горлопан

 Почему осмысленная обида ребёнка с одной лишь слезинкой мне так сладка? Причём, это не маньячество или садизм уродливого душегуба – потому что я ненавижу стоны да рёвы, о просьбе пощады, и прочую сатанинскую тварь всяких разных убийц. Мне важна именно душевная боль получеловека, коим я почитаю котёнка, щенка, ну а лучше ребёнка – в их простенькой беззащитности словно обнаруживаются все тяготы мира, которыми тот наделён с сотворенья. Страдания взрослых людей все уродливы, мерзки: чёрным мазутом загустевшая кровь, выбитый мозг сероватого мокрого цвета с черепными огрызками белых костей, и синие черви кишок свисают из жёлтого пуза – этот человек орал на весь белый свет, уходя, но сердце моё еле дрогнуло. Может, потому что была у него защита от мира: панцырь, броня, иль хитиновый горб под которым он прятался с острозаточенным ножиком. А дитя без щита: гол ребёнок и нежен как ангелы в белом пуху, и пока он отрастит себе чертячьи копыта да роги, пройдёт туча времени, сотни шрамов сердечных оставят на нём изуверы как я. Нынешние слащавые детолюбы во всю глотку кричат, что детей нужно беречь от порки, увечий, от до смерти убийства. Но маленькие дитячьи обиды без стонов и слёз в мильён раз страшнее, ужаснее – когда он, недомерок, потёпа, глядит божьим взглядом творца, премудрым как мир и бездонным, а сам немо шепчет губёшками: - … люди, за что?!...
                                     ==============================

 С каждым днём мне всё боле тревожно, оттого что из жизни моей пропадают, уходят близкие люди.
 Сначала с дружком ослабела перписка. Когда-то общались едва ли не кажинный день: он мне свои событья выкладывал в личку, а я на его страницу отсылал электродную почту. Даже помощь мы оказывали друг другу – удалить, копирнуть, схорониться. Спрошу – почему долго не был на скайле. Отвечает – заболел так что руку неможно поднять, дотянуться к розетке. Или я по работе в командировке – а он всё шлёт мне приветы от мышки, посылки с гостинцами, худеет со скуки.
 Но это бы ладно; я с бабой любимой поссорился. Сидели-болтали, улыбались и целовались в лицо, в груди и прочие вкусности тела. Уже вот оно – доходило к тому чтоб раздеться – и всё. Я нажал не ту кнопку – какойто дэлет. И она удалилась, любовь моя, сладость и стон. Её маячок ещё малость мигал в лабиринтах воздушных сетей; но потом потускнел синеватым оттенком, и сдох.
 Я пытался вернуть её, слал прошения, даже униженные мольбы мудоратору сайта – но тщетно. Мне невыносима эта тягостная одинокая жизнь – прощайте. Я перехожу на новый высочайший уровень. Я спускаюсь к земле – и ножками, ножками, ножками.
                                      ==============================
           
 Не хочу иметь ум, в коем только образование, зубрёжка, догмы, каноны, константа. Умник прочитает весь данный ему учебник, и запомнит его не погружаясь с головой в изыски истории, физики, литературы. Зачем со дна выхлёбывать знания, черпая их разбитым ведёрком из студёных колодезных глубин с риском захлебнуться подземными бурными водами – если можно набраться водички с поверхности, пусть тухлой и с тиной зелёной, но сохранившей в себе безмятежность покоя.
 Я хочу себе разум – который есть наитие творчество провидение грёза парадокс поиск. Разумный читает по нескольку страниц кусками, вразброд – а потом состыковывает, додумывает, творит эту книгу сам. И когда одно единственное словечко из неё задевает всего лишь тоненькую струну, то в его душе озывается скрипка, призывающая к музыке весь симфонический оркестр.
                                          ==========================

