Глава 2.04.4 «Гуинплен»
«В дружной компании мы знаем о недостатках и странностях друг друга, но не заостряем на них внимания. Как это работает? Просто тот или иной человек в нужный момент перетягивает "одеяло" на себя, припрятывая эти небольшие изъяны. Остальные же с готовностью жертвуют своим теплом и надеются на взаимность»
(Ю. Клеменцева, осмысленное)
Главные герои:
Саня Щербаков, Монитор.
Дима Ильющеня, Нова.
Яна Гаруля
Саня Ходанович, Даламбер.
Юля Клеменцева, Кнопка.
Иван Горностаев, Питон
Вадим Казак
Антон Солодовников, Принц.
Саня Борискин, Брюс.
Аня Липкина
Ранее:
1.01
- Дядя, ты не ответил, - сказал Брюс, убедившись в правильном направлении мыслей Ивана Петровича. - Твой брат придерживается этих правил?
- Чего ты добиваешься? – осторожно задал вопрос политик. Градус страстей в салоне явно повышался, и он опасался возможного всплеска эмоций.
- Признания, - стальным голосом ответил наш герой. – Но это скорее не для меня, а для моего друга.
- Хорошо, Сергей далеко не самый хороший человек на свете. И мне действительно очень жаль, что он так поступил с тобой и твоей мамой. Но ведь это в прошлом, так зачем ворочать его?
- Теперь поставим вопрос так: а действительно ли вы, Иван Петрович, такой честный и правильный? Коррупция ведь сейчас повсюду, - вошёл во вкус Брюс. Судьба так благосклонно отдала ему в руки ниточку от отца, так почему бы не подёргать за неё вдоволь?
- Я не на допросе, смею заметить, - процедил сквозь зубы Горностаев. – Поэтому позволю себе больше не отвечать на личные вопросы.
1.04
- Знаешь, чем мы с тобой отличаемся? – подошёл к перилам балкона Иван Петрович.
Раздался щелчок зажигалки - и истерическое пламя взвилось, как пришпоренная лошадь. Край сигареты начал робко тлеть, и клубы дыма начали расползаться во все стороны ядовитым туманом. Горностаев с наслаждением затянулся: драконий жар ураганом прошёлся по гортани, осев в итоге слоем едкого никотина на лёгких.
– Ты веришь в искупление вины, пытаешься оправдать свои поступки самопожертвованием и отсутствием выбора. Но что это меняет? Доктор, который из ста операций проведёт три неудачных, будет помнить не столько моменты триумфа, сколько свои провалы. Так как отнятая жизнь стоит в разы больше спасённой. Моя же логика простая: если поступок, каким бы страшным он ни был, даёт видимый результат, то жертва, которая была принесена в процессе, является необходимой. Мы же не рыдаем по дереву, когда исписываем очередную тетрадь или ломаем грифель карандаша.
…
Щербаков скривился от ноющей боли в затылке и рывком поднялся на колени. Его ожидала странная картина: Макс и его приятель валялись без чувств на мусорных баках, третий же, незнакомец, валялся на земле, что-то бормотал и пронзительно смеялся…
2.03
- Ой, не прикидывайтесь, юная леди! – вознегодовал Монитор. - Думала, я не догадаюсь, что это ты мне пишешь эти пошлости? Сменила номер и рада?
В голосе его задрожали нотки обиды. Щербаков, в отличие от многих сверстников, не спешил расставаться с детством, что отражалось в его наивности, катастрофическом преувеличении собственной значимости и трудностях в принятии ответственных решений. Саня, как жерло вулкана, непрерывно извергал эмоции, заряжая энергией пространство вокруг себя, и вмещал в себе ранимую и хрупкую, как фарфоровая чашка, натуру.
- Я? Тебе? Какие, блин, пошлости??? – завопила Юля. Капля никотина убивает лошадь, а штучный Щербаков – десяток нервных клеток.
- Такие! Не пойду я сегодня вечером в клуб, ясно? Если не хватает алкаша в компании, так обратись к кому-нибудь из «валиков»! Твои развлечения не по моей части!
