Дагона. Книга третья.

левую руку и повела в свой шагун.

"Шагун или сарай? – гадал Гер по дороге к жилищу Фризлы. – Да нет, конечно же, шагун. А впрочем, кто их разберёт, этих женщин-яфридок? Это уж точно не моего ума дело".

Подойдя к ступеням лестницы, которая вела в шагун, Фризла остановилась, отпустила руку Бича и посмотрела бродюжнику в глаза.

– Бича, а на скоко дён ты приколобал в нашу гутарлу? – спросила она его.
– Спустя десять дён, я должон статься на закатной стороне у гримов, а знать в ентой гутарле  мну житьтя не боля двух дён, - ответил Бича.
– Не боля двух дён, - печально вздохнула Фризла. – А посля гримов ты кудо поколобаешь?
– А посля гримов, ежоли ты ща ентова захошь, обрать в твову гутарлу, - улыбнулся Бича, - а тама ужо и поглазеть станется.

Фризла радостно улыбнулась и снова взяла его за руку.

– Добро колобать в мой шагун, мин Бича, - тихо и смущённо произнесла она, - и пущай ён тяперь станется и твоим тож.

Бича и Фризла стали подниматься по ступеням лестницы, и было слышно, как в некоторых шагунах с шумом захлопнулись окна.

"Подружки все напрочь изревновались, - усмехнулся Гер. – Послушай, Бича, а кто такие гримы?"
"Отстань, сейчас не до этого, - возмутился Яфру-Бича. – Утром расскажу, если ты к тому времени о них не забудешь".
"Эй, эй! – встревожился Гер. – Ты что, хочешь сказать, что у меня после этой брачной ночи может и память отказать? Нет уж, давай, пока не поздно, сразу обо всём и договоримся!"
"О, господи! – взмолился Бича. – О чём ты ещё хочешь договариваться?! Тебе не кажется, что ты выбрал не самый удобный момент для переговоров?"
"Если бы ты сейчас пошёл в сарай, то я бы и не завёл этот разговор, - огрызнулся Гер, - Но, я так понимаю, что вы максимум через пару минут завалитесь на отдушку, а после этого мне до тебя уже не докричаться".
"Ну, хорошо, - устало вздохнул Яфру-Бича, - давай, только быстро".
"Ты пойми, я ведь впервые буду спать с яфридкой, что для моей человеческой души – достаточно сильное испытание, - стал объяснять ему Гер. – Ты не мог бы сделать так, чтобы мы с тобой чередовались, ну, хотя бы через раз?"
"Что значит, чередовались?" – не понял его Бича.
"Немного ты побудешь Бича, а она Фризлой, а немного побудешь Героном, а она, соответственно, Фризой, - предложил Гер.- Если, конечно, она не будет замечать такой перемены".
"Хо! – воскликнул Яфру-Бича. – Очень интересное предложение! Я всегда был за то, чтобы в любовных отношениях проявлялось больше фантазии. Только учти, что когда у тебя с Фризой начнётся настоящий роман, то условия этого договора менять уже не будем"
"Хорошо, я согласен, - вздохнул Гер. - Но она точно ничего не заметит?"
"Не сомневайся, всё будет джюки-пуки, - мысленно и энергично потёр все свои ладони Яфру-Бича, поднимаясь на верхнюю и последнюю ступень лестницы. – Уверяю тебя, даже если она, то есть они, что-то и заметят, то им это очень понравится".

Фризла открыла дверь своего шагуна, приглашая бродюжника войти в её жилище и, дождавшись, когда Бича скроется внутри, развернулась лицом к поселению. Несколько секунд она стояла, гордо подняв голову и уперев в бока все свои четыре кулака, а затем тоже вошла в шагун, демонстративно и победоносно взмахнув при этом концом длинного сильного хопера.


Глава 10

Бича открыл глаза и Гер не сразу понял, где он сейчас находится. Стены сначала плавно, а затем резко переходили в потолок, образуя купол, в верхней точке которого была закреплена цепь, державшая светильник наподобие люстры с шестью толстыми свечами. Всего помещения Гер рассмотреть не мог, потому что кровать, на которой он лежал, была огорожена ширмой с плотной узорчатой тканью. Бича скосил глаза в сторону и Гер рядом с собой увидел спящую голую яфридку, едва прикрытую тонким одеялом.

