Зачем бьется твое сердце? Оно непрерывно трудится, не зная отдыха, переливает твою жизнь из пустого в порожнее. Кровь течет в тебе, двигаясь кругами, маленькие эритроциты хватают молекулы кислорода, тащат их к вечно голодным клеткам твоего мозга, как птицы, приносящие корм птенцам. И ты тоже ходишь кругами, пытаешься исправить ошибки, возвращаешься, заметаешь следы, но снова натыкаешься на прошлое, опять начинаешь новый виток в бесконечной спирали, которая рано или поздно замкнется в кольцо. Тот, кто восседает над кругом земным, придумал тебя, чтобы ты придумал его. А вместе вы придумали змею, она укусила себя за хвост, и яд разлился по ее длинным спиральным венам. Змея большая, не менее семи миль в длину. Чтобы прокатиться на ее спине нужно нечто большее, чем отсутствие страха. Нужно отсутствие себя. Нужен ключ от врат космоса, за которыми живут те, которые не слышали слово «человек». Они шевелят щупальцами, свитыми из дыма галактик, смотрят черными дырами глаз и поют гимны, взрывая сверхновые на сильную долю. Они стучат во Врата метеорным потоком, и ты иногда просыпаешься среди ночи и понимаешь, что нет стен мироздания, и твое тело покоится в пустоте. Потом просыпаешься снова и понимаешь, что нет пустоты. Потом просыпаешься снова... и снова, и снова. Валишься в норы галактических червей, которые питаются снами миллионов миров.
А что, если твой сон – это самое изысканное блюдо для них? А что, если ты именно для этого и жил? Но ты считаешь себя вершиной эволюции. Миллиарды лет бесчисленные поколения существ боролись и умирали, чтобы появился ты. Да-да, именно ты. Живущий внутри себя. Паразитирующий на самом себе. Замкнутая система, устойчивая к чудесам, выплевывающая слова, придуманные другими. Над твоей головой летают квадратные мыслеформы, и даже мелкие призраки птиц, живущие не больше мгновения, и те сторонятся их. Они оседают хлопьями серой пыли в углах твоей квартиры, потом там собираются стайки пустых бутылок, и прошлогодние газеты с оборванными крыльями вьют гнезда. Вскоре, подгоняемый северным ветром, прилетает волшебник страны Ноль-Три и уносит тебя в холодный дом из белого кафеля. Яд змеи подействовал, круг замкнулся, Врата все так же неприступны.
Мы сидим на пороге дворца чудес и выдергиваем прутики из веника, которым Великие обметают ноги, проходя дальше. Мы сгребаем грязь, оставленную Смелыми, и ссоримся, выясняя, кто больше собрал. Мы пьем воду, в которой Прозревшие растворили свои глаза, стараясь заглянуть за стены Эрикса. У некоторых из нас на шее висит ключ. Мудрые говорят, он есть у всех с рождения, но многие за ненадобностью выбрасывают его. Иные же стараются украсить свой ключ стеклянными осколками и блестящими камешками. Да так усердствуют, что он срывается с цепочки и теряется в дорожной пыли.
Вершина эволюции или венец творения? Какая разница, если мы все закованы в цепи нехитрого цикла. Мы повторяем одно и то же веками, меняются лишь декорации. Мы все в один голос кричим о своей уникальности, сидя на дне серой лужи, совершая бессмысленные ритуалы социальных животных. Зачем обезьяне знать, как появился орех?
Ты попиваешь чаёк, рассуждая о нравственности и боге. Ты видишь, как перед тобой рассыпали бисер, но все что тебя интересует, это его блеск. Ты как амеба, переползаешь из соленой воды в пресную, пытаешься вобрать в себя и растворить любую частичку пищи. Может оказаться, что это чья-то душа, но зачем об этом думать? Ты впитываешь, выделяешь и размножаешься. Иногда реагируешь на раздражители. Ты вершина? Ты венец? Да пусть мое сердце съедят чумные крысы, если это так!
Я ищу тех, кто не потерял свой ключ. Я ищу тех, кто не пытался открывать им консервные банки, чтобы опустить рыло в питательную протухшую слизь. Я ищу тех, кто ищет Врата, кто мечтает о Сияющем Чертоге, кто жаждет пройти по спирали предков до первой живой бактерии и еще дальше назад. Их я хочу назвать своими друзьями. Я хочу быть среди погонщиков бури и оседлавших змею.
|