Черта

другой стороны. Я снова начала долбить в дверь руками. Никакого движения за дверью. Время три. Все...
Я снова открыла окно и что есть мочи заорала в окно: «Ричард!». Наверное, орала я очень громко, через две минуты я увидела бегущего Ричарда, он услышал, он прибежал к окну! Он спросил, почему я в палате. Я сказала ему, что санитарки меня заперли. В этот момент дверь бесшумно отворилась, и меня сняли с решетки, я  упиралась, кричала. Я снова очутилась в карцере.

День 169.
Наверное, карцер можно уже считать моей палатой. Никто не оказывался в нем так часто. Старшая санитарка сказала мне, что они не случайно ограничили мое общение с Ричардом. Им так нужно. Чем чаще я с ним вижусь, тем хуже мое состояние. Но это не так! И еще... они думали, что заперев меня в палате я, наконец, начну говорить. Так и случилось. Я просто попалась. Я молчала всего 38 дней. Они уже сообщили Алексу. Он рад. Именно он попросил, чтобы меня оградили от Ричарда. Зачем?! Меня отвели к психологу. Она посмотрела на меня и сказала, что я  заметно иду на поправку. О чем они говорят?! Я ощущаю себя также. Только начала думать о своих поступках. «Как только ты сможешь оценивать себя со стороны, только тогда тебя можно будет считать полностью здоровой.»

День 178.
Сегодня из клиники выписали одну девушку. Она жила здесь всего полгода. Поступила вместе со мной. И уже здорова. Я готова была на все лишь бы уехать отсюда. Сегодня знаменательный день. Я выкинула все сигареты и попросила санитарок больше мне их не давать. Я хочу выздороветь! Я хочу быть здоровой! И как можно скорее.

День 200.
Я стала заметно спокойнее. И стало проще жить. Мое очищающее молчание научило меня одному несказанно прекрасному приему: я научилась слушать и слышать. Теперь я терпимее отношусь к санитаркам. Это их работа, они абсолютно не виноваты в нашей болезни. Они лишь помогают нам снова стать людьми. Психолог... та же история. Она лишь ищет методы и способы пробудить в нас человека. Алекс... насчет него мое отношение нисколько не изменилось. Больше он не приезжает. Вчера мне привезли все мои вещи, которые я оставила в доме. Алекс меня выселили. Привезли также документы, по которым я не имею права претендовать на жилье. Теперь мне некуда поддаться. Абсолютно. Ричард также приезжает каждый день, только вот.. его не пускают. О том, что он приезжал мне говорят соседки, которых в отличие от меня выпускают на улицу. Чтобы увидеть его снова мне нужно выздороветь и тогда он приедет за мной.

День 209.
Сегодня не могла уснуть. Попробовала поспать без снотворного, ничего не получилось. Я бродила по коридорам. Спустилась в специальный подвал для лунатиков. Он находиться глубоко под клиникой, так полнейшая звукоизоляция. Коридоры как в лабиринтах. Я бродила долго. Наткнулась на какую-то книгу. Полистала. Это оказался дневник. Такой же, как мой. Имя на обложке указывало, что это дневник Энди... жены Алекса. Я вернулась в палату. Дрожащими руками открыла его и начала читать.

День 210.
«Чем больше ты рассказываешь, тем скорее тебя выпишут.»  Эта фраза из дневника Энди стучала в моей голове. Я попросила позвонить. Я прижимала к себе тетрадь со спасительной мыслью. Мне бы только поговорить с Энди. Я быстро набрала номер телефона моего бывшего дома. Хоть бы Алекса не было дома. В трубке, после нескольких  гудков, послышался голос Энди. Я сказала ей, что нашла ее дневник. По ее голосу я поняла, что она очень обрадовалась. Я попросила ее рассказать, что она сделала, после чего ее выписали. Энди какое-то время помолчала, а потом сказала: «Эту фразу, что ты нашла в моем дневнике, мне сказала моя подруга. Ответ на вопрос о твоей болезни всегда кроется в твоей жизни. Когда ты расскажешь психологу всю свою историю до попадания в клинику, только тогда тебя выпишут.» Она положила трубку.

День 300.
Только сегодня я смогла попасть к психологу. Она все эти дни была занята другими пациентками. Скоро год как я в клинике, ну не очень скоро. Все эти дни я вспоминала свою жизнь. Как я лишилась родителей, как пошла в школу, как там меня однажды чуть не убил один мальчуган... Была зима. Когда я одевалась, он подошел и попытался задушить меня шарфом. Я не могла дышать, не могла крикнуть. Нас вовремя увидела учительница. Мальчика выгнали из школы.
Я вспомнила о своем дневном пребывании в роли мальчика.  Вспомнила, как Алекс забирал меня из приюта. Я рассказывала психологу все. Не утаивая ничего. Когда я закончила, я посмотрела на нее. Она улыбалась. «Теперь Вирджиния, абсолютно понятно, почему ты сюда попала.» Я вышла из кабинета. Я здорова!

День 320.
Сейчас вспоминая, свою жизнь клинике, я прихожу в шок. Как я могла все это сделать. Как я могла так легко с собой покончить? Похоронить себя заживо в этих холодных коридорах? Сейчас полностью выздоровев, я начинаю видеть и понимать, что я хочу от жизни.

День 350.
Сегодня мой последний день в клинике. Мне разрешили позвонить Ричарду. Я попросила, чтобы он меня завтра забрал отсюда и увез... далеко... чтобы Алекс не знал где я.

День 351.
Я собрала чемодан еще накануне. Все не могла дождаться, что скоро уеду. Я до сих пор не очень верила, что здорова... хотя нет... я верила. Когда я вышла из здания клиники, впервые за все это время, я увидела две машины. Около одной стоял Ричард, около другой Алекс. Ну,  Вирджиния, что ты выбираешь? Жизнь? Или смерть? Я, молча, подошла к Ричарду. Он погрузил мои чемоданы в машину. Я посмотрела на Алекса. Он не думал, что я так сделаю. Я РАДА ЕГО РАЗОЧАРОВАТЬ! Я села в машину, Ричард сел за руль. «Я рад, что ты здорова.»
Я лишь улыбнулась. Теперь у нас с ним будет много времени, чтобы поговорить. У нас впереди вся жизнь...