"Ах да, я же в шагуне Фризлы, - сразу всё вспомнил Гер. – Ну, конечно, вчера-то мне некогда было потолок разглядывать. Этот сексуальный маньяк почти всю ночь не давал спать ни мне, ни ей. Ишь, как руки-то раскидала, четыре штуки и все в разные стороны".

Бича повернулся на правый бок и ладонями обеих левых рук погладил яфридку по груди и животу одновременно. Фризла забормотала что-то невразумительное, зачмокала губами и, так и не проснувшись, тоже легла на правый бок.

"Да дай же ты ей хоть немного поспать-то! – возмутился Гер, обращаясь к Бичу. – Это у тебя энергии вагон и маленькая тележка, а она за эту ночь, поди, все, что у неё было, то и отдала. Видишь, как хопер-то откинула? Судя по нему, ей теперь нужно как минимум сутки в себя приходить".
"Сутки – это много, - возразил Бича, убирая с тела Фризлы свои руки. -  Через сутки мы с тобой уже отправимся в обратную дорогу".
"Зато впереди у нас ещё целая ночь, да и днём ты, наверное, не всё время торговлей заниматься будешь, - продолжал уговаривать его Гер. – Лучше давай хлопнем по чекашке да сбегаем, искупаемся, пока народ в гутарле ещё не проснулся. Я надеюсь, мы не весь пузырник за ночь выфрали?"
"Хм, - задумался Яфру-Бича, явно переключаясь на блекку. – Сейчас посмотрим".

Он поднялся с отдушки, натянул на себя штаны и, раздвинув ширму, подошёл к обеденному столу, на котором стоял пузырник и остатки ночного пиршества.

"Есть ещё порох в пороховницах, - радостно подумал он, встряхнув бутыль. – Да и забутовку не всю залоптали".
"Вот и замечательно, - с облегчением вздохнул Гер. – Именно этого-то мне сейчас и не хватает. А то всего лишь час назад я думал, что уже и не доживу до такого момента".
"Неужто так сильно перенапрягся?" – со смехом спросил его Бича, наливая полную чекашку блекки.
"Не то слово, - мысленно махнул рукой Гер. – Мышцы у меня, конечно, не болят, потому что сейчас не я ими управляю, а вот эмоций-то я, кажется, хватил через край. А ты знаешь, мне почудилось, что Фризла заметила, как ты стал Героном, а она Фризой, но почему-то не подала виду. Или я не прав?"
"Прав, прав, - согласился с ним Яфру-Бича и залпом осушил чекашку. – А не подала виду именно из-за того, что ей это понравилось. Как я тебе и говорил", - добавил он, закусывая блекку холодным пузаном.

Посмаковав вкус блекки и пузана, Гер решил продолжить эту тему.

"Но ведь это для неё, наверное, неестественно, - предположил он, - или жёны яфридов в таких случаях не задают лишних вопросов? Изменения моего и своего тела в такой запарке она, конечно, могла и не заметить, но лицо-то моё у неё всегда было перед глазами".
"Жёны яфридов, как и все остальные жёны, всегда задают много вопросов, - захохотал Яфру-Бича. – Но у них всё-таки есть одно преимущество: они знают, что на свете есть волшебники. Фризла, конечно же, увидела перед собой человеческое лицо,  но посмотри сам, как оно выглядело".

Бича встал из-за стола и подошёл к большому зеркалу. Гер вдруг увидел, как голова яфрида стала превращаться в человеческую голову с лицом Герона, но это лицо удивительным образом напоминало лицо бродюжника Бича.

