духовное лицо вынуждено таким образом признать дохристианское существование распятия в Ирландии, его буддийский характер и проникновение миссионеров этой веры даже в такую отдаленную часть земли, то нам нечего удивляться, что в умах назарейских современников Иисуса и их потомков он не должен был ассоциироваться с этой общеизвестной эмблемой в качестве Искупителя.
Отмечая это признание д-ра Ланди, м-р Чарльз Сотеран сказал в одной лекции, прочитанной в Американском филологическом обществе, что и легенды и археологические находки объединяются в бесспорном доказательстве, что “Ирландия однажды, как и все другие страны, слушала пропагандистов Сиддхартха Будды”.
4 “Хотя эту науку обычно считают принадлежащей еврейским талмудистам, нет никакого сомнения, что они позаимствовали эту идею из чужого источника — от халдеев, основателей искусства магии”, говорит Кинг в “Гностиках”. Имена Иаб и Абраксас и т. д., вместо того, чтобы быть гностическими выдумками недавнего прошлого, были в действительности святыми именами, заимствованными из самых древних формул Востока. Плиний, должно быть, намекает на них, когда упоминает о силах, приписываемых магами аметистам с вырезанными на них именами солнца и луны — именами, выраженными ни по-гречески, ни по-латински. В “Вечном Солнце”, “Абраксасе”, “Адонае” этих гемм мы узнаем те самые амулеты, которые высмеивал философический Плиний [410, с. 79, 80], и Virtutes (чудеса) в применении Иринея.
5 Назван так, чтобы отличить Малый Лик, который есть внешность “от почтенного священного старца” [“Идра Рабба”, III, 36; V, 54]. Сеир-Анпин есть “образ Отца”. “Видевший Меня видел Отца” [Иоанн, XIV, 9].
6 Этот камень с поверхностью как у губки находят в Нармаде; его редко можно увидеть в других местах.
7 При Иоанне — орел; при Луке — бык; при Марке — лев; при Матфее — ангел — каббалистическая четверка египетского Таро.
8 См. Маттера [506] по этому вопросу.
