Надежда

почти всё детство и юношество я недоедала.
После вечерней трапезы, я проверила уроки у Пеппер, пожелала ей спокойной ночи и пошла к себе в спальню. Запустила в стиральную машину грязную рабочую форму, приготовила на завтра чистую и пошла в душ. Зеркало висело так, что когда стоишь в ванной видишь себя полностью. И я заметила кое-что на своём теле. Горизонтальная полоска стянувшейся кожи ниже пупка. Я провела по ней пальцем. Странно… Как давно я уже не замечала этот шрам. В груди у меня кольнуло от воспоминания.
После всех гигиенических процедур, я легла в пастель, и перед глазами у меня стоял тот кусок жизни, перевернувший всю мою судьбу с ног на голову. Тогда, я всё-таки придумала, чем захватить внимание родителей…

***

Несколько дней я придумывала план захвата родительского внимания, но в голову не приходила, ни одна идея, которая была бы действенной.
В воскресное утро, точнее полдень, я проснулась от плача Пеппер, криков родителей и шума разбитой посуды. Резко вскочив с кровати, в одной футболке и трусах я влетела в кухню и застала бойню между моей матерью и отцом. Вооружившись ножами, сковородками и другими колющими, режущими предметами они яростно поливали друг друга матом и пытались кидаться, словно дикие тигры. Пеппер с алым личиком стояла в стороне, прикрывая лобик маленькой ладошкой. Вокруг был такой ор и гам, что голова у меня тут же разболелась.
- Хватит! Прекратите! Папа! – я пыталась прорваться хоть к кому-нибудь из них, но опасалась ударов.
В конце концов, от безысходности, я схватила телефон, набрала девять – один - один и быстро изложила ситуацию. В ожидании этих вечных казалось пяти минут до прибытия помощи, я взяла на руки ревущую Пеппер, аккуратно отодвинула её ладошку в сторону и увидела небольшой порез.
- Тшш… успокойся, тише! Всё будет хорошо! Всё будет хорошо! Тшш… - прижав маленькое, трясущееся тельце, я с яростью смотрела на своих родителей. В такие мгновения я не узнавала их. Кто это? Кто эти жестокие люди?
И вот уже приехала полиция, которая допрашивает маму в одной стороне комнаты, а папу в другой. Женщина из скорой помощи обработала ранку на лбу Пеппер, заклеила пластырем и улыбнулась мне.
- Спасибо… - выдохнула я и посмотрела на отца. Я всегда считала, что он наша защита, что он намного умней и сдержанней, чем мама. Но моя мать такой человек, что может вывести из себя любого. Если ей что-то нужно она пойдём по головам и даже не оступиться.
- Что вы хотите? Ареста? Я ничего не буду подписывать! Я просто уйду, и ноги моей здесь больше не будет! Всё! – отец рывком попытался выбежать из дома, но полицейские крепко держали его за плечи. Я с бешено бьющимся сердцем встала перед ним вцепившись в рубашку.
- Папа! Папа, не уходи! Ты куда? Ты что нас бросаешь? – слёзы текли по моему лицу.
- Слушай, Эва, я больше так не могу… твоя мать, она… - он зло посмотрел в его сторону, все в комнате замолчали. - Ну не могу я с ней жить!
Вот так рушатся последние надежды. Жизнь моя и Пеппер теперь точно обречена на гибель. Я расслабила руки, безвольно упавшие вниз. Взгляд мой затуманился, и внутри у меня было яростное месиво.
- А обо мне… - почти шепотом сказала я. – а обо мне здесь вообще хоть кто-нибудь думает?!
Мужчина в чёрной форме оформлявший документы, закончил писать, поднял голову и посмотрел на меня.
- А о тебе… Эванджелин, теперь будет думать социальная опека. Так значит вызывай Люси и дождись, что бы она приехала. Его и её – он указал пальцем на родителей. – Ведите в машину!
Что я могу сделать? Ничего. План мой рухнул. Через пару часов приехала наша наблюдающая Люси. Сначала она попыталась допросить меня о произошедшем, но я молчала, как рыба. Вечером, маму отпустили домой. Одну. Значит, отца я больше не увижу никогда. Люси вместе с матерью, долго сидели в гостиной что-то обсуждая. Я в это время, убедившись, что с Пеппер всё в порядке, и она ни в чём не нуждается, искала свои сбережения по всей комнате. В банках, книгах, в подушке, в карманах, копилках. В итоге я наскребла сорок девять долларов и пять центов. Может уже догадались о моём плане? Есть предположения? Нет, я не собираюсь покупать свечи, вкусную еду, накрывать стол и сводить родителей вновь. Нет. Я заплачу эти деньги моему знакомому, что бы он помог мне совершить задуманное. Каким образом? Мне всего лишь нужен ребёнок, не украденный, не купленный. А свой собственный малыш. Ничто так не сближает семью, как дети. Посмотрим…

