Взять или дать?

православного воинства св. Димитрия Солунского (1492-1498 г.г.)?  А чтобы мы забыли свою  ратную славу,  в конце XVI-го столетия его разобрали. И вот в свете этих исторических фактов и освящение храма в честь покровителя православного воинства, и борьба с этим храмом вплоть до его сноса в 1587г. (мог ли белокаменный собор обветшать, как писано в летописи за 90 лет?) становятся понятными.  
         А  на месте  Дмитриевского собора возвели двухъярусное кирпичное сооружение, с монастырскими службами и  тюрьмами  из  16 сажень по длине которого лишь только  6 сажень  было отведено под храм Покрова Богородицы (именовать его именем  св. Димитрия было запрещено царём Федором Иоанновичем), что также получает впервые историческое основание!  
         Согласно «Угличскому летописцу» строителем главного монастырского Никольского собора был не кто иной как Аристотель Фиораванти.
        «… Фиораванти был свободен закончив в 1479г. Успенский собор. Летописи не отмечают работ итальянцев на рубеже 70-80г.15 ст. в Москве и окрестностях. О А.Фиораванти ничего не известно кроме походов на Н.Новгород 1482г. и Тверь 1485. А ведь он должен был что-то строить. Фиораванти побывал в Новгороде, Твери, Нижнем Новгороде, Владимире, а также на Севере, как инженер и специалист по пушечному бою, принимал участие в военных походах под руководством Даниила Дмитриевича и Михаила Дмитриевича Холмских – московского и тверского воевод…»
  («Памятники русской архитектуры и монументального искусства. Пространство и пластика» М.,Наука,1991.- В.П.Выголов).  

        Становится понятным, кто  мог заказать строительство белокаменного собора кремлёвскому зодчему. Так, где в таком случае могла быть резиденция Василия Даниловича Холмского и его супруги Феодосии любимой дочери Ивана III?  Где, как не в Холме - в белокаменном дворце, который пока не найден!  Не остатки ли от него белокаменные блоки, что под универмагом - теперешним супермаркетом провинциального городка?
        Как видим, история монастыря таит в себе множество загадок и противоречий. И даже у известного историка средневековой архитектуры Всеволода Петровича Выголова р. Могоча впадает на карте в р. Неледину (?!) и это говорит лишь о том, что  безусловно наиболее крупный и серьёзный исследователь русского зодчества XV столетия не придавал особого значения исторической географии и местоположению  монастыря. Его целью было привлечь внимание к уникальному, «исключительно интересному образцу русского зодчества последней четверти XV в., явно нуждающемуся в скорейшем   восстановлении» (1991 г.)  – Никольскому собору.  
        До нашего времени от храма сохранились частью лишь три  (восточная алтарная часть – утрачена) стены, разделённые узкими лопатками на прясла; в верхней части, опоясанные изящным профилированным карнизным поясом, раскрепованным на лопатках, с фрагментами закомар и обрамляющих их архивольт.  
         Южную и северную стороны украшают характерные для Московской архитектуры т.н. перспективные порталы со сноповидными капителями и килевидным завершением. В отделке белокаменных блоков из которых сложены стены, в прорисовке белокаменных профилей цоколя, карнизов и обрамлений закомар, в деталях порталов – во всём  чувствуется техническое мастерство и высокая эстетика.
          В.П.Выголов, детально изучив Никольский собор, приходит к общему выводу, что «… такие элементы как крестовые своды (в угловых ячейках западного нефа), пониженные подпружные арки, полуциркульные закомары и  карнизы, отрезающие их от поля прясел,  а также полочки-карнизы в основании пят арок в интерьере, карнизный характер импостов капителей портала – всё это для московского зодчества второй половины XVв. представляло собой явное новшество».
          Ряд этих новых деталей и приёмов был буквально только что перед этим введён в строительную практику Московской Руси Аристотелем Фиорованти при сооружении Успенского собора. Собор Антониевого монастыря во многом предвосхищает архитектуру XVI ст., концентрируя в себе те новые приёмы и формы, которые нашли широкое распространение лишь с начала следующего века.  
          Почему монастырь в Холме разрушали, а в Бежецке строили и потом подчиняли Бежецк - Холму?  Зачем разрушали монастырь, размещая там городские магистратские службы, разбирали келии и стены, переводили монастырь из первого класса во второй, в третий, в четвёртый?
          Куда делись монастырские пещеры? В своё время Иван Грозный жертвовал в монастырь на  поминовение убиенных им бояр огромные деньги.  Большие пожертвования  были от бояр Шереметевых,  инокини Марфы, матери митрополита Филарета и бабки Михаила Романова, митрополита Никона.  Игуменом Краснохолмского монастыря в 1650-е годы был Иоаким,  в конце XVII-го столетия, ставший Патриархом  всея Руси.                                                                                                                                                                          
          В начале XVIII столетия Краснохолмский монастырь перевели из первой категории во вторую, а затем в XIX столетии  в третью, разобрали монастырские стены более чем на половину, так что из трёх с лишним сажень по высоте осталось полторы.
          А когда Екатерина Великая  высочайше соизволила  организовать из села Красный Холм (а как говорят непонятно кому в угоду «Преображения Христова на Холму») город  Красный Холм и при нём уезд, в монастыре  разместили магистрат, суд, тюрьму  и прочие  городские  прелести.  
          В связи с этим население Красного Холма (3550 жителей в 1760-е годы) уменьшилось до 2000 и затем в течение всего XIX столетия так и не смогло перейти этот рубеж.
          Более того, в конце XVIII –го столетия город был лишён уезда, проект перепланировки города  1778 года так и не  был осуществлён, а в  1820 году  Архиепископ  Тверской  (впоследствии Митрополит Московский  Филарет (Дроздов) «по просьбе  верующих» указал снести с  Холма тёплый собор Живоначальной Троицы, отстроенный в камне в 1733 году, потому как « крыша протекала и стены дали трещины», совсем как в безбожные недавние времена.
          И когда построили  под Холмом Троицкий собор на «доброхотные подаяния  местных обывателей» его  12 лет не приезжали из  Твери  освящать?!!    
         То ли ехать не хотели в нашу  «Тверскую  Сибирь», то ли были другие причины…?  
         Показалось наверное, что два Собора  слишком много для одного небольшого  сельского Холма?!
         Вокруг Холма  во времена Екатерины Великой после подавления  пугачёвского восстания появились сёла : Дураково, Остолопово, Лохово, Сварухино, Глумцово .
          Глумились над нашим краем сознательно и с древнейших времён.  Не давала покоя слава бояр Фёдоровых-Челядниных, Шереметевых, Кошкиных, Кобылиных, Колычевых,  Орловых, Бутурлиных, Пушкиных, Тютчевых,  князей – Рюриковичей  Холмских и  Сицких,  Мещерских, Щербатовых (не Щербаковых, как «окрестил» сей славный Род редактор районки В.С.Беляков )…
          Вот такая славная многовековая история у нашего монастыря.  Во многом неразгаданная. Конечно, нужно проводить серьёзные археологические и архивные исследования, чтобы подтвердить или опровергнуть версию краеведов о том, что монастырь стоит на месте битвы и что Красный Холм и есть тот самый средневековый Холм – столица Холмского княжества.
          Нужно бережное и профессиональное отношение к сохранившимся до нашего времени артефактам.  И поэтому очень важно, кто придёт возрождать святыню. Придёт возрождать, чтобы дать или брать?  
          Дать обделённым людям надежду и веру, силу и убеждённость.  Или начнёт строить забор, чтобы отгородится от ненадёжного народца.   Пять лет назад, когда мы, активисты местного отделения ВООПиК ждали приезда Его Сиятельства, графа П.П.Шереметева, предки которого были ктиторами монастыря, Игорь Сигов собственноручно отремонтировал две кельи для знатного гостя.    