Молодые люди в жизни Юли, по классификации Сида, делились на друзей – парней, сохранивших перед девушкой трезвость ума и твёрдую волю, и «валиков» - список потенциальных ухажёров, жертв коварного женского обаяния. Там, где первые обладали одной-тремя полезными опциями, вторые были рангом повыше и вдобавок усыпали любезностями, приятными подарками и приглашениями на вечеринки. Наша героиня лихо управляла поводками, время от времени прикармливая того или иного представителя категории порцией внимания. В эту упорядоченную картину вносил смуту Щербаков, который, будто дразня, прыгал между двумя гранями и не упорно не желал определяться.
- Сань, это действительно не я тебе писала. Могу доказать, если хочешь, - спокойно ответила Юля. Порой, чтобы остудить накал страстей, нужно проявить материнскую чуткость и мягкость Колобка.
- А кто тогда? – тут же озадачился Монитор. В делах амурных Саня был простаком и напоминал табуретку.
- Не знаю. На паре поговорим, - вырулила на компромисс Клеменцева.
2.04.1
- Ты уж прости, но имя тебе придётся выяснять самому. Хотя, Александр, на твоём месте, я бы сосредоточился на свидании. В большинстве случаев мы переходим грань дозволенного ради женщин. Хотя некоторые глупцы величают эти грехи подвигами, но не суть, - сладко улыбнулся Принц.
- Солодовников, не начинай! – встала перед Антоном Аля. – Ты же у нас нейтральная сторона, так и оставь интриганские сети при себе!
Подозрение цыганской иглой кольнуло Щербакова в самое сердце. Суть витиеватых фраз Антона вдруг выплыла на поверхность сознания, как пузырь воздуха. Впервые в жизни Монитор пришёл к истине быстрее, опираясь на сердце, а не на разум.
- Что угрожает Юле? – выпалил он, грозно сомкнув брови.
- Хм, Юля? Мне казалось, что компанию тебе сегодня составит Аня, - почти пропел Принц.
Реакция Щербакова оказалась незамедлительной: кулак оторвался быстрее, чем Саня успел осмыслить своё действие.
- Сань, повтори ещё раз на бис, я не достаточно насладилась, - Аля мстительно посмотрела на Солодовникова. – А лучше два раза.
- Ладно, очко за непредсказуемость, - ощупал челюсть Антон. – Хочешь знать больше? Да подавись! Своей жертвой ты спасёшь Клеменцевой жизнь, но и отпустишь её своей дорогой. Все шансы, которые были бы у тебя на место в её сердце, будут аннулированы. Друзья, близкие друзья, но ни шагу больше. Доволен?
2.04.2
- Я иду на свидание не с Юлей. Закрыли тему. Говори, пойдёшь ли ты со мной или нет, не тяни время.
- Скупой ты на эмоции человек. К тебе тут со всей душой, а ты вот так сразу, - хитро взглянул на него Брюс.
«Если у тебя вообще есть душа», - подумал Щербаков.
- Ладно, мерзкий ты тип, я в деле. Мы ведь сейчас навестим какое-нибудь разгульное место, не так ли? - спросил Патрискин, пропуская Монитора внутрь.
…
- Чувак, там тебя внизу друг ждёт, - напомнил Дима.
- Ждёт, знаю, - кивнул Патрискин. – Просто тут моё присутствие важнее. Ты, конечно, очень крут и сможешь дотащить оба ящика сам, но лишние руки увеличат вероятность успешной доставки.
- Тут в каждом ящике находится столько пойла, что даже твоей повышенной стипухи может не хватить на то, чтобы покрыть его стоимость, - вздохнул Ильющеня, почти сдаваясь.
- Плевал я на деньги! Постой… Откуда ты знаешь о размере моей стипухи? Мы что, знакомы? – растерялся Саня. Мысль о том, что он увязался следом лишь потому, что раньше мог видеть этого человека, посетила Патрискина только сейчас и начала принимать расплывчатые очертания правды.
- Не знакомы, но мы учимся на одном потоке. Как бы так сказать помягче…, - замялся Дима, осторожно подбирая фразу. - Просто мы с разных студенческих каст. Я обитаю на задних рядах среди стабильных середняков и откровенных тупиц, а ты…
- Унылый, всех раздражающий задрот с первых парт, который из-за своих огромных амбиций и высокомерия на задние ряды толком и внимания не обращает, считая их отбросами и подстилками, - подсказал Брюс.