"И как это понимать?" – удивился Гер.
"А понимать это нужно так, что Герон и Бича – двойники, хоть и являются абсолютно разными существами, - усмехнулся Яфру-Бича, принимая свой прежний вид. – Может ты обращал когда-нибудь внимание на то, что некоторые собаки удивительным образом похожи на своего хозяина? Хотя можно сказать и наоборот: хозяин похож на свою собаку".
"Да, это так, - немного подумав, согласился с ним Гер. – Во дворе дома моей столичной квартиры я иногда встречаю соседа с бульдогом на поводке и у обоих одинаковое выражение лица. Просто копия друг друга".
"Вот, вот, - кивнул головой Яфру-Бича. – Такая же история и у меня с Героном. Поэтому Фризла смотрела на Герона, а видела всё того же Бича, хотя при этом прекрасно понимала, что он – человек, а не яфрид. Но, как я уже сказал, для яфридов не секрет, что в мире живут и волшебники или, как здесь говорят, колдовые".
"Это не испугает твою молодую жену? – нахмурившись, спросил его Гер. – А если она кому-нибудь обо всём расскажет?"
"А ты не забыл о том, что Фриза тоже подозревает, что Герон – волшебник? - усмехнулся Яфру-Бича. – Но она молчит об этом даже сейчас, а уж когда станет твоей женой, то от неё ни одна живая душа не узнает, кто ты такой на самом деле. Вот так-то, брат: своя рубашка ближе к телу, а муж без рубашки ещё ближе к телу, чем своя рубашка", - с хохотом закончил он.

Приговорив остатки блекки, и подкрепившись тем, что было на столе, Яфру-Бича вышел на крыльцо шагуна. Особо заботливые хозяйки уже проснулись, и над трубами их домов появился лёгкий белый дымок. Несколько заядлых рыбаков, в основном юного возраста, тоже не дожидаясь восхода, удили рыбу, покачиваясь в своих катранах неподалёку от берега.

"Сейчас тебя увидят соседи и подружки Фризлы, а потом станут  балдасить над тем, как её будущий муж в первую же ночь сбежал от неё ни свет, ни заря", - ехидно заметил Гер.
"Ну, вот что ты за человек, а? – устало вздохнув, спросил его Бича. – Ведь это ты уговорил меня оставить в покое мою молодую жену ради блекки, закуски и купания. А теперь, когда я уже выпил, закусил и приготовился принять солёную ванну, ты вдруг говоришь мне о том, чем всё это может обернуться для Фризлы. Даю тебе ровно десять секунд на то, чтобы ты придумал причину, по которой я всё-таки должен пойти на озеро. В противном случае я возвращаюсь к своей жене на отдушку и буду лупасить на ней до тех пор, пока у нас обоих не заболят бока. Время пошло".
"А я-то думал, что слово лупасить переводится, как спать или отдыхать, -  усмехнулся Гер. -  Но на озеро мы всё равно пойдём и вот зачем: ты должен поймать там самого большого пузана, причём голыми руками. А затем принести его в шагун Фризлы, но так, чтобы тебя при этом увидело как можно больше народа. Вот тогда и мы искупаемся, и соседи с подружками станут ещё больше завидовать твоей жене".
"Какой же ты изворотливый гадёныш, - захохотал Яфру-Бича. – А главное, что тебе для этого и десяти секунд не потребовалось. План хороший, ничего не скажешь. Ладно, пойдём претворять его в жизнь".

Он лёгким и быстрым шагом спустился по лестнице, и поколобал к озеру напевая весёлую песню бродюжников.

На берегу, когда первый утренний луч Иризо только-только вырвался из-за горизонта,  Бича разделся, положил свои вещи на плоский камень и с разбегу бросился в солёную, тёплую воду.

"Ах, как хорошо-то! – с блаженством подумал Гер, после того, как  Бича, проплыв метров двадцать быстрым брассом лёг на спину и, закрыв глаза, закачался на мелкой волне. – Лежишь, словно младенец в колыбели: сыто-пьяно, светло, тепло и мокро".

"Всё, пора и порыбачить, - решил Яфру-Бича и перевернулся на живот, - но ловить будем не пузана".
"А кого же тогда?" – удивился Гер.
"Пузан – рыба обыкновенная, промысловая, её каждый спиногрыз поймать может. А настоящим лакомством у яфридов считается рыба-пиларь. Вот её, действительно, изловить очень трудно, - объяснил ему Бича. – Сетью её не поймаешь, потому что у неё на боках, спине и узкой морде растут острые, как бритва шипы. Если такая рыба заходит в сеть или невод, то рыбаки потом на берегу долго латают свои снасти. Иногда счастливчикам удаётся поймать пиларя на живца, но на крупный экземпляр в таком случае