Артист

                                                                      АРТИСТ.
                                                                       (Былина)

                                                                                         Тому, кто способен укротить свое сердце, покорится весь мир.                    
                                                                                                                                 (Пауло Коэльо / СИЛА ВОЛИ )

                                                                                                                 Мне всё равно, какой фасон
                                                                                                                             Суждён при мне покрою платьев.
                                                                                                                             Любую быль сметут как сон,
                                                                                                                             Поэта в ней законопатив.
                                                                                                                             .................................................
                                                                                                                            Он вырвется, курясь, из прорв
                                                                                                                            Судеб, расплющенных в лепеху,
                                                                                                                            И внуки скажут, как про торф:
                                                                                                                            Горит такого-то эпоха.
                                                                                                                                       Б.Л. Пастернак(М.И.Цветаевой)

                     
      Это все происходило давно, а, может, недавно. А, может, происходит сейчас, в наше время. Ни за три девять земель, ни в каком-то сказочном городе, а в таком же, как наш с вами, ничем ни худшем и не лучшем. И был в этом городе небольшой театр. А, может, большой и прославленный. И работали в нем самые разные актеры: молодые и старые, новички и опытные, знаменитые и малоизвестные.
      Но рассказать я хочу лишь о двух из них, только ради того, чтобы донести читателю представление об актерском труде. Хотя, во всем сказанном, конечно же, будет присутствовать и мое субъективное мнение, на которое, возможно, и не стоит оглядываться. И, все же, я возьму на себя смелость изложить историю так, как она представляется мне.
       Жизнь в театре начиналась рано утром и кипела весь день. Репетиция за репетицией, спектакль за спектаклем, премьера за премьерой. В конце месяца – небольшой аншлаг, да еще, как разнообразие в будничной жизни актеров – гастроли.
      Оба актера, о которых пойдет речь, жили на окраинах города, но в противоположных сторонах от театра каждый. Один – в собственном особняке, и приезжал в театр на своем «Мерседесе». Другой – в небольшом домике, хотя тоже собственном, и путь его к театру начинался с электрички. Оба были довольны своей судьбой, каждый по-своему, и никто из них ни о чем не сожалел.
       Но первый актер, который был помоложе, постоянно хотел чего-то большего и лучшего от жизни. Кровь кипела в его жилах, и молодость била ручьем. Купив автомобиль одной марки, и накатавшись на нем сколько душе могло быть угодно, он тут же сменял его на новейшее авто другой марки и фирмы. В доме его постоянно что-то менялось: мебель, обои, предметы обихода. Причем, в кардинально противоположных направлениях. Один комнатный дизайн сменялся другим, самым модным, самым изысканным, сражая всех друзей и знакомых молодого актера наповал своей утонченностью и изысканностью.
      «Молодец, -- говорили они, -- Умеет жить. Но он это все заслужил. Ведь пашет как вол день-деньской. В коммерции недаром дорожку протоптал. И в театре преуспевает. Слава и деньги ему не даром достались.»
       Да, славы и денег было немало у молодого актера. И друзей у него было много, и все его любили и уважали. А завистников не было совсем. Вовсе не так, как пишут в книжках, о том, что молодому таланту всегда завидуют и мешают «выбиться в люди». У него же судьба складывалась совсем иначе. Обаяние, такт, хорошие манеры. Он умел понравиться всем. И друзья его ценили за это, согласованно называя «звездой». И каждый из них, глядя на него, видел самого себя, мечтая, что когда-нибудь станет таким же. Или, по крайней мере, будет рассказывать своим потомкам о том, что когда-то он дружил с настоящей знаменитостью.
      А молодой актер действительно был всерьез озабочен только работой. Любую свободную минуту своего времени он «висел» на телефоне, интересуясь, как идут дела в его бизнесе. Даже в перерыве между спектаклями, первым делом звонил в офис. И это давало должные результаты. Он сумел завоевать внимание режиссеров, все главные роли в самых лучших спектаклях, а, вместе с этим стать любимцем публики и женщин. Причем, последние были не последним пунктом в его жизни. Хотя, нельзя сказать, чтобы все его внимание было поглощено одной единственной. Сами понимаете, натура у таланта утонченная, влюбчивая. Но, ни одна из его женщин не была обделена вниманием, получая от своего кумира обилие страсти и подарков. Все были счастливы рядом с эти незаурядным человеком.
      Другой актер был немного старше средних лет и, для простоты в обращении, я буду называть его старым актером. Он был совершенно другой личностью, не похожей на первого актера. Нельзя сказать, чтобы он был бездарен. Нет, он был талантлив от природы, но слава словно обходила его стороной. А, может, он ее. Он никогда не выходил кланяться «на бис», избегал близкого контакта с поклонниками и стеснялся брать, принадлежащие ему по праву, цветы. Не говоря уже о том, что бы взять поклонницам у него автограф, это просто была беда какая-то.
