Соблазны 1. Вера. Окончание.

Пролетали  дни за днями.  Миновали праздники. В семье Гаев наступила спокойная жизнь, без вызовов колокола, без вмешательства приверженцев Рода и недовольных непосредственно ими. Даже от «многоуважаемого» Филиппа не поступало никаких вестей. Несмотря на все, Гаи разъезжаться не решались,  но и сидеть на одном месте уже было каторжно.  Так в один из дней, молодежь решила поговорить с родителями, в поиске подходящего выхода, однако Жан их опередил, неожиданно воскресив давно забытый разговор:
- Трудную ты нам задачку задала, Вел.
- Я?! – Вел даже поперхнулась. Прокашлявшись, уставилась на отчима широко открытыми глазами и ждала пояснений. Он, словно не заметив ее действий, продолжал размышлять, ходя по комнате и грея в руках стаканчик с «Виси»:
- Десять заповедей!
- Это не я! – усмехнулась она.
- Да понятно, - кивнул он головой, даже не оглянувшись на дочь, - но версия то, твоя. И мы все с ней согласились.
- А проблема в чем? – попыталась уточнить Вел, а вся семья, собравшаяся вместе, заинтересовавшись, молчали и не перебивали их.
- В ее исполнении!  - Жан бросил эти слова просто так, еще не до конца разобравшись в своих предположениях,  тем не менее, тема зацепилась и понеслось:
- Что тебя не устраивает? – подал первым голос  Эд.
- Только одно, как мы можем оградить людей от их языка, или « Субботы»? Не устраивать же очередную революцию или переворот! Не брать же нам телеграф, радио и печать.
- Достаточно интернета, – хохотнула Евгеша, - эффект обеспечен!
- Я серьезно, а вы все в хохму! – оскорбился Жан.
- Вовсе нет! – замотала головой Ев. – Я имела в виду, что мировая сеть нынче больше в моде. Доходит быстрее. Не зря же интернет называют паутиной!
- Прости, значит, не так понял. – он склонил слегка голову, смотря в глаза младшей дочери, приподняв стаканчик. Получив от нее ответный знак внимания, продолжил: - Возвращаюсь к нашим баранам.  Итак: Суббота – мы ее и сами не чтим.
- Тут, дорогой, я тебе возражу. – обратила на себя внимание Виен.
- Да, Жан! – одновременно с мамой заговорила Вел. – «Суббота», смотря кто как понимает суть слова.
- Поясните, я что-то не улавливаю связь.
- Можно, я сначала о нашей миссии. – с согласия матери, Вел принялась выкладывать мнение женской половины, мало в чем не совпадающее. - Нам дали четкие указания – спасти СОТНЮ душ, вместо Дэна. Не обдумывать их смысл, а сделать все, от нас зависящее! Мы шли этим путем, не ища легкости. По большому счету и, не разбираясь, кто прав, кто виноват и в последствиях…. – сделала паузу: - Нам дано было имя, и мы его находили. Так? – головы склонились в знак согласия. – Найдя – выполняли, что было приказано. Думаю, что никто не станет возражать, если скажу, что позовут снова, поднимемся и пойдем творить благо дальше. Говоря «БЛАГО», я не преувеличиваю, помня, что:  только «благими намерениями вымощена дорога в АД». Но мы подписались, вернее дали слово, а его Гаи не забирают назад. – вопросов и возражений не последовала и Вел, выдержав короткую пузу, продолжила:   Теперь я предложу, как решить несколько пунктов, не выходя из дома, если брать за основу мою версию. – интерес заиграл в глазах всех до одного, причем Вел видела, мужчины готовы спорить, но выжидают. – Первое: «Не поминай имя Господа всуе» – это мы можем решить и в своей семье. И если в общении с друзьями и знакомыми, мы постоянно будем их просить об этом, то достигнем, пусть маленького, но успеха - цепочка замкнется, волна побежит, и все больше людей будут обходиться без «помина». Что касаемо нас, то мы и так стараемся не делать этого, так заложено в нашей природе. А от вас, дорогие наши мужчины, мы напрасных слов не слышали за все прожитые с вами годы.
- Пожалуй – соглашусь! Искореним в себе, возродим в детях! – заявил Эд, гордясь женой. - Этот пункт отпал. Давай дальше.
