Квест. глава 15. Заключительная.

После делёжки медведик отказался продолжать путь в обществе есаула, Змея и француза.
- Я теперь личность обеспеченная, - объяснил своё решение медведик. - Конечно, после всего, что мы вместе пережили, я вам благодарен и готов расплатиться из своей доли. Сотня золотых вас устроит?
Горыныч, в котором золотая лихорадка гостила безвылазно, задохнулся от жадности. Сотня золотых!
Есаул оставался трезв. Он сделал медведику встречное предложение. По 25 процентов из долей каждого: есаула, Змея, француза - и медведик остаётся с ними.
Этим предложением есаул добился обратного эффекта. Медведик насторожился. С чего бы такая неслыханная щедрость? Нет ли здесь подвоха? Подумав, он вежливо отказался, объяснив, что как бы не были товарищи ему симпатичны, их цели ему неясны, а он давно не был дома и не видел мамы.
Есаул растерялся. Сказать правду виделось казаку немыслимым. Кто по доброй воле согласится на руку и сердце каменной девки? Не сказать - означало прибегнуть к насилию и вызвать, тем самым, новую волну жертв.
- Я устал от кровопролитиев, - признался вдруг Змей. - Мы можем договориться как-нибудь мирно, по-хорошему?
- А чем, по твоему, я сейчас занимаюсь? - возмутился Полубок.
- Тогда, сказал Змей, зеленея от душащей его "жабы". - Предложи ему наши доли целиком.
Предложение Змея превосходило по щедрости всё, известное раннее по легендам и хроникам, настолько, что насилия и жертвы стали неизбежны. Француз со своей долей расставаться добровольно не пожелал.
Проявление подобной измены в собственных рядах способно сломать любой конструктивный настрой, узы мужской дружбы и прогрессивные устремления.
Те, кто был поумней, покинули корчму в большой спешке, но своим ходом. Те, кто был глуп или упорен, как француз и медведик, покинули заведение ногами вперёд.  Французик ещё дышал, медведик - нет.
- Я же просил, по-мирному, - жаловался Змей, прислушиваюсь к угасающему дыханию медведика. - Что теперь делать будем?
С одной стороны, Змей испытывал облегчение, делиться долей стало не с кем. По этой же причине, она, его доля, ещё и увеличилась. С другой стороны, угроза интимных отношений с каменной девкой никуда не исчезла.
- В принципе, - сказал казак, задумчиво поглаживая себя по груди, - что я теряю? Ничего. Куда я в таком виде нужен подгорной княжне? Только чаи распивать, под задушевную беседу, с плюшками. Знать, Горынушка, тебе придется, единолично, трубить за всех.
- Да ты рехнулся! - возроптал Змей, не желая признавать за казаком истину последнего слова.
- А ты сам, как полагаешь,- куражился Полубок. - Даже, если я рехнулся, разве при этом я не могу быть правым?
От такой правоты кровь у Горыныча вскипела, в глазах потемнело, а желчь прихлынула к голове. - А дай-ка я тебя, товарищ мой любезный, обниму! - вскричал он.
- Чего вдруг? - засмущался казак.
- А нравишься ты мне! Весь ты масляный, мягкий и круглый!
- Даже не думай! - отскочил казак. - Чудо гороховое!
- Как не баба, не мужик! Не корова и не бык! - запел Змей издевательски.
- Но-но! - посуровел есаул. - Полегче, полегче!
- Ой, да как с девицей красной, тёмной ночкой, добрый молодец на мягком ложе! Ой, да помоги ему боже! - пустился в шутовской пляс Змей Горыныч.
                                                                                         ***
В общем, жили они недолго, ярко и несчастливо. Но умерли в один день и час. На месте их последних дружеских объятий вырос обильный хрен, буро-кирпичного цвета и высотой с колокольню. Старики рассказывают, что под корнями хрена зарыт клад имени Чёрного Прокурора. Старателей с лопатами копать нет. Старики говорят, что Прокурор не сгинул без вести в той замятне в корчме, а скрылся, до поры, до времени, до срока. Бродит где-то по земле, скитается в ожидании Конца Света, когда призовут его к делу. А дело у него сами знаете какое. Не нам прокурора учить.
                                                                                       КОНЕЦ.