Добрый ужастик от Гошастика

в Аду — Раем покажется.
— Ох, бабка, боюсь я тебе верить, наблюдал, сколько ты погубила и обманула людей.
— А вот и напрасно, Сатануля, родня же мы, поди, в седьмом колене. Можешь спокойно меня посылать, но... с одним условием: я  тебе — игрушки, ты мне — свободу.
— Хорошо, отправлю с тобой охрану, только черти не могут днем ходить — будут ждать тебя в трясине на болоте. Обманешь — я тебя хоть откуда достану, не спрячешься.

    И отправил он Ёжку с двумя чертенятами на землю. Добралась она до избушки, смотрит, а ничего в домике не осталось. Ушли люди, которых Сева живой водой окропил и поднял из ямки с косточками, и забрали свои вещи, что бабка присвоила.
Решила она снова действовать хитростью. Подумала: «Севу мне не обмануть — большой  уже. А вот младшего братика — это мне ничего не стоит».
Позвонила Гоше, стала в гости звать, да просчиталась. Он хоть и младше был, но рос сообразительным. И когда бабка Ёжка стала ему ласковым голосом «песни петь», сразу понял, что дело не чисто. Не было у него в лесу такой добренькой бабулечки, которая соскучилась бы по нему да в гости звала. Он ей ответил:
— Приходи сама, на месте и разберемся — родная ты нам или нет...

   Бабуля «лыжи навострила», села на самоход-вездеход, который у неё на лето был «переобут» в вездеходные колёса, и поспешила в деревню к Гоше. Выпытала у него по сотику перед отъездом, что папа еще на работе, Сева — на тренировке, мама — на собрание ушла в Гимназию...  и... «раскатала губы».
Встретил её Гоша, увидел, как злобно посверкивают её глаза, и в слова её добренькие сразу не поверил. Но баба Яга столько ему насочиняла — показала свой супер-вездеход, на чём приехала, и пообещала его подарить, как только он даст напрокат плоский ТиВи плазменный с икс боксом и дископриемником. Она старалась  влезть в доверие, убеждая Гошу:
— Меня и твой братик знает, он недавно у меня в гостях был — ему понравилось. Мы же соседи с вами, почти родственники. Мы и съездим-то всего на часок, покажем представителям фирмы твои гаджеты, и мне пришлют по Инету то же самое.
Гоша согласился — он давно просил у папы вездеход, а тут — всё само в руки шло. Пока папа придет с работы, они успеют вернуться.
— А как же я обратно доберусь? — спросил он у бабули.
— Как-как? Я же сказала, на вездеходе-самоходе своём и поедешь, там особых способностей не надо иметь. Знай — жми на педали и крути рулём, не успеешь и глазом моргнуть, как дома окажешься, — успокоила Гошу бабка.

    Достала она сумку, в которой всё моментально пропадало, (такую и брала, хитрюга, волшебную). Гоша не успел даже заметить, как  исчез телек, айпод Севин, икс бокс и все диски с фильмами и  дископриёмником.
Бабка схватила его за руку, усадила рядом на самоход, и они поехали, да так быстро, словно на электричке. Её избушка от  деревни недалеко находилась, поэтому она давно заприметила братьев, Севу и Гошу. И захотелось ей в Преисподней насладиться ещё и вкусненьким шашлычком.
Как только они приехали, побежала Ёжка на кухню за зельем… Но Гоша все её «замулюки» знал от старшего брата, понял, что она побежала яд всыпать в чай, и решил проделать тот же трюк, что и Сева.

    Принесла она два полных стакана, но за свой одной рукой вцепилась. А Гоша показал ей за спину и спросил:
— А там что у тебя, бабулечка-хорошулечка?
Та опять развернулась, чтобы посмотреть, и оторвала руку от стакана, а Гоша, как и Сева, быстренько его подменил. Бабка только сделала глоток, сразу «копытки и отбросила».
Гоша  загрузил в вездеход сумку со своими  вещами, а бабку за ноги отволок к тому же болотцу, где от неё Сева избавился,  раскрутил и бросил. Она легонькая была. Выскочили черти  рогатые из трясины, схватили её под руки и нырнули в Преисподнюю. А Гоша сел на вездеходик, за полчаса добрался до своего дома в деревне, все из сумки достал, по местам разложил. Пришел папа и спрашивает:
— Чей там вездеход, Гоша?
— Наш, папа.
И рассказал ему обо всём.
Разволновался отец, какая беда могла приключиться с сыном, и запретил категорически общаться с чужими людьми, особенно с бабой Ягой.
А та... оклемалась и стала перед Сатаной оправдываться, что мальчишка оказался сообразительным.
— Старая я, перехитрил он меня, надо мне снова идти к нему.
— Отдавай игрушку твою, раз не справилась с задачей, хватит мне голову морочить!
— Нет, Сатанушечка, отпусти меня еще раз, я самого мальчишку к тебе приведу.
— Хорошо, только это последний раз будет.