 Знакомой моей другой мой знакомый признался в прошедшей любви. Будто бы со смешком, с зимним круглым снежком – но в глазах его отчегото блеснули сосульки, которые падают с крыши, слезой дребаданя по весёлому марту.
 Он наверное сожалел о себе, и о ней, что так поздно признался. Первая любовь ведь совсем необязательно должна быть обманной, непрочной – потому что в юношестве нас очень крепко друг с дружкой сковывают цепи из тех звеньев, что навечно связали лауру и петрарку, данте и беатриче – а скоропостижное чувство ромеоджульетты любого возвысит к бессмертью и славе.
 Но я отвлёкся. Знакомая моя сверху вниз, как мать на недотёпу, посмотрела на моего знакомого, и погладив его вспотевшую от волнения плешь, сказала что – дурак ты, и даже похуже мудак, потому что у меня два развода и двое жестоких детей, которые не жалеют семью, и не желают её наглядевшись на пьяниц, а ведь они могли быть от тебя, мне любимого, и жили б мы счастливо.
 Как она рыдала, со всей мочи мудохая его по щекам и мстя за несбывшееся – я не стану рассказывать. А синяки целый месяц сходили.
                                        ===========================

  То ли от птичьей ругани, или от своей послевоенной неуспокоенности я тревожно спал. Снился мне флагоносец боевого гвардейского пехотного полка.- Бери знамя.- он сказал, выплёвывая из разорваного рта жёваный свинец подлых пуль.- Мне уже не подняться, силы потерял с кровью, а наесть их нечем - зубы в крошево. Ты молодой да ярый, ты дойдёшь. Только назад не оглядывайся, верь своим товарищам - не предадут.
  Знаменосец тыкнул мне в руки древко с красным лоскутом, улыбнулся и затих на ржавой земле - ладонью ещё скрёб её зло, отчищая окалину войны. И я ушёл от него, бросил, но позади тащились отутюженные бомбами батальоны, прореженые свекольной шрапнелью роты, и взводы, забитые в грязь по самые шляпки - лишь торчали из окопов пилотки с оттопыренными ушами. На них жыводёры пришли с танками да самолётами, с клопами в сердце и с мухами в душе - жизнь паучью волокут за собой. А у нас нищие винтовки со считаными грошами патронов, да старые берданы, ряженые на медведя. Да поля золотые и леса зелёные, небо синь, бабкой вышитое, дед ещё радугу заплёл в косу; а пращуры толком не обошли земелю родную - много мест заповедных. Вот потому и ненависть к нам в удачу - мириады вражьих голов гниют в незнамых могилах, беспамятных схронах. А мы живы: голодно - пожрём отросшей пшеницы, холодно - спинами прижмёмся, и не спрашивая, кто позади шею греет - товарищ.
  Но к чему этот сон? неужели война? не даёт мне сегодня покоя многоглазое мудрое провидение. Я уже так и эдак перебрал в уме всевозможных иноземцев, склонных к интригам и даже нападению со спины. Оказалось, что эти боятся меня - а те уважают другие. Да и родная охрана не дремлет у отечественных рубежей: вынослива, когда мои сморенные суки ночуют, сопя во дворе. Но мнительный я всё же заточил до боевой остроты два тупых топора и литовку косу - в то время когда я верующий истово молился господу удержать врагов от предательства.
  Сбылось начертание божье - сегодня меня вызвали на генеральскую асамблею всех вождей всех народов. Утром сижу в белом корыте царь - в горячей воде да мыльной пене. На неделю вперёд отмокаю, ведь кажин день такую бадью с печи не нагреешь. Мои мечты разморило чудесные: они оттаяли, запахли, и к ним со двора мухи слетелись. Или это из тех мушек, что кружат над яблочной брагой взасос, когда я попинаюсь стаканом. Вдруг чу!.. нет, не чу, а диньдилиньдилиньдилинь! затрясся от радости звучный колокольчик, привязанный у калитки заместо звонка. Он бесится весело как дуралей из сумасшедшего дома; а вставать мне не хочется, потому что я по самые уши в фантазиях - хорошооооо. Но прибежала собака - глаза огорчённые, в зубах телеграмма - не уезжай, хозяин. Как так? ты