Псих

замазанного жёлтой краской, и чистил внушительных размеров револьвер. Он первым заметил меня и приветливо махнул, приглашая сесть за стол.
Передо мной тут же поставили огромную сковороду дымящейся распаренной картошки и целую тарелку варёной рыбы. Гарри не забыл про хлеб, солонку и стакан воды.
-Кофеёв не держим, извиняй, - хохотнул он и уселся напротив.
Нэйт продолжал чистить револьвер, Гарри наблюдал, как я уписываю нехитрый завтрак за обе щёки.
-Глянь, - кивнул он Нэйту, - Вот это аппетит. Здоровый будет лет через пять.
Нэйт улыбнулся:
-Да. Здоровей тебя даже.
-Чего? - картинно изумился Гарри, будто Нэйт сказал несусветную глупость, - Здоровей меня только бесы. И тем я хвосты накручиваю.
Я ел, пока на столе совсем ничего не осталось. Но и когда дожевал последний кусок, всё ещё чувствовал, что недостаточно сыт.
-Обалдеть... - промычал здоровяк, убирая посуду, - Нам с Нэйтом на два раза пожрать...
Пока он мыл тарелки, Нэйт собрал револьвер и отложил в сторону. Он улыбаясь разглядывал меня, а я разглядывал кухню. Сложно не понять, чего они от меня хотели: они хотели, чтобы я спросил, где нахожусь, и кто они такие. Ну а я не спешил задавать вопросы. Впервые за долгое время я находился в полной безопасности и чувствовал это. А вопросы приведут к ответам. А ответы, скорее всего, мне не понравятся.
-Ну так что? - Гарри вновь уселся за стол, - Спрашивать будешь? Или и так всё знаешь?
Я пожал плечами:
-Хорошо. Зачем вы меня похитили?
-ПОХИТИЛИ?!! - здоровяк резко вскочил на ноги, едва не опрокинув стол. Кулаки его огромными молотами залетали над головой, - ПОХИТИЛИ?!! Да мы жизнью рисковали, чтобы спасти тебя!
Нэйт хохотал.
Увидев это, Гарри смутился:
-А... да... ну... э... - он неловко убрал руки за спину и отошёл в сторонку.
-Мы - охотники, - сквозь смех выдавил Нэйт.
-Агась, - буркнул здоровяк, - Мы охотимся не на зверей, а на всякую нечисть.
-Вурдалаки, зомби, упыри, мелкие демоны, - продолжал Нэйт, - Короче делаем то, что умеем.
-Платят немного, - Гарри вновь бухнулся за стол. Взгляд его сделался предельно серьёзен: - Потому иногда сторону выбирать не приходится. И на синоды работаем, и на вампирские кланы. Однажды оборотню помогали. Грязная работа...
-Не грязнее прочих, - подмигнул Нэйт.
-Так вот, - продолжал здоровяк, - Несколько дней назад тихенький наш мир облетела новость: за голову некоего мальчишки вампирские лорды объявили награду. Да ещё какую награду! Всё, что мы с Нэйтом скопили за тринадцать лет охоты, можно купить сотню раз. Напёрсток крови меняют на амальгаму - один к тысяче. И знаешь, кто этот мальчишка?
Гарри многозначительно посмотрел мне в глаза, чтобы сомнений не оставалось:
-Этот мальчишка - ты! - толстый палец в резиновой перчатке ткнул меня в грудь, отчего жиденький стул опасно качнулся.
-Я? - я сделал вид, что удивлён, хотя давно понял, к чему ведёт здоровяк. Впрочем, кое-что я нашёл спросить: - Почему - я?
Гарри развёл руками, Нэйт покачал головой.
-Одна старуха заплатила нам вперёд, чтобы мы нашли тебя и отвели к ней. Она точно знает, почему за тобой охотится вся нечисть мироздания. Нам ничего толком не объяснила, но предупредила: кровь твою беречь пуще собственных жизней. Чтоб ни капли не пролилось.
Вот теперь я действительно был удивлён. Мало того - я испугался:
-Так она что, сама хочет меня сожрать???
Нэйт захохотал, Гарри выдавил кислую улыбку:
-Балбес! У ней и зубов-то нет. Со дня на день преставится.
