Картина Часть 6 Глава 4

умозаключений она к нему и относилась соответственно. Ей не было дела до его галстука за сотни долларов, если этот человек угрожал ее спокойствию и раздражал ее одним своим присутствием. И проку ей было мало от того, что его ботинки – ручная работа дома Giorgio Armani, и таких пар в мире сделано всего три. Она беззастенчиво могла наступить на носки ботинок из крокодиловой кожи, или испачкать губной помадой джемпер ручной работы, подаренный ему лично ведущим модельером Givenchy. Даже если он полностью разденется и обнажится, окружив себя ведущими дизайнерами мира, обняв их за плечи и назвав по именам, она и то не впечатлится.
Этот мир индустрии моды для нее совершенно не интересен, и его культовые фигуры не имеют веса в ее глазах. Визитной карточкой личности человека для нее они служить никак не могут.
И Арсений обожал ее еще и за это.

***

Он ревновал ее всегда, постоянно, все 24 часа в сутки. Она ходит по улицам прекрасная, холодная, замкнутая, но ведь никому ничего не мешает взглянуть на нее и… пропасть, как однажды он. Любой человек может увидеть ее красоту, величие и неординарность. Если она только поднимет на кого-то свои глубокие необычайные глаза…И что тогда будет с ним? Такого он точно не переживет. Он убьет и ее и себя.
И потом, ее офис – самая большая зона риска. Вернее, время обеденного перерыва. Это время его страданий, его черной ревности. О, как он ненавидит это время, когда у него не бывает возможности отвезти ее в какой-нибудь ресторан, и она отправляется на свою неизменную прогулку в ближайший магазинчик за чем-нибудь к чаю. Она сама призналась ему однажды, что именно там состоялась ее первая встреча с Золотым китайцем, когда он заметил ее и выделил, запомнив и дожидаясь часа официальной встречи. И теперь каждый день может возникнуть такая ситуация, что другой Золотой китаец, новый Страж Чина-тауна, может оказаться там, осуществляя контроль за своими подопечными, и увидеть ее. Никто не может дать гарантии, что она снова не западет на чьи-то узкие глаза. Наверное, это ее пунктик, ее слабость. Вероятно, ее страсть – это восточные черты, и ничего с этим не поделать. Арсений совсем другой. И она долго не замечала его, не обращала внимания на его нордический тип внешности, северный тип лица, предпочитая азиатский. Вот увидит, и поплывет…  кто ее знает…
Увезти бы ее куда-нибудь, чтобы людей вообще не было в поле видимости километров на несколько. Поселиться с ней в лесу, в глуши, в непроходимой чаще, в джунглях. А, может, купить какой-нибудь необитаемый островок и увезти ее туда? Но если ей надо будет сбежать, она и яхтой научится управлять. Она бедовая.
Арсений понимал, что на первое время он может привязать ее к себе сексом, воспитывая в ней чувственную зависимость, но прекрасно давал себе отчет в том, что эта сфера для женщин не является главной, как для мужчины.
Конечно, он встречался и с настоящими нимфоманками, совершенно одержимыми особами, которые закатывали ему сцены, требуя его полного внимания и посвящения, не веря, что их единственная встреча была таковой априори, изначально, и это без вариантов. Они грозили убить себя, закатывали истерики, рыдая у него на кухне, и он, мысленно понося их, на чем свет стоит, отпаивал коньяком, давал капли, а потом покупал им квартиры и машины. Где-нибудь в другом городе, чтобы навсегда отделаться от их назойливости и навязчивой любви.
И ведь вот какая штука – он никогда не доверял женщинам, влюблявшимся в него, потому что видел, что их ослепляет его внешний лоск, его внешность, его положение и состояние. Он понимал, чувствовал это спинным мозгом – они не понимают его, не знают, какой он на самом деле, какой он настоящий. И потеряй он все – остались бы они с ним? Без денег – еще куда ни шло, возможно, но стань он разбитым инвалидом, уродом – не исчезли бы они как роса на траве под первыми лучами солнца?
А Света – она из другого мира. И он вцепился в нее, как в единственную свою надежду, не рассчитывая ни на что, не смея строить долгосрочных планов, и боясь только одного – что она исчезнет. И для этого ему не обязательно обнищать или заболеть. Кто знает, кто ее поймет, что ее удерживает рядом с ним сейчас? Может это быть достаточным основанием для их серьезных отношений? Плевать, только бы быть с ней, пока это возможно, пока она рядом. Наслаждаться каждой минутой ее присутствия, и сходить с ума в разлуке с ней, стеная от ревности, жалящей как королевская кобра.