Несостоявшаяся дуэль с Соломирским

Софи Пушкина, однофамилица, за которой Александр Пушкин стал увиваться в Москве после возвращения из Михайловского,  вышла замуж за Панина.

Но он не сильно огорчился и стал  сразу же волочиться за другими барышнями. Особенно часто он посещал дом князя Александра Михайловича и княгини Екатерины Павловны Урусовых, у которых были три дочери-красавицы.

Одна из них, Мария, была уже замужем. Две другие, Софи и Натали, были невестами. У них в доме, почти каждый день,  собирался кружок друзей и знакомых, в основном, молодые люди.

Пушкину здесь нравилось, и сам здесь  каждый раз становился  душой общества: веселый, задорный, постоянно импровизирующий рассказы и сказки, населенные лешими, домовыми, ведьмами...  Пригодилось то народное творчество, что в деревне он добывал с карандашом в руках -  среди толпы на ярмарках, а также  из милых сказок няни. Он умел разукрашивать их неистощимой фантазией и преподносить обществу, как искусный сказитель, подделывая все голоса.

Постоянным гостем у Урусовых был угрюмый артиллерийский офицер Владимир Дмитриевич  Соломирский. Этот образованный, хорошо знающий английский язык поклонник Байрона, и сам писал стихи - в подражание кумиру.

Неизменный успех Пушкина здесь  ввергал Соломирского в еще большую угрюмость. А внимание молодой княжны Урусовой,  Софи,  к поэту, артиллерийский офицер, влюбленный в неё, не мог спокойно переносить.

Однажды поэт, шутя и балагуря, рассказал что-то смешное о графине Анне Владимировне Бобринской. В течение всего рассказа Владимир Дмитриевич мрачно слушал поэта, кидая гневные взгляды в его сторону.

Едва дослушав, спросил:

- Как вы смели отозваться неуважительно об Анне Владимировне? Я хорошо знаю графиню, это во всех отношениях почтенная особа, и не могу допустить оскорбительных об ней отзывов…

- Зачем же вы мне не сказали раньше, что знакомы с графиней Бобринской? А то вы спокойно выслушали весь рассказ, а потом каким-то донкишотом становитесь в защитники этой дамы и берете её под свою протекцию, – удивился  Пушкин.  Соломирский промолчал, разговор как-то сам по себе иссяк, и все разъехались по домам.

Но на следующее утро на квартиру  к Пушкину прибыл человек, который принес ему от артиллерийского офицера письменный вызов на дуэль…

С живостью, усмехаясь глазами, Пушкин рассказывал приятелю Муханову, к которому прибежал чуть свет:

- Я, ни минуты не мешкая, ответил согласием. Душа моя, у меня уже был секундант Соломирского -  Шереметев, которого он присылал для переговоров об условиях дуэли. Скажи мне, не смог бы ты быть секундантом у меня?

Павел Александрович Муханов - штабс-капитан лейб-гвардии Драгунского полка.  Он знал  поэта  еще по Петербургу и помнил его постоянные стычки.  Задумался - ценил эту буйную и гениальную голову…

Но ответил:
- Что же с вами поделать? Я согласен. - Благодарный Пушкин   тут же кинулся  ему на шею и ушел успокоенный.

Муханов, в свою очередь,  бросился к Шереметеву и начал переговоры , чтобы помирить драчунов. Но увидел, что тот  уже вошел в роль секунданта:
- Если Пушкин не будет драться, то он должен извиниться перед Соломирским...

   Но  Павел Александрович не ушел от него, пока не убедил его, говоря:
- Неужели вы не понимаете? История эта ляжет позором на наши головы в случае, если будет убит или ранен Пушкин. Нам надо предотвратить эту роковую случайность и не подставлять лоб гениального поэта под пистолет взбалмошного офицера.

- А какие средства к примирению вы видите? -  дошло и до Шереметева наконец.

Муханов объяснил - как. И в то же утро Шереметев привел Соломирского к Пушкину,  куда к этому времени подоспел и штабс-капитан, и они, при горячем участии Сергея Соболевского,  у которого жил поэт, уговорили обоих помириться.

Довольный таким исходом Соболевский подал роскошный завтрак, и после шампанского противники сами протянули друг другу руки.

Приятель Соболевский после их ухода, смеясь, сказал Пушкину:

-    Боюсь, что ты, мой неразумный друг, еще сумеешь подставить свою гениальную головушку под пули. А я не хочу, чтобы Россия осталась без твоего нормального, а не припомаженного изображения. Поэтому, я закажу твой портрет самому известному художнику-портретисту. Тропинину. Будешь ему позировать!

Пушкин   ответил категорическим «нет!».  Но вечером,  вернувшись с прогулки, встретил дома незнакомого человека, который оказался художником Тропининым.

Так был написан знаменитый портрет  Пушкина кисти Тропинина.