Глава четвёртая

Из-за старых воспоминаний я долго не могла уснуть и, слава богу. Потому что за эту ночь меня вызвали в больницу три раза, и после третьего я уже осталась сидеть на посту до шести часов, пока не пришла утренняя бригада. Я приехала домой, от перебитого сна немного болела голова. Но собравшись с последними силами, я приготовила завтрак, сделала красивую причёску Пеппер, выпила чашку кофе и легла спать. Я помнила, что сегодня концерт, в четыре часа дня, в школе, и я не могу не прийти.
Стоило мне прилечь на диван в гостиной, как глаза тут же закрылись и разум уснул.

***

С того ужасного дня, когда моя семья распалась, прошло пять месяцев и план мой сработал. Я с ужасом вспоминаю тот момент, когда я пришла к Питеру, моему знакомому. Я чувствовала себя продажной девчонкой за сорок девять долларов и пять центов. Но главное то, что живот мой, точнее тот, кто там находиться, растет не по дням, а по часам. Странно, что со стороны его не очень то и видно. Я просто поправилась на пару килограмм, потому что Джейн и Джейд в курсе всех дел и кормят меня в столовой на убой.
После разговора мамы с Люси, она стала вести себя по-другому. Ещё бы, теперь нам платят пособие в размере ста двадцати долларов каждый месяц. Мама стала меньше курить, а в доме так вообще перестала. Пеппер снова начала ходить в подготовительную группу. Но я так и не сказала маме о том, что жду ребёнка, хотя в любом случае мне придётся это сделать.
С отцом мы созваниваемся раз в месяц в лучшем случае. Я думаю, что сейчас нам есть о чём поговорить. Я взяла беспроводную трубку телефона, устроилась на диване, набрала номер и пыталась успокоить нервы. Гудки. Гудки. Гудки.
- Да, слушаю!
- Папа!
- Эванджелин?
- Да, пап это я, привет!
- Привет! Что-то случилось?
- Нет, то есть да, но… как бы нет…
- Так! Эва! По порядку!
- Вообщем… тут такое дело… я заболела, и мне очень надо тебя увидеть!
- Заболела? Чем? Это серьёзно?
- Ну да… то есть, нет, со мной всё в порядке, просто мне очень нужно, что бы ты приехал!
- Я сейчас не могу, если только вечером…
- Вечером! Вечером замечательно, я буду ждать тебя! Пока!
- Эва…
На радостях я отключила телефон раньше, чем отец успел договорить, и с сияющей улыбкой смотрела в своё отражение в выключенном телевизоре. Я положила руки на чуть выпирающий живот, закрыла глаза и представила, как все будут счастливы.
- И чем это ты заболела, мне интересно спросить? – я вздрогнула от маминого появления.
- Ничем! – я резко встала.
- Тогда какого чёрта ты наплела это ему? Я не желаю видеть в своём доме этого человека!
- Он нужен мне!
- Зачем?
- Потому что… мне надо поговорить!
- Поговори со мной. – она присела на край дивана и попыталась мило улыбнуться. – Эванджелин я стараюсь быть к тебе ближе!
- Раньше надо было стараться и лучше! – на глаза навернулись слёзы. Я ощутила некое резкое шевеление внутри. От неожиданности положила руку на бок и села на диван.
- Всё в порядке? – спросила мама сев рядом, положив руки мне на плечи.
- Нет, мне всё равно придётся тебе это рассказать рано или поздно…
- Ну, так скажи сейчас!
- Вообщем, дело в том, что у меня через четыре месяца будет ребёнок…
- В смысле? Не поняла… у тебя что?
- Будет ребёнок. – съёживаясь с каждым сказанным словом, держалась из последних сил, но слезинка скатилась с моей щеки. Внутренне я тряслась в ожидании криков, боли от шлепков, наказаний, отвержения. Стоило маме пошевельнуться, я дёрнулась в сторону от ужаса, а она всего лишь обняла меня и тоже заплакала.