- «Суббота»? – уточнила Вел.
- Да! Для меня это самый трудный пункт. Как заставить, хотя бы отдельных людей, отказаться от многих дел, что они откладывают именно на выходной.
-  Сейчас выскажу сугубо свою точку зрения, так как знаю, что с мамой у нас есть расхождения.  Я «Субботу» понимаю немного по - иному. Для меня это не конкретный день, в неделе, это час, или сутки, что я могу посвятить общению с высшими силами, не отвлекаясь на земное. Отбросив все мирское, с уважением и благодарностью вести беседу с душой и совестью, не отвлекаясь на мирские суеты. Да, мне это удается крайне редко, я не одинока. Не оправдываюсь - любовь, забота о ближних не требуют оправдания или стыда, как и сожаления.  
- Оставим «Субботу», - попросила Виен, - времена сменились, когда писались законы, человечество жило только общением, им нужны были эти дни, для отдыха и душевного равновесия. Мое мнение.  Мы же можем объявить себе «Субботу» в любой день и уединиться, для общения с Господом. Я как-то видела одних, «истинно» верующих, возлегающих на диване с пивом, в куче грязи по квартире, с голодными детьми, поедающими объедки. Зато они имели твердое оправдание: «сегодня делать ничего нельзя – суббота»!
- Согласен, – вставил Жан, - понятие сменилось, даже стерлось с веками. Как быть с: «Чти отца и мать, чтобы долгой была твоя жизнь на той земле, которую Господь, твой Бог, тебе дарует» ?
- А давайте спросим у Дэна. – кивнула Вел на скромно сидящего в стороне, в глубокой задумчивости парня. -  Он давно пытается искоренить этот нарыв!
- Дэн! – повернулся Жан к сыну. – Почему я не знаю?
- Как ты не знаешь? – спросила Виен, поражаясь. – А его Забвение в страну «Идилию»?
- Не понял?  - не унимался Жан. - Это что, было не простое любопытство?
- Увы! – поднял голову Дэн. - Я устал от происходящего вокруг. Наивно мечтал о лучшем. О крае, где будет все: уважение, любовь, спокойствие и счастье, всеобщее! Но, как оказалось, был слеп, глуп и глух!
- Как же я много упустил! – Жан поцеловал руку жены. – Мне так стыдно. Простите меня, пожалуйста!
- Еще один вечер «Прощения»! – улыбалась Виен. – Я начинаю к этому привыкать.
- А знаете! – Ник поднялся, подошел к ним ближе, покусывая губу. Затем кивнул сам себе и продолжил. – Я тут подумал. Возможно, колокол не звонит от того, что мы научились видеть и искоренять собственные недостатки? – семья пожала плечами, но и возражать никто не стал. - И вместе с тем, ведь мы предчувствуем проблемы и делаем все, чтобы их избежать. Не только собственные, но и знакомых, служащих…
- Возможно! – заговорил Эдгар. - Вот Дэн, сколько вытащил молодежи из «петли». Я фигурально! Благодаря ему, сотни родителей научились понимать собственных детей, а те в свою очередь – нашли общий язык с семьей и прислушиваются к их советам.
- Я ничего не делал сверхъестественного, просто выполнял свою работу!
- Молодец! Говорю искренне! – произнес Жан, а сам уже мыслями унесся куда-то.  Семья его не трогала, приняв паузу, как возможность обдумать наболевшее. Перерыв в разговоре был достаточно долгим, мужчины успели опустошить стаканы и налить по новой порции, как Жан снова вернулся к незаконченной теме: – «Прелюбодеяние и фанатизм!»
-  Ты о чем? – поинтересовался Эд.
- Нам осталось вразумить Фанатов, развратников и лгунов! Этих не было в списке поручений!
- Не будем  скрупулезными! – попросила Ев. -  Всему свое время, либо нам эти пункты и не дадут!
- Почему же? – спросил Жан, и все повернулись к Ев.
- Не по Сеньке шапка.  – говорила она: - Я так думаю.  
- То есть? – Эд не понял ее слов и хотел разобраться.
- Это не в нашей компетенции. Чтобы все по пунктам искоренить.  Придется засветиться, а это нам никак нельзя. Это одно из условий, неопровержимого закона рода бессмертных.