          Пётр Петрович, Президент Союза российских соотечественников,  ещё тогда,в 2004г., дал своё  согласие участвовать в восстановлении православного  монастыря как исторического духовно-культурного центра, как объекта культуры, приняв деятельное участие в  создании на территории монастыря Музея Боярских Родов,  подобно тому, как отражена история монастыря в Троице-Сергиевой Лавре.
           Но пока собирался граф Шереметев приехать погостить из Парижа в Красный Холм, по указанию администрации  электрики срезали столбы и жители были вынуждены навсегда уехать из монастырских корпусов, а крепкий ещё келейный корпус стал год от года разрушаться.

         Уж лет десять пытаются достучаться наши краеведы  до остылых сердец чиновников, бизнесменов, господ эмигрантов, церковников.
      И вот, наконец,  их  «услышали» на конференции в Санкт-Петербурге и решился-таки  некий иеромонах Силуан из Александро-Невской Лавры приехать в наш монастырь и  возрождать Николаевский Антониев монастырь,  как тихую обитель отшельников, ушедших от мира.
        Ему, как это ни странно, нет никакого дела до богатейшей истории монастыря. Ничего не хочет он слышать о помощи от родовитых потомков, похороненных в монастыре его ктиторов. Даже упоминание об учреждении в келиях монастыря Музея Боярских Родов вызывает у него зубную боль.
        Питерский монах привёз столичный комфорт с собой: стоит сейчас посреди монастыря новенький вагончик, возле него нужник 3 квадратных метра.  
        Соседний храм Зосимы и Савватия, который много лет ремонтирует местный житель Ю.И.Чистяков,  с не залатанной кровлей /потому как средств не хватает/, по приказу Силуана уже оградили дощатым  метровой высоты заборчиком, идут службы, исполняются по прейскуранту требы. По силам ли сему светскому  иноку  собрать своими холёными руками разбросанные за века  камни?
       
                                                                                                                                                                        Обухов Е.Г. , Суханова А.Д.                                              

              январь, 2011