Казак Ефим

глаза жены Натальи со слезами радости и уже чувствовал ,как она его  обнимает  и застывает у него на груди. Видел ,как  выбегает дочь Лиза и виснет у него на шее с возгласами радости. Вот оно  счастье! Он идет к нему! Осталось километра полтора- пустяк! Вот сейчас он порадует их тушенкой с  консервами и мылом….
     Вдруг отчетливо услышал хлопок…. другой и застыл на месте. У него в спине появилась сильная боль, которая расползалась внутри   груди и по всему туловищу. Медленно повернулся  назад и присел. В глазах появился туман, но  успел разглядеть  мелькнувшую фигуру, скрывшуюся за деревьями. Засунув руку под ватник – понял, что ранен и пуля прошла на вылет.
-  Ничего , до дома  чуток осталось. Дойду.- успокоил себя.
      Встал  и на ватных подкошенных ногах , как мог, шел вперед. Голова кружилась, в глазах все  гуще становился туман. Покачиваясь и держась , от дерева к дереву, шел к дому. Долгий  и трудный оказался это отрезок пути. Силы покидали его с каждой минутой.  Вот уже и хата видна, осталось , метров триста… двести…сто… Ефима силы  исчезли и он рухнул, без сознания перед своей калиткой в нескольких метрах.
       У Натальи на душе было не спокойно. Она места себе не находила и не знает почему набросив платок наголову и ватник вышла во двор. Предчувствие тревоги  понесло ее к калитке, распахнув ее,  обомлела, возле их двора лежал человек и не шевелился.
-  Боже правый, кто это?- всплеснула она руками , подошла  к нему и сразу узнала мужа.
-  Ефимушка! Ты ли ? Боже что с тобой? Откуда ты тут?- запричитала она.
       Потом опомнилась и побежала в хату  за помощью, звать сына. Вдвоем с сыном дотянули Ефима до  хаты и кое - как затянули вовнутрь. Сняли ватник и уложили на топчан, но он в сознание не приходил.
- Серега, а ну живо  беги к бабе Нюре. Скажи отец раненый помирает , пусть придет – отправила  мать сына.
      Наталья сидела возле мужа, держала его руку в своей и плакала. Рядом так же сидела дочь Елизавета и тоже плакала. Ей так хотелось ,что бы отец открыл глаза и что нибудь сказал. Лиза почувствовала, что отец  умирает, и не могла смириться с этим. Как же так? Почему именно сейчас, когда немцев выгнали из станицы?  
     Вдруг Ефим открыл глаза и попытался улыбнуться:
-  Я дома. Как хорошо – ели выдавил он.
-  Ефимушка, что случилось? Я случайно тебя обнаружила. Сейчас баба Нюра придет, полечит тебя, потерпи  - уговаривала Наталья мужа.
-  Не к чему это, Натальюшка…. меня подстрелили недобитые немцы….пуля на вылет прошла….я много крови потерял наверно….главное я дома….Лиза, не плачь, мне легче будет….там, в вещмешке вам гостинцы….главное я дома…..- тихо  с перерывами   шептал  он задыхаясь. И вдруг снова потерял сознание.
- Ефим! Не оставляй нас! – запричитала Наталья.
      Прибежала, запыхавшись, баба Нюра и кинулась сразу к Ефиму. Осмотрев его сделала заключение:
- Улетела душа его в мир иной. Нет пульса. Умер минут двадцать назад. Ничего сделать уже нельзя. Поздно!
     Всю ночь Наталья сидела возле своего любимого мужа , сначала  выла , как раненная волчица  в лесу. Затем  к утру притихла,  молча уставившись в одну точку , покачивалась. Слезы сами вытекали из глаз, но она их не вытирала. Зачем ей вытирать слезы, зачем теперь жить? Стёпушка погиб и теперь вот муж Ефимушка умер. Как жить с  такой болью?
     Утром собрались все соседи и помогли похоронить Ефима  на кладбище, как могли. Иван  подошел к могилке и долго мял в руках шапку, не мог найти нужных слов. Слова застревали у него в горле, но все - таки  сказал:
-  Как же так дружище? Как же я без тебя Ефим? Мне тяжело будет. Ты для меня был и примером, и опорой в трудную минуту. Спасибо тебе за все, что для меня сделал. И прости  меня,  если сможешь. Прощай, там свидимся!
          С кладбища Иван шел, ковыляя по гололеду с палкой, вытирая шапкой слезы. А Наталью обняла дочь Лиза , сын Сергей и две маленькие внучки,  так и пошли обнявшись, поддерживая друг друга. Они шли домой,  где больше никогда не будет Ефима – их опоры и кормильца. Они шли домой учиться жить новой жизнью, без него.
   Закончилась война, прошли годы. Вновь заколосились поля,  налились тяжестью плодов сады. О тех далеких страшных годах напоминают только кресты на кладбище за казацкой станицей. Давно нет в живых очевидцев тех страшных лет. Но они все, же успели рассказать своим детям   и внукам о том, что  тогда происходило.