Нехорошая квартира

       В ответ прелестница по-ребячьи взвизгнула и повисла на шее благодетеля.

       – Не моя, а наша, Тигрёнок. Жду тебя здесь в любое время дня и ночи, – кокетливо добавила она.

       – Светочка, Рыбка моя, ты же знаешь, у меня дети, жена больная.

       – Тс-с-с, – она приложила к его губам изящный указательный пальчик, увенчанный дорогим маникюром, – Я всё помню – никаких обязательств, мы просто встречаемся.

       – Ну, вот и славно, – он немного отстранился, – будешь хорошей девочкой, будем дружить дальше.

       – Я буду, буду очень плохой девочкой. Нужно плохую девочку наказать.

       – Сейчас накажем, – он хрюкнул, что означало в его понимании усмешку.

       Так флиртуя Светочка увлекла его в спальню. Но поднявшаяся пыль с кровати, на которую они завалились, испортила момент.

       – Нет. Так дело не пойдёт. Нужно выкинуть всю эту рухлядь.

       – Согласен, – буркнул он, отряхивая пиджак. – Ты, давай, обживайся, сколько на что надо будет я дам. Ну, пока, бежать нужно. Созвонимся.

       – Да, не хоромы. Зато свои, – произнесла она вслух через пару минут после того, как Тигрёнок скрылся за дверью.

* * *

       Свет уличных фонарей скудно освещал новую меблировку квартиры номер пятьдесят. Ночью и вечерами осень уже начала сдавать позиции зиме, но комнаты наконец-то наполняло жилое тепло. По стенам неспешно бродили разноцветные огоньки от декоративного ночника. Новая хозяйка при заселении основательно сменила обстановку, сделала ремонт, перекрасила и переклеила всё, что было возможным. На свалку отправился старый Аннушкин скарб, включая фарфоровое блюдечко для молока, и вся мебель, так что бедному коту некуда было бы деваться, если бы не внезапно нахлынувшая на жиличку ретромания. Старый буфет она оставила, пояснив Тигрёнку, что он винтажный.

       Тёмный кот выбрался из-под буфета и прошмыгнул на кухню, там запрыгнул на стол и принялся хозяйничать. Стол был сервирован на двоих, и, несмотря на то, что Светочка с Тигрёнком давно поужинали, ещё было чем поживиться. Хотя, при всём богатстве блюд любимого молока не было. Кот с удовольствием уплёл пару ломтиков салями, а потом запил их красным вином из недопитого бокала хозяйки, для чего ему пришлось макать в питьё и облизывать свою лапу. За этим занятием хозяйка его чуть не застукала, но он вовремя заметил её тихие осторожные шаги и, спрыгнув на пол, спрятался под стол, наблюдая за происходящим. Из кухни хорошо было видно переднюю. Светочка вышла из спальни и тихо прикрыла за собой дверь. Она ступала по полу своими изящными босыми ножками с максимальной осторожностью, держа в руках початую бутылку красного вина. Добравшись до вешалки, воровски оглянулась и зашарила по карманам мужского пальто. Достала сотовый, покопалась в телефонной книге и вернула на место.

       – Рыбалка, значит, – зло процедила она сквозь зубы, – Ну, я тебе покажу рыбалку.

       Она сделала пару глотков прямо из бутылки, извлекла из бокового кармана своего лёгкого короткого халатика красные кружевные трусики и сунула их в левый карман его пальто. Потом опомнилась, ведь он найдёт их, доставая перчатки, вынула и задумалась над более успешным планом мести. Снова достала сотовый и, найдя в книге номер жены, переписала его в блокнот, лежавший на тумбочке около городского телефона, тоже винтажного, массивного аппарата, стилизованного под старый дисковый. Рядом с телефоном она оставила бутылку, вырвала страничку, сложила листок вчетверо и положила себе в карман, а сотовый на место.

Потом взяла его портфель и уже собралась положить трусики аккуратно между папками с документами, но вскрикнула от боли и быстро отдёрнула оцарапанную руку. Из полумрака на неё смотрели два светящихся изумрудами глаза, и это что-то зло хищно урчало.
У Светочки от страха перехватило дыхание, но её вывел из оцепенения вышедший на звук мужчина.

       – Что случилось, Рыбка моя? Кто тебя напугал? – Тигрёнок, заметив в руках любовницы его портфель и вызывающее нижние бельё, тоже застыл, оценивая ситуации.

       – Светочка, а это как понимать?

       Света испуганно отпихнула от себя портфель и залепетала несвязные оправдания. Мужчина медленно надвигался. Девушка попятилась к стене, взывая любимого к благоразумию.

       – Ты же знаешь, у меня дети! У меня жена сердцем больная! Это её убьёт! Ты что, совсем страх потеряла, сявка?!

