он был полон одежды, причем очень дорогой.
Мы выбирали себе комплекты по принципу: чтобы было красиво и не умереть от жары во время обеда: я – прямые джинсы цвета индиго и черный топ без бретелей, Ира – белую летящую юбку с кружевом и столь же романтичную белую блузку с коротким рукавом.
Наконец, через двадцать пять минут, время засекли специально, мы вышли из номера и спустились в лифте на первый этаж, где в ресторане нас ждали Феликс, Глеб и Давид.
Ресторан находился в небольшом зале, уставленном столиками с белыми скатертями и различными цветами. Народу было не так уж много, так что заметить трех красавцев за дальним столиком у окна было вдвойне легко. Они сидели и о чем-то беседовали, по выражениям их лиц было ясно, что не о делах.
Давид, на лице которого сияла ехидная улыбка, очевидно, подкалывал Глеба, а Феликс сдержанно смеялся, наблюдая за ними.
Мы с Ирой двинулись по направлению к ним. Они нас заметили и я встретилась взглядом с Феликсом, оглядевшем меня: его растерянность при этом длилась лишь мгновение, и он встал из-за стола и отодвинул для меня стул, тоже самое сделал Давид для Иры. Глеб сидел молча, не поднимая на нас глаз.
- Вы обворожительны сегодня! – восхищенно нам улыбаясь, произнес Давид и, садясь рядом с Глебом, ткнул его локтем, тот яростно на него посмотрел.
Судя по Давиду, он был веселым и приветливым человеком. Шутил и смеялся все время, пока мы сидели за столом. Глеб был чересчур угрюм. Не думаю, что его обижали отпущенные Давидом шутки. Ира звонко смеялась над ними и всячески старалась поддержать разговор, что у нее блестяще получалось. Всей ее замкнутости словно и не было. Я и не знала, что человек может так измениться за столь короткое время, ее словно подменили. Но мне нравилось.
Я лишь наблюдала за ними, изредка вставляя саркастичные реплики в моем стиле, над которыми Ира смеялась, так же как и Давид. Феликс делал практически то же самое, что и я. Он был очень спокоен и сдержан. В отличие от меня он не боялся встречать мой взгляд и удерживать его долгое время. Иногда он при этом нежно улыбался, иногда смотрел на меня с прежней грустью в глазах. Пообедав, мы еще некоторое время сидели за столиком. Я с сочувствием наблюдала за тем, как между столиков снует официант, вспомнив себя, также перебегавшую, принимая заказы. Я посмотрела на Феликса: он сидел, опустив в задумчивости глаза, и ловко перебирал между пальцев правой руки десертную ложечку. Прямо как в тот вечер в моей квартире… Внезапно, со своего стула поднялся Глеб и вышел, не проронив не единого слова. Ира и Давид не прекращали смеяться и что-то обсуждать. Феликс практически равнодушно смотрел ему в след некоторое время.
- Что это с ним? – спросила я у Феликса, кивнув в сторону уходящего Глеба.
- Понятия не имею, – ответил он.
«Ты ведь прекрасно знаешь причину.» - Безмолвно утвердила я.
- Тебе не стоит обращать внимания на подобные мелочи.
Я подняла одну бровь.
Феликс чуть улыбнулся:
- Ну, хорошо, будем считать, что у нас производственный конфликт. Мелочь, – короткий взгляд на Иру.
«Хорошо, поговорим об этом потом.»
Феликс легко кивнул, поощрив этим мою понятливость.
Мы еще некоторое время смотрели друг на друга, и я решила, что пора переходить к конкретным действиям, пока все идет хорошо, и мы не уехали в Рио…
- Феликс, как ты смотришь на то, чтобы вместе поужинать сегодня?
- Хорошо, мы будим ждать вас вечером на этом же месте…
- Я имела в виду нас с тобой, – к концу фразы мой тон стал менее уверенным, пыл начал остывать.
Феликс в удивлении приподнял брови, потом ласково мне улыбнулся:
- С превеликим удовольствием.
Глава 8
Мы все вместе вышли из лифта на пятом этаже, как я чуть не потеряла равновесие от внезапной сильнейшей головной боли:
- Феликс, опять…- пропищала я, пока тот практически вносил меня в открытую Ирой дверь номера.
Единственное слово, повторяемое Игнатом, было «скоро» - и больше ничего.
- Проклятый кровопийца, – прошипел Глеб, сидящий в кресле напротив моей кровати.
- Боже мой, Рит…- проговорила Ира, глядя на меня.
По ее выражению лица было понятно, что со мной что-то не так. Я поднялась, пошатываясь, направилась к зеркалу в ванной. Удерживать равновесие было сложно не только из-за головной боли, но и из-за валившей с ног усталости вызванной переменой часовых поясов. В отражении я увидела, что глаза заметно покраснели от полопавшихся мелких сосудов. Голову терзала ноющая боль. В принципе, я не очень то удивилась, так как наблюдала за собой подобное в доме Марты. Проковыляв до своей кровати, на которой сидела Ира, я плюхнулась рядом с ней.
- Тебе действительно больно? – поинтересовался Глеб.
Я недовольно на него посмотрела своими воспаленными красными глазами.
- Глупость спросил, – утвердил он.
Тут в спальню вошел Феликс. Ира уступила ему место рядом со мной и перебралась на свою кровать. Феликс сел рядом со мной и посмотрел на меня. Потом он молча вскинул руку и приложил ладонь к моему лбу. Ноющая боль прошла, как и в прошлый раз и, судя по всему, также исчезло покраснение глаз.
