"Ой-Ля-Ля или Только - Без Обид."/десятая часть/

Потому что на улицах в это время/а камера уже там/ - до зубов вооружённые вражеские десантники продолжают тысячами, методически умирать от разрывных пуль по зловещему для них полукругу: кинотеатр "Родина" - ресторан "Биробиджан" - Железнодорожный вокзал.
А беспрерывно падающие на них деревянными петикантропами, городские деревья, вместе с железобетонными кувалдами из ломающихся на глазах электростолбов, вперемешку с раздробленными в клочья фрагментами стен и кусками крыш, тут же "хоронят" под собой погибших и полупогибших врагов.
А то и дело взрывающийся сотнями мраморных осколков, десятиметровый Памятник Победы над фашизмом/он по центру этого кровавого полукруга/ швыряет эти осколки вокруг себя на большии расстояния, чем конкретно усугубляет положение захватчиков до истерически-панического состояния.
И там, и сям, вражеские раненные диверсанты, во всё своё горло, тысячами, одновременно орут, стонут, и жалостливо просят о помощи на своём, совершенно непонятном на слух, разнотональном иностранном языке, и протягивают куда-то вверх свои руки.
И из каждого из них торчит хороший кусок высококачественного мрамора, или гранита, добытых в Облученском районе нашей области.
Оператор минут пять-шесть-семь-восемь очень крупно и фрагментарно, в стиле рекламной нарезки самых ярких вспышек, показывает эту беспрерывную, и массовую гибель вражеской армии.
И так, примерно, продолжается целые сутки./в смысле, это по сюжету - сутки, по прокату же фильма - просто смена кадров, прошу - не путать./
И этот временной промежуток надо просто приподнести зрителю как факт, тем более, что найти для этого способ можно очень легко - Луна, Солнце и так далее.
Так вот - сутки как бы промелькнули и за это время, а уже наступило время воскресной фиесты, наш Игорь, уже весь полностью чёрный от пороха, гари и пыли, и ставший, как эфиоп, практически незаметным ночью, не останавливаясь ни на минуту, продолжает стрелять из пулемётов и для пущей жути, кричать в слуховое окно своим охрипшим баритоном всякие, обидные для наседающих захватчиков, реплики, типа: "Ну что, падлы, козлы, пи...рюги,.. не нравится?!... пи...ц - вам, уроды!!!", часто курит заботливо подкуренные Галей сигареты, пепел сыплется ему прямо на его волосатую грудь, и всё чаще, и чаще, пьёт жадными глоточками из поднесённой Галей, большой зелёной фляжки очень тёплый, медицинский спирт.
Становится заметно, что он уже реально подустал и спирт ему сейчас нужен не для веселья, или бравады, а как допинг, типа горячий утренний кофе, и покрепче.
Ведь жара по-прежнему напирает, а после обеда, она уже приблизилась к своему максимуму, а ещё при всём этом, внутренняя атмосфера чердака, просто, напрягает сама по себе, хотя ночью, я про жару, им с Галей было чуть-чуть полегче, но тем не менее, они не спали и не отдыхали за эти сутки ни минуты, а из еды у них были только две пачки печенья, которые Галя случайно обнаружила в одном из ящиков с патронами и тёплый спирт с сигаретами.
Но они не сдаются под гнётом обстоятельств и продолжают активно вести свой бой. /эпизоды туалета - справление обоими героями своих биологических нужд, можно пропустить и не показывать, так как в кино, главные герои, в каких бы экстримальных ситуация они бы не находились, почему-то этого не делают, возможно, что это какие-то, неизвестные мне лично, особенности человеческого организма, хотя, как показывает практика, в любых ситуациях организм остаётся организмом и порой, ведёт себя в точности наоборот, но я не буду умничать и в этом фильме, эти, не совсем эстетические моменты, пускай полностью останутся в проекции режиссёрского решения и добровольного согласия актёров, исполняющих главные роли, кстати, как и главный киношный феномен, не позволяющий главным героям нормально есть, пить, спать, мыться, уставать и чувствовать раны, зато позволяющий им не погибать раньше времени и всегда быть в нужном тонусе/.
Ну это ладно, это между прочим, однако мы остановились на том, что в кадре по-крупному находится Игорь и мы видим, что его борода, ставшая уже совсем чёрной, противоестесственно распушившись и перекрутившись, смотрится сейчас как проволочная, она зрительно сливается/сплетается/ со стоячими и чёрными "проволоками" волос на груди, а хвост его волос на затылке/короткий троссик/, давно уже ставший цвета грязного асфальта и тоже зрительно "проволочный", беспорядочно прыгает и дрожит в разные стороны, повторяя такт и ритм беспрерывно-бесконечной, пулемётной стрельбы.
Ставшими бордовыми с белизной стволы пулемётов, уже начинают чуть заметно, в некоторых местах, слегка деформироваться от перегрева.
Часа три назад, у них в канистре кончилось масло для пулемётов и им больше нечего подливать в радиаторы, а то масло, которое находится внутри пулемётов давно уже закипело и не охлаждает как надо пулемётные стволы и механизмы.