-Ей лет пятьсот, - сказал Нэйт, - Последняя из рода богини Лилитт. Поколение за поколением женщины её линии наследуют магические силы. А у нашей ведьмы детей никогда не было. Ей давно пора помереть, но она не может. Магия не отпускает...
-Так что сожрать она тебя не сожрёт. А вот наколдунствовать - запросто, - Гарри поднялся из-за стола и двинулся к выходу, попутно поднимая меня за шиворот:
-Что-то засиделись мы. Пора выйти, подышать свежим воздухом, - и глаза его залихватски сверкнули.
В маленьком ангарчике - том самом, куда я попал, пройдя сквозь стену, - меня облачили в резиновый костюм. Он жутко стеснял движения, кожа под ним моментально прела и чесалась, но Гарри сказал, что только толстая вонючая резина, способна скрыть человеческий запах, и я ему верил. Закрывать голову резиновой маской не стали - только жирно обмазали чесноком.
-Обычно нас они не трогают, - пытаясь ободрить, пробормотал здоровяк, но страху во мне не убавилось.
Пока Гарри натягивал на меня резиновые шмотки, Нэйт успел одеться сам и рассказать немного о мире, в котором мы сейчас находились. Оказалось, что это оборотный мир, - как другая сторона монеты. Здесь обретаются неупокоенные души, ожившие мертвецы, бесы, демоны и всякие другие твари, которых пугает солнце. Люди здесь редкость. А потому они (то есть мы) - очень ценный и вкусный товар.
-Нам предстоит пройти через рыночную площадь, - вещал Нэйт, - Ничего не касайся. Не подавай вида, если испугаешься, или вдруг замутит. Потерпи до улицы. Ни с кем не говори, держи рот закрытым. Стоит им учуять запах, и они слетают с катушек...
Кем были эти загадочные "они", я не знал. И узнавать не хотелось.
Но время пришло. Все приготовления кончились. Патроны рассованы по карманам, пистолеты - по кобурам. Мне оружия не доверили, рассудив, что от страха я могу неразумно пустить его в ход. Отчасти это было правдой: доверять себе я не мог.
Гарри крепче сжал ручной пулемёт, Нэйт нахлобучил на голову кепку, и все разом мы шагнули в стену.

Ослепительный свет ударил по глазам, отчего я на несколько секунд зажмурился. А когда чуть пообвык и взглянул на торговую площадь, то не увидел ни яркого солнца, ни сияющей белизны, едва не стоившей зрения. В пепельно-сером небе оглушительным провалом зиял тусклый диск, застрявший в паутине чёрных лучей. Ореол местного солнца не испускал свет, напротив, он тянул соки жизни из времени и пространства, умертвляя и без того уже мёртвых обитателей тёмного мира. От мерзкой вони я едва не потерял сознание. Здесь смешались все самые отвратительные запахи, какие только рождала природа смерти: от режуще-острого смрада протухшего мяса до тошнотворно-сладкого аромата гнили. Беспросветно разили не только выгребные ямы и стоки, но и разношёрстный нечестивый сброд, бурым потоком расползающийся по рынку.
-Ни в коем случае не останавливайся, - шепнул Гарри, - даже если мы с Нэйтом отстанем.
И они зашагали в самую гущу толпы, волоча меня за собой.
-Ведьма живёт на той стороне. В конце узкого проулка. - Нэйт указал далеко вперёд, на другую сторону площади. Я невольно ускорил шаг.
На полках и скамьях чудовищных лавок, беспорядочно разбросанных по площади, громоздились тяжёлые клети, под завязку забитые чем-то мерзким и копошащимся. Здесь - предлагались крысы на пробу, бесплатные образцы; чуть поодаль - маринованные глаза размером с кулак; а если хорошо присмотреться, на самом краю площади торговали живыми людьми, измождёнными и отупевшими от постоянного страха и истязаний. Вокруг них собралась огромная толпа, и каждый пытался ухватить, оторвать от человека кусок живой плоти, и полакомиться, пока продавец, ничего не замечая, нахваливал свой товар. Его маленькое представление оттянуло скопище монстров с нашего пути, и мы быстро достигли границы рынка. До проулка оставались считанные метры, и Гарри с Нэйтом отпустили мои руки, полагая, что опасность миновала.