что говоришь? там уже мир на грани катастрофы, полный конец света, еду спасать. Из корыта на телегу, с телеги в самолёт - и вот уже предо мной столица мира, планетарное сборище, свобода и гармонь. Здесь у бедных властителей суровые лица недоверия, у богатых к ним покровительственные улыбки - а у меня десять ящиков водочки. Их разносят по столикам тайно, с плутоватыми пузырьками минеральной воды. Мужики отхлёбывают по глотку и удивляются, выпивают всю и балдеют. Говорят только правду, приглашают друг дружку в гости, даже жизни готовы отдать ради ближнего. Оказывается, они не такие уж выродки - просто великая должность обязывает каждого выступать за родную страну, может быть похеривая чужие.
  И я встал, рабочий мужик перед ними, сказать что милосердная стойкость руского православия и яростная отвага руского мусульманства вместе с мощью да благом других наших религий принесут Святой Руси бессмертное неизбывное величие в нынешнем веке. Это будет не величие кошельков и желудков, не первенство роскоши да упитанных задниц, не сила экономик с бюджетами - не могущество демократии дверных глазков и замочных скважин, которая курвой таскается по миру на подошвах солдатских сапог, на крыльях штурмовиков да гусеницах тяжёлых танков. Это будет величие руских душ человечьих, кои потянут весь мир за собой тонкими нитями своих ярых сердец, и нити те станут крепче толстенных железных канатов. А ежели кто покусится на нашу свободу да волю, то мы уничтожим весь мир, и сами помрём, но рабами не станем. Потому что руские в чужой кабале не живут. В своей могут.
  - Как же ты отрицаешь всеобщую человеческую демократию, если сам всех в России зовёшь русскими? Где же твоя национальная правда?
  - Моя истина на Святой Руси в том, что горбатые ли у нас носы, утиные ли носяры, русоволосые мы иль чернявые, нация у нас одна должна быть - руские мужики да бабы. Но каждая руская народность обязана до гробовой доски сохранять свои танцы, песни, книги, веру, культуру. Потому что без родства предков человек превращается в быдло. Я знаю, что проклятое всемирное планетарное царство, единение - уже неизбывно. Только пусть оно случится не при мне, или моих внуках. А при какихнибудь яйцеголовых потомках, которых совсем не жалко.
  Речь моя была недолгой, но пылкой, и домой я вернулся поздно - отпускать не хотели меня братья по разуму. К тому времени вода в корыте успела остыть, а собаки проголодались. Мы сели ужинать, радио трещало последние известия. Вдруг передачу прервал взволнованный женский голос:- Это вы?- Нет,- говорю, облизывая ложку,- не я.- Ой, вы наверное шутите, у вас ведь такой запоминающийся бархатный баритон.- Я прочистил шерсть в горле, и рявкнул:- Чегггго надо?- Ой, мы вас приглашаем на конференцию по проблемам семейной жизни, у вас ведь такой занимательный профессиональный опыт.- Ничего необычного;- презираю болтунов и бахвалов,- среднее мастерство, шаблонный инструмент.- Ой, но ведь вы им с нами поделитесь? мы вас все очень ждём.- Хорошо, выезжаю;- и мыться снова пришлось.
  Из корыта в телегу; из телеги на поезд; достиг я огромного города. В колонном зале сидят почти одни женщины - очень мало баб. Разница в том между ними, что женщина сознаёт свою красоту, и поэтому пользуется ею одна; а баба своей красоты не знает, и не жалея всем её дарит как солнышко. Женские души упрятаны под лоскутами глянцевых журналов да жёлтых газетных страниц, и тоскуют втихомолку над слезливыми дамскими романами; а бабские души скитаются по бескрайнему миру, отыскивая свою единственную любовь. Женщины ездят на юга в поисках сладеньких любовных приключений с заморскими принцами; а бабы с малолетства воспитывают простых соседских мальчиков, чтобы верой своей превратить их в сильных и добрых мужиков, от которых так приятно рожать детей. У женщины много мыслей, и она спешит всё