Точность и дальность стрельбы несколько сбивается, и уменьшается, но продуктивность пулевыброса от этого пока не страдает./камера оператора с Игоря и пулемётов плавно переходит на Галину./
А Галя, как раз в этот момент, находится рядом.
Её рогатая немецкая каска на голове, ещё на заводе выкрашенная в чёрный цвет, стала ещё чернее и тонально сливается с её лицом, шеей, и со ставшим с виду кожанным, домашним её халатиком.
Заткнутый за туго затянутый, халатный пояс  "Маузер" /тоже чёрный от "рождения"/, не смотря на свой внушительный размер, сейчас почти незаметен.
А её босые ноги, чуть выше коленей видные из-под халата, смотрелись сейчас как самые настоящие, резиновые ботфорты.
Короче говоря, Галя тоже полностью почернела.
Только блики очков из-под каски у неё другого цвета, а так - всё чёрное, либо тёмно-тёмно серое/фрагменты тела под халатом/.
Она больше не может свободно, прямь к Игорю, подтаскивать полные ящики с патронами.
Ей сильно мешают хаотические нагромождения из уже пустых ящиков и горы из стреляных гильз.
И теперь, она просто вскрывает на месте ящик с патронами, берёт руками концы лент, и тянет их за собой к Игорю.
Отдаёт их и тут же отправляется за следующим лентами./показ нескольких, обзорных и по подробнее, и желательно, замедленных кадров про всяко-разные её телодвижения и патуги, будут сейчас очень кстати./
Галя тоже курит сигареты/на ходу/ и иногда, по реже, чем Игорь, делает пару-тройку небольших глоточков очень тёплого спирта из их зелёной фляжки./тут надо остановиться ещё на одном моменте - не надо удивляться тому, что наши герои всё время пьют тёплый спирт и совершенно, при этом, не закусывают, ведь это не потому, что они - алкаши, нет, а это происходит потому, что они вообще, кроме печенья, ничего не ели на протяжении всего боя, так как это им и не надо, и всё потому, что будучи главными героями, они в этом, просто-напросто не нуждаются, что является общепринятой, режиссёрской позицией, когда те отправляют своих героев совершать различные подвиги и участвовать в самых, что ни на есть, экстримально-невероятных приключениях, подразумевая, что раз ты решился совершить подвиг, то значит в тебе достаточно жизненной энергии и ты через край заряжен свой мощной идеей, ну и т.д., иначе, какой же ты - герой, и где же здесь - подвиг, и я тоже предлагаю не становиться в этом смысле исключением./                                                                          
Но это, так сказать, я немного отвлёкся на пространственные размышления, для того, чтобы лучше отразить характеры наших героев, а сейчас, мы опять возвращаемся к непосредственным событиям, происходящими непосредственно на экране - и камера оператора сейчас опять на чердаке, и мы видим, что гильзы, к этому времени, уже засыпали Игоря значительно выше пояса/почти по грудь/ и ему всё труднее, и труднее шевелиться, и поворачивать стволы своих пулемётов, а Галине - всё труднее и труднее подносить очередные ленты.
Ожёги от горячущих гильз, они уже не замечают и почти не чувствуют, так как за время боя, у них у обоих, очень высоко поднялся их болевой порог, а их кожа выработала некий, пОтовой иммунитет, при помощи которого, гильзы охлаждались прямо об них и не успевали нанести значительных повреждений их кожному покрову.
И поэтому, даже так глубоко увязнув в горячие гильзы, Игорь практически не ощущает боли, и она его не отвлекает, и не мешает ему продолжать свои боевые действия.
А сумашедшая жара на чердаке, ему сейчас, в каком-то смысле даже на руку, так как по закону природы, она заметно увеличивает его потовыделения, с ходу гася и охлаждая гильзы до приемлемой, его организмом, температуры.
И согласно этому же их феномену, Галина, при  активных передвижениях по чердаку на четвереньках, либо ползком поверх всех этих гильзо-баталистических нагромождений, и ящичных баррикадств, которые её бедную, не только обжигали, но, и кололи, и царапали до крови, а так же били по всему телу всякими, торчащими в разные стороны, заострёнными железками, и деревяшками, к этому времени, тоже уже перестала обращать внимания на свои раны, и скорее всего, она их даже не чувствовала, и не замечала.
Лишь пару раз, особо мешающие, кровоточащие порезы, она прижгла горячим спиртом и перевязала лоскутками от Игоревой, шёлковой рубашки.
Кстати, все эти Галины передвижения, согнувшись и четвереньках, а она в домашнем халатике, едва достающем по коленей, смотрятся сейчас ненавязчиво эротично, особенно в ракурсе сзади, особенно с мельканием/эстетическим/ её нижнего белья, и обнажением серо-розоватых/не совсем чёрных/ бёдер в самом их начале, в смысле, сразу после попы и этим немного скрашивают негативную ауру, исходящую с экрана.
Но это, всего лишь, ненавязчивое предложение режиссёру немного скрасить или сгладить черезмерную драматургию фильма, и слегка отвлечь зрителя от крови и разрушений.
продолжение следует...