- Есть новости из дома Марты?- поинтересовалась я.
- Патруль прочесал всю округу и… - он пристально на меня посмотрел, видимо, думая, стоит мне говорить или нет.
- И?- не терпела я.
- Были найдены следы вампира, но очень далеко от дома.
- Если во сне меня звал Игнат, значит, обнаруженные следы принадлежат ему?
- Нет, этот трус редко покидает свое убежище. Скорее всего, это была одна из его марионеток.
Одна из его марионеток – значит их много… Отлично.
- И что им было нужно? – машинально задала я вопрос.
- Очевидно, это была либо неудавшаяся попытка, либо этот ублюдок просто так забавляется…
Я увидела, как глаза Феликса налились жгучим гневом, и положила ему руку на плечо:
- Не надо, он не заслуживает этого, тем более, если он считает забавой жалкие приступы мигрени.
Я старалась, что бы мой тон был убедителен и мягок, судя по тому, как Феликс расслабился, мне это удалось.
Вошел Давид:
- Самолет готов, завтра утром вылетаем. Пакуйте чемоданы, – обратился он к нам.
Мы с Ирой решили забрать купленные для нас вещи, к нашему счастью, чемоданы для них тоже были приготовлены. Они оказались компактными и вместительными, так что, неудобств с нашими сумками они не доставляли.
Я прекрасно осознавала, что сегодня последний вечер спокойной жизни. Я вышла на балкончик, откуда открывался потрясающий вид на вечернюю Италию и втянула полной грудью знойный воздух.
Сегодня вечером все для нас с Феликсом станет ясно. От этой мысли мое сердце начало быстро колотиться, что помогло мне взбодриться. Я даже не представляю, как буду говорить с ним, когда в голове такая каша. Наши с ним отношения будут поддержкой для меня, когда я окунусь в неизвестность. Хоть в чем-то я буду уверена. Я и понятия не имела, с чего начать, раз уж решилась взять инициативу в свои руки.
- Я, конечно, понимаю, тебе нужно побыть одной…но поужинать все-таки не помешает! – донесся из за спины голос Ирины.
Все, не трусить! Один раз живем, в конце-то концов!..
Я собрала волю и силы в кулак и направилась за Ирой к чемоданам.
Пришлось откопать в чемодане что-нибудь приличное. Причем нам обеим. Кто знает, удастся ли мне вновь посидеть с Феликсом за ужином, не обязательно в ресторане дорогущего итальянского отеля… да и немного романтики не помешает. Мой выбор остановился на атласном темно-синем топе, джинсы я выбрала похожие на те, что я надела для обеда, только черного цвета, а Ира надела серое платье-футляр.
Мы спустились в ресторан. Людей было гораздо больше, чем днем. Давид и Глеб сидели за тем же столиком у окна, а Феликс за отдельным в противоположной стороне зала. Ира не колеблясь направилась к улыбающемуся ей Давиду и уже более веселому Глебу. Я же, как на маяк, шла к улыбке Феликса.
Когда я садилась на отодвинутый им стул, он произнес бархатным голосом:
- Возможно, фраза тривиальна, но ты и впрямь прекрасно выглядишь.
- Спасибо, – ответила я.
На Феликсе была белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, выпущенная поверх темно-серых брюк. Эта небрежность всегда присутствовала в его одежде, но она его ничуть не портила…
- Закажешь что-нибудь? – поинтересовался он. Его голос был таким, каким он общается только со мной: нежным, заботливым, мягким. Коричневые глаза отливали красным и излучали тепло.
- Нет, пока нет, – промямлила я, приходя в себя.
Он улыбнулся и чуть наклонился ко мне.
Что ж, никаких отступлений, сразу к делу:
- Я хотела поговорить с тобой кое о чем, только пообещай, что не будешь перебивать, потому что такие темы мне никогда не давались легко, – я неуверенно на него посмотрела.
Он посерьезнел:
- Хорошо, я обещаю. Но позволь сначала скажу я.
Я кивнула, набираясь смелости и придумывая речь.
Феликс колебался, но вскоре взял себя в руки. Он смотрел прямо мне в глаза:
- После нашей первой встречи многое изменилось и не только в твоей жизни. Когда я впервые увидел тебя, вошедшую в комнату, то и не думал, что такое хрупкое создание способно спасти мир, но я понял, что одна душа точно будет спасена. С каждой последующей минутой общения с тобой я все больше и больше начал привыкать к этому. К тому, чтобы видеть тебя, слышать… вскоре, это просто стало необходимостью. Ни капли преувеличения в моих словах нет. Все, что я чувствую к тебе, крепнет с каждой минутой. Я не понимаю, как мог жить без этого до сих пор…
Я смотрела на него, не отрываясь. Теперь я поняла, о каких противоречиях говорила Марта: мне просто было страшно. Я боялась впустить в свою жизнь нечто новое и совершенно не знакомое и в то же время сильно хотела этого. Мне было жутко странно слышать от него эти слова. Только сейчас, говоря с ним с глазу на глаз, до меня постепенно начинает доходить весь смысл его существа: как такое создание, как он, может безо всякого ехидства и чувства собственного превосходства относиться к людям? Без пренебрежения? Потому, что он живет ради их защиты? Мало того, он сейчас признается в своих чувствах обычной человеческой девушке, которая черти - насколько младше его как в плане жизненного опыта, так и в плане возраста. Если посмотреть на ситуацию глазами такого же мага, как он, то я больше похожа на его домашнюю зверюшку, чем на возлюбленную. Ничтожное создание, корм для вампиров и оборотней, марионетки
|
