БЫВАЕТ же...

без затей. И на что была выдана особая серая квитанция, по предъявлении которой заказчик сразу становился безраздельным обладателем фотоснимков.
Жаль не всегда. Находились исключения.
На тот раз в нетолстой пачке готовых изделий, после тщательного её изучения, ничего похожего на голову Стаса обнаружено не было. Проверили ещё раз.   Результат удручал.
Мастер развёл руками, извинился и предложил запечатлеться повторно. Негатив искать он не стал, или не догадался.
Следующая встреча идеально повторила первую, и результата так же не принесла. Мастер недоумевал. Он практически был уверен, что держал в собственных руках фотографии этого молодого, длинноволосого парня. Мистика.
«Д л и н н о волосого», - повторил про себя мастер, и уверенно потянулся к пачке с женскими фотографиями. К месту событий, на выручку, стали, подтягиваться другие работники студии. Бросила тряпку уборщица.
Стас отрешённо наблюдал за манипуляциями мастеров художественной фотографии, занятых сейчас не своим делом. Ситуация начинала забавлять своей нереальностью.
- Вот. Прошу, - с облегчением провозгласил фотограф. И выдал Стасу оба варианта своего кропотливого творческого труда. Заказчик и исполнитель так и не смогли скрыть радости по поводу удачного завершения сделки. Денег за повтор со Стаса не взяли.
- Ну, надо же, - тихо сказала уборщица, и все разбрелись по местам…

Так что автобусная история имела весьма существенные корни, и во что-то, рано или поздно, определённо, должна была вылиться. Вот и вылилась.
Время изменило привычный плавный ход и мерило себя дискретно. Кусками. То есть как ему вздумается. Даже периодически застывало ненадолго. Такие моменты совпадали с состоянием Стаса, когда он не знал что делать. Растерянность подыгрывала ситуации и распоясывала второго её участника, осмелевшего до степени неприличия, не свойственного первому знакомству.
Парень, увлёкшись, переместил свою ногу между коленями Стаса и, уверенно толкая приёмник покоящийся на них, пробирался к тому, подле чего можно было забыть обо всём на свете. На время.
Стас слабо сопротивлялся. Но когда границы терпения и приличия были грубо нарушены, он интуитивно резко, действо остановил.
Озабоченный парень ничего не понял: «до сих пор всё шло более или менее предсказуемо. Что же случилось?»
«Хоть бы имя спросил,  - с запозданием подумал Стас, - нахал...». Сохранив целомудрие, Стас почувствовал уверенность. И возврат к реальности.
Подобная ситуация не могла закончиться ничем иным, как резким финалом. Так оно и произошло.
Автобус благополучно въехал на автостанцию, и публика, возбуждённая завершением очередной жизненной  дистанции, благодарно устремилась из него вон. На свободу.
Стас покидал автобус одним из последних, дав событиям устояться насколько это возможно. Или улечься, сменив растопыренность содержания на некоторую собранность.
Прямо у последней ступеньки настороженно-выжидательно стоял недавний «ухажёр», с медленно наползающим на невнятное лицо выражением удивления, недоумения и прочих, пока неясно проступающих чувств.
Стас поправил рюкзак, подмигнул по-свойски избитому обстоятельствами парню, и, не задерживаясь, прошагал мимо, к своим.
Свои отметили неясные перемены в лице и движениях Стаса, но пристального значения не придали, за что тот остался несказанно всем благодарен.

Даже через точку, уверенно поставленную в конце предложения, ясно видно, как оно своим содержанием продолжает перетекать дальше, и несёт себя в такие просторы, что начинает слегка кружиться голова…