       Лицо любовника побагровело, вены на шее вздулись. Он схватил её за горло. Его руки стальными клешнями пытались выдавить из неё жизнь. Она, возражая, беспомощно замахала руками. Рядом ревел чёрный кот, впившись когтями в его правую руку. Но мужчина совсем обезумел от ярости и даже не замечал третьего в их ссоре, списывая царапины на острый девичий маникюр. В какой-то момент она опрокинула бутылку на пол, но под руку попался увесистый телефонный аппарат и разум, боровшийся за драгоценный кислород, перед тем, как отключиться, принял единственное верное решение.

       – Ах! Ну что же ты?

       То были последние слова озверевшего Тигрёнка. Схватившись за голову, он пошатнулся и упал на пол. Серый кот ещё мгновение терзал его руку, пока лап не коснулась расширяющаяся лужица красной липкой жидкости. Кот отскочил и брезгливо зло фыркнул. В полнейшей тишине только булькала бутылка, образовывая кровавую лужу около бездыханного тела.

       

* * *

       – Так, покойный – гражданин Панкратьев Лев Викторович шестьдесят девятого года рождения, предположительно скончался от закрытой черепно-мозговой травмы, а так же имеются признаки инфаркта, точнее покажет вскрытие. Вот скажи, Петрович, как так, квартира всё лето пустовала, а какой-то кот в ней всё это время хозяйничал? Чем он питался-то?

       – Да не кот это, – огрызнулся Петрович.

       – А, ну да, наслышан – полтергейст, нехорошая квартира. Слышь, Петрович, может тебя с этой Светой в психушку закрыть? Она тоже всё про какого-то кота талдычит.

       – А руку тогда кто покойному располосовал?

       – Ты её маникюр видел? Когда умом так тронешься, ещё и кусаться начнёшь, тем более, если жизнь на кону. Ведь, очевидно, поссорились, девка защищалась, у неё на шее явные следы попытки удушения. Самооборона, короче. Да и зачем косить-то под дурочку, ведь любой адвокат по этому делу и так на раз обвинение развалит. Значит, действительно крыша у неё съехала.

       – А кот тут каким боком тогда?

       – А что кот? Мало ли у них, у дурачков на уме. Ну, есть в её показаниях кот, но ведь они сами противоречат твоим, Петрович.

       – Почему противоречат?

       – Ты говорил у покойной хозяйки какой кот был? Белый. А у неё кот тёмный, почти чёрный.

       – Так кот-то, он не совсем…

       – Так, завязывай мистику! У нас тут не шоу экстрасенсов, а следствие. К чёрту всех барабашек! Их к отчёту не пришьёшь. И звёздочек у меня на погонах лишних нет. Так что по факту – произошла ссора, покойный гражданин Панкратьев пытался задушить любовницу, но в результате был убит в процессе самообороны. Что и запишем в дело. А всяких там котов непонятных ловить, Петрович, это без нас. Звони, вон, охотникам за привидениями. Кстати, кто у нас следующий, прости Господи, кандидат?

       – В смысле?

       – Ну, кому теперь эта нехорошая… тьфу, квартирка достанется?

       – Оформлена была на покойного. Видать любовнице не доверял полностью. Стало быть, прямому наследнику.

       – Ага. Значит жене.

       – Выходит так.

       – Ну, ты там присматривай, чтобы она тоже умом не тронулась на почве котов.

* * *

       Зимнее солнце ярко освещало квартиру номер пятьдесят, не привнося при этом ни капли тепла. Отдельные лучики разбивались на маленькие радуги, преломляясь в окне, наполовину затянутым морозным узором. Тёмно-серый кот сидел на подоконнике, во все глаза выглядывая обстановку во дворе. День, несмотря на морозец, был ясным и каким-то торжественным. После первых зимних бурь наступило безветренное затишье, и жильцы высыпали во двор на свежий воздух. Детвора во всю резвилась, увлечённо предавшись зимним забавам. Кот злобно урчал, глядя на их возню и то и дело бил себя хвостом по бокам. Сегодня его всё нервировало. Что-то беспокоило, раздражало, настораживало. Казалось, он обозлился на весь белый свет. Вот во дворе появились две женщины. Первая высокая самоуверенная эффектная блондинка, хотя уже и в годах. Вторая, ростом чуть ниже, но тоже рослая, худая, смуглая, черноволосая, со странным макияжем. Чёрный она явно считала своим цветом. От губной помады до лака для ногтей, как и в одежде, преобладали тёмные тона. Женщины целеустремлённым уверенным шагом направлялись к печально известному своей нехорошей квартирой подъезду. Кот злобно глянул на черноволосую, взвыл и, спрыгнув с подоконника, спешно спрятался в другой комнате, забившись под старый буфет. Через несколько минут требовательно заскребли ключом в дверном замке и скрипнула дверь.

       – Ну, вот, заходи, – раздался густой грудной женский голос, – можешь не разуваться. Это и есть та самая ненавистная квартира. С осени, как моего муженька тут инфаркт схватил, так и не могу её продать.

       – Соболезную, – ответил низкий, почти мужской голос.