- Не только наши законы тут препятствием. – Жан нашел  другие причины. – Природа человека. Ложь заложена в природе.
- Что ты говоришь?! –  Дэн даже поднялся,  от отца подобное. – Из твоих слов можно сделать вывод, что ты врешь Виен.
- Да, Жан! Что-то ты загнул! – поддержала братца Вел.
- Давайте на чистоту, раз уж начали.  – Жан в почтении склонил голову перед женой, поцеловал ее руку, оставив на столе стакан, вышел в центр: - Вот ты Вел, все говоришь Эду? А маме и сестре? Неужели нет того, что ты, так или иначе, скрыла? – Вел посмотрела на него, немного помолчала и ответила:
- Говорю не все! Но вот, чтобы врать….
- Вот и я об этом же! Мы порою проглатываем правду, исключительно в благих целях: не зацепить, не ранить мир близких. Но ведь это практически тоже, что и лгать!
- Нет! Я не согласна. Промолчать и сказать неправду – большая разница! – упорно возражала Вел. -Если я что-то и умолчала, то до тех пор, пока никого это не коснулось. Но если мне задать вопрос в лоб – я отвечу честно!  
- Я тоже! – заявила Ев, Виен молча, подняла руку. – Вот трое уже есть! Из маленькой компании – три человека, а это значит, что вы, мужчины, в данный момент, лукавите!
- Хорошо! – Жан решил закрыть им же поднятый вопрос. - А что вы мне скажете по: «не возжелай дома соседа своего, жену его…,» и так далее…?
- Жан! Смеешься над нами? Это вопрос к вам, дорогие мужчины! Мы-то жену друга своего, уж не при каких обстоятельствах! – засмеялась Виен. – Если вы, мужчины Гаи, с этим справляетесь, то пункт выполнен! Хватит! На сегодня достаточно, перед сном только о приятном, так что, подбрось нам чего-нибудь приятного! Не смотри на меня, родной мой, хватит! Все здесь помнят, оставшиеся:  «Не убивай.  Не прелюбодействуй.  Не воруй. Не давай лживых показаний против ближнего». Если разбирать все до буквы, суток мало будет. Хочу приятное предложение!
- А Жан уже предложил! – подняла голову Ев,  хитровато улыбаясь. – А вы, как всегда не поняли. Он четко намекнул, что пора расходиться по спальням.
- Вот уж мамина дочка! – засмеялся Жан. – Идите уже, приятного вечера! – молодежь не стала ждать повторного предложения, умчались сразу, а Ник подсел к сыну:
– Ты это о чем тут пытался намекнуть?
-  Виен всегда все обставляет так, будто это мое решение, а не кого-то еще. – только с отцом Жан всегда мог не прятаться за маской безразличия и спокойствия.
- А ты? – Николя еще не совсем вник в причину грусти сына, но имел предположения. И прежде, чем помочь словом, или поддержать, давал ему возможность все высказать, тем самым, еще раз разбираясь в сути и, поясняя отцу, находить выход из тупика.
- Я? Делаю вид, что не замечаю!
- Обманываешь? – Николя напомнил первопричину возникшего спора.
- Юлю! Признай, что это разница. – сказал Жан и добавил. – И где это моя жена? – он, в своих раздумьях даже не заметил, как она ушла вслед за детьми.
- Со мной не интересно? – прищурив глаз, говорил Николя, внутренне улыбаясь тому, что легко рассуждать, над заповедями, еще легче их написать и требовать выполнения. Но! Нужно быть честным с самим собой – выполнить невозможно, ибо любой, на Земле, всего лишь человек, со своими ошибками, слабостями и прочим.
- Нормально. – так и не поняв его намека, отмахнулся Жан. - Просто Ви хотела меня чем-то напрячь, а сама куда-то удалилась. Отпустишь?
- Жан! – Ник первым поднялся, протянул сыну руку, как только тот встал, обнял его: - Спасибо за беседу.
- Это тебе спасибо! И давай чаще, так непринужденно болтать! Приходи, а? – Николя заметил в глазах сына искреннее желание, любовь и уважение, обрадовался, но сдержался в проявлении чувств, говоря:
- Да я как-то всегда, под рукой, но не все это замечают.
- Отец! Я о другом сказал! Но, ты же понимаешь…. Просто