неведении относительно
какого-нибудь из этих вопросов, не мог бы ничего
сказать и о своем собственном назначении. Кем же
кажется тебе тот, кто стремится избежать порицания
или удостоиться рукоплесканий и похвалы со
стороны людей, не знающих ни где они, ни кто они?
Марк Аврелий
Я не удержался от того, чтобы по пути домой не накупить всяческой вкуснятины. Жене сказал, что злоключения мои закончились: я принят на новую службу, даже получил небольшой аванс. Только сейчас я понял, как мои домочадцы за меня переживали. У всех буквально камень свалился с души. Только у меня он остался. Я смотрел на сына, дочь, бродил бесцельно по дому, не в силах осознать, что действие происходит в реалии, и некие злые силы, бесцеремонно вторгшись в мою жизнь, лишали меня сейчас моей любимой троицы. Я не представлял себе, как я буду отныне без них обходиться.
Поразмыслив, я решил оставить восемьдесят тысяч евро в ящике своего письменного стола. Моя жена была весьма наивной женщиной, но, тем не менее, я был уверен, что у нее хватит ума не отнести эти деньги в полицию, а также тратить их потом с достаточной бережливостью и осторожностью. Ребята подскажут, если она сама не сообразит.
Не знаю, какие у них возникнут предположения, но как бы они ни ломали себе голову, ответ будет один: я пожертвовал собой ради них. Как, собственно, и было на самом деле. Я надеялся, что они поймут меня правильно.
Ну а пока все обстояло как обычно. Никто из них троих, в принципе, и не сомневался, что я найду какой-нибудь выход. Они верили в меня безоговорочно, привыкли к тому, что я всегда всплываю на поверхность, вот только в этот раз им непривычно долго пришлось поволноваться.
Дни тянулись за днями, складывались в недели, недели – в месяцы. По утрам я собирался и уходил будто бы на работу. На самом же деле просто бесцельно бродил по городу, каждый раз вздрагивая, когда жена звонила мне на смартфон. Но работа на самом деле уже началась, работа мысли.
Кто эти люди? Террористы? Естественно, это было первое, что приходило в голову. Быть может, меня наняли писать сценарий какого-нибудь очередного, глобального значения, теракта? А все разговоры вокруг какого-то Ведомого Влекущего – лишь видимость, чтобы запудрить мне мозги? Или речь идет о чем-то принципиально новом: терроризме духовном, гораздо более действенном? Тогда и в самом деле они не случайно меня выбрали.
Но что конкретно? И почему они представляли собой четыре разных вероисповедания? Ведь религиозная нетерпимость внезапно сделалась вопросом номер один в мире. И речь шла уже не об отдельных фанатиках, а о целых странах, даже регионах. Неизбежно подобное противостояние должно было закончиться большой мировой стычкой. Причем позиции христиан подтачивались с каждым годом.
Так что же, и в самом деле религиозная диверсия? Глобальная, ошеломляющая масштабами своей разрушительной силы? Кого она могла поразить, ослабить? Только христиан. И все-таки, почему четыре мировых верования вдруг, пусть на небольшой отрезок времени, объединились? Ведь за молокососами-клерками просматривались колоссальные материальные средства, значительнейшие личности. Они хотели спасти мир от грядущей катастрофы? Не смешите меня! Большие деньги никогда не делаются на созидании, исключительно на разрушении.
Может быть, задача поставлена в том, чтобы породить новых рабов? Совершив скачок от тоталитарных сект к мощнейшей тоталитарной религии? Но все религии тоталитарны. Так как все они, так или иначе, призваны закрепить существующие в мире неравенство и несправедливость. Узаконить нищету одних и роскошь других. Дать возможность миллионам дармоедов, ничего не делая, процветать.
Как бы то ни было, сколько я ни ломал себе голову, мне так и не удалось прийти к какому-то определенному выводу. Что-либо узнать, понять можно было лишь в действии, принимая самое активное участие в каких-то, пока еще очень глубинных и непонятных для меня, процессах. То есть именно там, куда судьба, помимо моей воли, сейчас неудержимо засасывала меня.