    Отвели черти её назад, поплелась она в пустую избушку. Не было у неё больше «дружбанов», затосковала она и стала думу думать, как этого хитренького Гошу в Преисподнюю заманить.
Наутро собралась в деревню, надела красивый платок, взяла волшебную дубинку и отправилась. Подкараулила его около  Гимназии и говорит:
— Обманул ты меня, Гошаня, а я тебя — нет — подарила тебе  вездеход.
— И что ты хочешь? Мне нельзя больше с тобой общаться — папа запретил.
— Мне ничего от тебя и не надо. Я тебя хотела в гости пригласить в Преисподнюю. Там такая красотища, как в немецком метро, все переливается в полумраке, музыка звучит и повсюду всякие диковинки лежат. А не пойдешь… и её глаза снова сверкнули со злостью.
— И что тогда?
— А у меня есть волшебная дубинка, она тебе... покажет тогда дорогу.

     Гоше мама в детстве рассказывала про все эти «бабыяговые» хитрости. Он и говорит Ёжке:
— Дай дубинку, пожалуйста, посмотреть!
Яга знала, что без колдовских слов — это безопасно. Можно дать, чтобы у него к ней доверие появилось. А мама ему читала эту сказку, и волшебные слова он запомнил.
— Ладно, бабулечка Ягулечка. Тебе тяжело, давай я дубинку повезу.

    Они сели на вездеход и поехали. Гоша легко рулил, он мог даже мамин джип водить, не то, что этот самоход.
Однажды чужой мужчина подъехал к джипу и сказал, что их машина ему мешает проехать. Они с Севой не захотели папу беспокоить — он отдыхал, а взяли ключи и сами переставили её, как положено. Правда, им потом досталось от папы за это — могли поцарапать чужую или не справиться с управлением.
У болотца они с бабой Ягой оказались через пол часа — черти уже заждались и ворчали. Схватили их под руки и рванули в Преисподнюю. Подвели Гошу к Сатане, а тот сидит недовольный, что пришли с пустыми руками. Он и говорит:
— Как будем договариваться? Где гаджеты, где мобила для меня, где планшетник, где икс бокс, где плазменный телевизор??? Мне бабка все уши «просвистела» про ваши с Севой чудо игрушки. Где они? И скомандовал чертям:
— Быстренько бросайте его в отдельный чан и не со смолой, а с маслом подсолнечным! А его «Смартфончик» с зарядным устройством — мне подайте. А ты, бабка, так и будешь мне «лапшу на уши вешать» и бегать туда-сюда?
— Ой, Сатанушечка, забирай и мой «Айфон», мне не жалко, только отпусти меня еще раз, я больше не попаду впросак.

   Тут Гоша приложил дубинку к губам и прошептал:
— Ты, дубинушка-дубинка, накажи их по-старинке, отпусти людей на волю, отлупи чертей до боли, Сатану — за хвост и в чан, он здесь главный хулиган, бабку Ёжку и чертей засмоли и поскорей!!!
Как забегала дубинка, стала бить и колотить, и в смоле чертей топить... Сатана и бабка Ёжка, не смогли удрать в окошко, горько выли и рыдали, пока в чане не пропали... А Гоша продолжил:
— Ты служи моя дубинка, пусть запомнят те скотинки, что нельзя людей так мучить, пусть самих их сильно скрючит, сварит, сжарит, обожжет, за страдающий народ.
Повернулся Гоша и увидел — люди выходят из Преисподней, обливаются живой водой. Она была подписана на большой бочке — «живая вода». А потом они отправлялись по домам, вылетая из трясины, как пробки из бутылок. А Гошу все благодарили за избавление от сатанинского Ада.
Выскочил он из Преисподней вслед за ними, сел на самоход-вездеход и через пол часа очутился дома.

   Когда рассказал Севе, вернувшемуся с тренировки, что с ним приключилось, тот погладил его ласково по ёжику на голове и сказал:
— Гоша, ты стал умный и взрослый, я тебя уважаю. Никакой ты не Гошастик, а Георгий Победоносец!
Маме с папой, если не спросят, ничего не будем говорить, а то они расстроятся. Всё равно, «после драки кулаками не машут». А спросят... конечно, придется признаваться.
Ты спас столько людей, которые раскаялись и из грешников превратились в хороших людей. Наверняка — они похвалят тебя.
Вот и сказочке конец, а кто слушал — молодец!