      После спектакля старый актер запирался в гримерке и никого не впускал, всякий раз ссылаясь на то, что смертельно устал. Хотя, ничем кроме театральной деятельности больше не занимался, и играл все время какие-то мрачные второстепенные роли отрицательных персонажей. И денег платили ему гораздо меньше, чем молодому актеру. Но его такой заработок полностью устраивал и он никогда не жаловался на гонорары ко всеобщему удивлению окружающих. И все перешептывались между собой: «Не ценит себя. Талантлив, а все на позадворках жизни. Может, ленив, а, может, неудачлив, кто знает...»
      И все старались держаться от старика подальше, боясь, что аура невезения перейдет и на других. Но старый актер ничего не боялся, ему хватало того, что он имел. Он жил  в своем небольшом домике возле станции перед лесом, и ни за что не хотел менять его ни на какую комфортабельную квартиру в центре города. И обстановка в его домике была всегда одна и та же, и не менялась по истечению многих лет. А еще возле домика был небольшой огородик. И, на удивление всем своим немногочисленным соседям, старый актер копался в земле по весне. Высаживал и выращивал свои помидоры, огурцы, картофель.
      «Люблю все прямо с грядки», – говорил он всякий раз любопытным соседкам.
       «Словно в магазине не то же самое, – косились те в его сторону недоброжелательными взглядами, – Можно подумать, у него деньжат мало.»
        Но старый актер не обращал внимания на порицательные взгляды и только смущенно улыбался им в ответ.
        Всегда мрачный и замкнутый, он имел мало друзей. Можно сказать, не имел их вовсе. Один только большой мохнатый пес был рядом с ним всегда. Они прожили вместе немало времени. Нередко выходили в чистое поле подышать свежим воздухом, или ближе к озеру погонять уток, потому, что охотиться оба не любили.
       Почему этот талантливый чудак одинок, никто не мог понять.
       «Завидуют ему все, – говорили коллеги, собравшись в компании, – Да и чего ему завидовать, если он неудачник?! Это он всем завидует!»
       Но старый актер не завидовал. Он просто так жил и ничего не хотел менять в своей жизни. Сам не хотел.
      Женщины тоже смотрели на него с опаской. Не каждую он мог приблизить к себе. Но разве приятно быть отвергнутой? Вот поэтому и репутация его, как любовника, была скверной. Но старика, кажется, и этот факт мало чем волновал.
     Была у него любовь. Давным-давно, еще в молодости. Он жил со своей любимой ровно три года. А потом она ушла. Сказала, что такая судьба не для нее и ушла к другому. А он не мог забыть ее. Наверное, не может забыть и сейчас. Не зря особо любопытные глаза могли заметить на его столике в гримерке загадочное фото.
     Зачем он хранит этот снимок, и сам не знал.
     Да, он был сдержан в эмоциях и не любил излишества. Но любил жизнь и принимал ее такой, какая она есть.
     Любил мелкий осенний дождик и первую зимнюю изморозь со звонким леденящим воздухом. Любил эту пору даже больше, чем весну, сам не зная, за что. Любил греться возле печки в своем небольшом домике, когда дождь льет, как из ведра, а ветер, не умолкая, стонет в трубе. Или снег бесшумно ложится на крыши домов и деревья. И ничего не хотел менять в своей жизни. Ни за что не хотел.
     И, когда его спрашивали, зачастую с ехидцей, почему он до сих пор не купил себе машину, а ездит в метро, как тысячи обычных людей, он отвечал просто и спокойно: «Люблю смотреть на жизнь других со стороны. Ведь это и есть мой актерский опыт.»
     Другие актеры смотрели на него с непониманием и тайной завистью. Ведь они все черпали свои знания из толстенных книг великих авторов и гордились этим.
     Однажды к старому актеру в антракте подошел молодой. Едва отдышавшись от напряжения, пережитого на сцене, спросил своего коллегу:
    -- Скажи мне, почему ты так живешь? Ты что, ленишься, что ли сделать свою жизнь лучше? Как можно все время играть роли типа «кушать подано»? Вот я все главные роли переиграл. Но я того стою. Я к этому стремлюсь.
    Старый актер не слишком-то хотел ввязываться в дискуссию, но сдержанно ответил:
    -- Во-первых, не все мои роли типа «кушать подано». Но и второстепенные роли тоже надо играть с умом. Не всякая главная роль может стать главной в спектакле, если второстепенную проработать плохо.
    Молодой актер не ожидал такого абсурдного ответа.
    -- Чушь! – закричал он – Если мне доверили главную роль, значит я ее достоин. Значит я – талант. А бездарности пусть играют мелкие незначительные роли. Как их только сцена выдерживает?!...
    На последнем слове молодой актер запнулся, поняв, что сказал лишнее. Но старика было трудно вывести из равновесия даже такой фразой. Он спокойно наблюдал за коллегой, затем мягко ответил:
   -- Меня-то сцена выдержит. Так ведь не она меня держит, а я несу ее на своих плечах. И для меня – это труд. Но я в полете.
   Антракт закончился. Старого актера попросили на сцену, а молодой ошеломленно смотрел ему вслед, соображая, о чем тот ему говорил.
    Прошло некоторое время. Оба актера забыли о том разговоре. Но однажды старый актер не явился на работу. Заболел. Что-то сердце прихватило и ночью его забрала «скорая». Возможно, никто и не заметил бы его отсутствия, настолько он всегда был тих и спокоен. На его роль сразу же нашлась замена. Но спектакль за время его отсутствия... сорвался.
      Это было неслыханное дело для всего театра. Ведь любому актеру, даже самому прославленному, всегда находилась равноценная замена. А ему не нашлась. Кто ни брался за роль старого актера, все были не те, и делали все не так. А без этой второстепенной роли терялся весь смысл, вся идея спектакля. Отсутствие старого гения на подмостках сразу же стало ощутимым. Не видя его имени на афишах, зрители не хотели идти на премьеру. Режиссер был в панике, не зная, что делать. Руководство театра немедленно приняло