- Моя девочка… ну ничего, мы справимся, мы справимся! – мне было очень приятно вновь обнимать её и слышать мягкий голос. Весь день мама вела себя, как настоящая мама. Такого я не наблюдала за ней уже пару лет.
Мы съездили к ней на работу в супермаркет, она набрала продуктов со скидкой. Хотел уже купить кое-какие детские вещи, но я её приостановила, потому что было рановато. После мы забрали Пеппер с занятий и поехали домой. Оказывается, это так здорово готовить ужин вместе с родным человеком. Ближе к восьми часам, мы сели кушать. Мама явно была напряжена, тем, что скоро должен приехать отец. Они подали официальное заявление на расторжение брака, что конечно добило во мне лучик надежды. Но разбитую вещь заново не склеить, лишь больше поранишься.
Вот время уже девять, десять, одиннадцать часов. Глаза у меня закрывались от усталости. Пеппер давно сладко сопела в своей люльке. Может папа просто так сказал, что приедет. Лишь что бы успокоить меня. Обещать, не значит выполнить. Я уже забыла про то, что хотела кому-то что-то рассказать, сил совсем не было и проваливаясь в глубокий сон, я услышала шаги к двери, звонок.
- Приехал! – во мне сразу возникла бодрость, прилив сил, с сияющей улыбкой, я открыла дверь и обняла отца.
- Привет, моя хорошая! – вид у него был не самый лучший. Весь исхудал, лицо бледное, глаза уставшие, недельная щетина. Запустившийся холостяк.
Мама стояла в стороне, облокотившись о стену, скрестив руки на груди.
- Шей… привет! – он явно не ожидал увидеть мать дома.
- Привет, Фрэнк, как поживаешь?
- Хорошо, а ты?
- Отлично, у нас замечательные новости! – она прошла на кухню.
- Мама! – попыталась одёрнуть её. – Пойдём пап. Ты голодный? У нас столько всего!
Я посадила его за стол. Поставила большую тарелку и положила каждого блюда по не многу. Он скептически посмотрел сначала на еду, потом на меня и на маму. Я села напротив и улыбаясь, наблюдала за ним.
- Ты говорила, что что-то случилось, я слушаю! – уплетая за обе щеки, он частенько поглядывал в мамину сторону.
- Да вообще-то ничего не случилось, как бы… я просто… у меня некоторые изменения в жизни.
- И что же это за такие важные изменения, что заставили меня сорваться и приехать с Дэнбери в Ньюпорт? – уставившись на меня, спросил отец.
- Ты теперь живёшь в Дэнбери? – спросила я с грустью в голосе. Мне больно даже думать об этом.
- Да, нашёл там хорошее местечко и подходящую работу. Ну, я слушаю!
- Она беременна! – мама подошла ближе, встав в такую странную позу, словно снова вернулась в прежнюю себя.
- Что? Как такое возможно? Эва! – отец бросил вилку, встал со стула. Лицо его стало более чем серьёзным. Сдвинутые брови, сжатые губы.
- Пап, не ругайся только, я…
- Не ругаться? О чём ты думала? Я даже представить себе не могу! Ты хоть понимаешь, что ты наделала? Ты сама ещё ребёнок! Большой ребёнок, раз можешь делать такие глупости… - он так раскричался, что я от неожиданности сжала свои джинсы руками. – Господи, не могу поверить, что это могло случиться в нашей… - слово «семье» сейчас уже явно невозможно было произнести. – Быть может мы с тобой мало говорили о мальчиках, но ты… - он указал на мою мать. – Шейлин, как ты могла допустить это?
- Приехали! А я здесь причём? А? Я сама узнала вот-вот! – она вскинула руками.
- Ты же