- Примерно так, хотя и чересчур критично, - подтвердил Дима. – Не обидно?
- Обидно, но это обычная реакция на правду, - горько усмехнулся Саня и взял верхнюю из коробок. – Пошли, что ли?
…
Клеменцева коснулась ручки двери одновременно со Щербаковым.
- Чего тебе ещё? – негодующе взглянула она на него.
- Я не хотел тебя обидеть или расстроить, прости, - с усилием, будто проталкивая камень в горле, сказал парень. - Просто у меня не получается проявлять заботу по-человечески, выходит как-то через одно место. Я никогда не умел нормально выражать чувства. Мысли смешиваются в голове, и этот бардак отражается в абсурдных фразах и нелогичных поступках.
- Так почему не поработать метлой и не навести порядок? – удивилась Юля. – Это же так просто!
- Потому что после общения с тобой в голове снова будет прежний хаос, - сказал Монитор и прижал свой лоб ко лбу девушки. – Я люблю тебя, поэтому всегда буду идиотом в твоих глазах и глазах наших общих друзей.
2.04.3
Лишённый других объектов для наблюдения, Саня, чей лоб уже интенсивно вытирала Липкина, уставился на шею девушки.
- У кого-то резко случилось половое созревание? Мне даже неудобно от такого пожирающего взгляда, - усмехнулась девушка, увидев направление взгляда Патрискина.
- Просто раздумываю над тем, куда ты подевала старое ожерелье, - объяснил Саня, прокручивая белые кубики на чёрном шнурке. - Хотя, не спорю, третий размер твоей груди меня занимает не меньше.
- Стоп, какие кубики? Не трогай их!!!
Из руки парня, сжавшей кубики, начал валить дым. Просачиваясь наружу сквозь поры на коже, клубы дыма поднимались вверх, из-за чего казалось, будто Брюс пылает в тёмном огне. Патрискин на короткий миг ощутил себя выжимаемой половой тряпкой, вот только скручивало его самого вместе с внутренностями. В ужасе Саня попытался закричать, но дым повалил и из горла, а затем и из ноздрей. Уже задыхаясь, Брюс оторвал одеревеневшие пальцы от кубика. Однако тьма к этому времени успела добраться и до сознания. Наш герой схватился руками за голову…
…
- Круто мне. Придётся тебе искать приют в другом месте. Зайди к Седельнику, ему полезен уход за домашними животными.
- Иди ты в пень со своим кучерявым! Я хотел зайти к нему, а там за дверями кто-то воет! Мне страшно стало, понимаешь? Вот сижу на подоконнике, смотрю на клуб НЛО, плачу и думаю тебе…
- Это звучало бы мило, если бы я не знал человека на другом конце трубки, - скривился Брюс. - Так и быть, можешь оплатить вход и пройти внутрь за своим ключиком.
- Э-э-э-э! А ты меня бесплатно провести не сможешь?
- Ага, ещё и коктейлем угостить. Шевели поршнями, пока я не передумал.
- Жестокий ты, Сашик, - вздохнул Вадик. - Уйду я от тебя к другому нормальному соседу.
- Развод предлагаешь? Чудно. Два рабочих стола и любимая кроватка Казака, что может быть лучше?
…
- Лучше, я нашёл средство от насморка. Держи, - протянул футляр Саня.
- Очень щедро с твоей стороны. У тебя что, целый склад таких капсул? – поинтересовался Дима. – Ну, хрен знает, и раскраска странная, сто пудов иностранцы извращались! О, инструкция ещё есть…
С минуту Ильющеня изучал бумажку, то и дело поднимая глаза на Брюса, будто проверяя по его лицу достоверность написанных там слов. Затем долго крутил «Санациум» вблизи, пытаясь найти малейший подвох. Наконец Дима подошёл к Брюсу и положил футляр перед ним.
- Прости, чувак, я не могу это принять.
- Почему? Я же не прошу ничего взамен, - удивился Саня.
- Не надо. Не люблю быть обязанным. На своей шкуре знаю, каково ждать взаимности от другого человека, а в итоге получать лишь холодное равнодушие.
- Позволь мне помочь!
- Вот