Сердце ёкнуло: я больше не увижу тех людей в клетке. Словно скот их распродадут на мясо и сожрут с потрохами. И пусть я не в силах был помочь этим несчастным, и мне следовало заботиться лишь о собственном спасении, я почувствовал вину и оглянулся, чтоб запомнить хотя бы лица; чтобы мученики не сгинули бесследно, не оставив даже памяти о себе. Тут-то я и увидел Гришку, поотставшего от толпы серых зомби. Он и сам был сер, и похудел изрядно, но не узнать его я не мог.
-Гриша! - заорал я. Слова вырвались, минуя разум. Забыв об опасности, растеряв остатки самообладания, я звал друга сквозь счастливые слёзы: - Гришка! Что ты тут делаешь?
Со зловещей медлительностью Гриша обернулся на мой зов, впалые глаза в упор уставились на меня, а по лицу поползла кровожадная улыбка:
-Тебя ищу... дружище...
Стремительный бросок! Между мной и толпой невесть откуда повылазивших зомби возник Нэйт.
-Беги!!! - рыкнул он, выдирая из кобуры два огромадных револьвера.
Тяжёлая рука хватанула за шиворот, резиновая куртка больно ожгла кожу, и я шлёпнулся позади здоровяка Гарри, расчехляющего пулемёт.
-Чёрная дверь... - выдохнул он, нажимая на гашетку. Все прочие звуки потонули в грохоте выстрелов.
Превозмогая сопротивление резины, ломкими рывками я поскакал по узенькой улочке, изгибающейся дугой направо.
Двери одноэтажных домиков, плотно прижатых друг к другу, распахивались мне вслед. Не попадалось ни лазейки, ни щёлочки, куда я бы мог скользнуть и спрятаться. Да и прятаться здесь было бессмысленно. Один за одним из домов выползали разноцветные уродцы. Зомби, вампиры, бродячие скелеты и бесплотные тени. Они устремлялись за мной - кто быстро, кто едва передвигая ноги. Толпа уродов смела Гарри и Нэйта, оба охотника исчезли в потоке холодных тел.
Пот застлал глаза, ребра вонзились в лёгкие. Я больше не мог бежать. Резиновый костюм резал кожу и хлюпал подмышками и в паху. Он убивал меня, лишая сил, сковывая движения, так что каждый шаг давался неимоверным трудом.
Жёлтые ступени выросли под ногами, я поднял голову и увидел чёрную дверь, на поверхности которой едва заметно проступал рисунок чудовища: чёрный единорог с когтями вместо копыт и раздвоенным языком, выпавшим из зубастой пасти. Точно такой же монстр украшал рукоять дверного молотка, покрытого бурой патиной. В исступлении я заколошматил молотком по двери, но матово-чёрная створка осталась недвижима. Знакомое чувство обрушилось отрезвляющей волной. На секунду я забыл о страхе и боли, и обернулся.
Одноглазый упырь стоял посреди улицы, а за его спиной росла и ширилась толпа живых мертвецов. Упырь будто возглавлял шествие нечисти. Он совсем не походил на покойника. Лишь одинокой луной сиял бездушный глаз, и острые иглы-зубы сверкали в кровожадной ухмылке.
Я вжался спиною в дверь, жалея, что мне не доверили оружия. Сейчас бы сгодился и ржавый нож, чтоб воткнуть его себе в сердце и подохнуть раньше, чем эти твари доберутся до меня.
Упырь присел на корточки, намереваясь завершить всё одним прыжком; одним ударом вцепиться в шею и разорвать на куски. Я приготовился заорать во всё горло: от отчаяния. Я открыл рот, но крик застрял в удивлённо покачнувшемся теле. Твёрдая поверхность за спиной разверзлась тяжёлыми простынями, и сначала запутавшись в них, я вывалился с другой стороны в прохладу маленькой комнаты, погружённой во мрак.
Здесь было тихо, как в склепе.
Тяжело поднявшись на ноги, я первым делом попытался содрать с себя резиновые доспехи, но удалось снять только перчатки. Мои безуспешные попытки разоблачения прервались, стоило заметить, что в комнате помимо меня есть ещё кто-то.
Шевельнулся слой недельной пыли, осел на полу клубами тумана, и я увидел глаза. Белёсые, выцветшие глаза старухи, которая растёкшись сидела в глубине массивного кресла у бездыханного камина. Она не была так уж толста, чтобы являть собой нечто бесформенное, но долгие века