Один день Ивана Денисовича

яркого солнца, развернул бумажку и, близоруко щурясь, стал читать. Сообщалось, что ему, Шухову Ивану Денисовичу, следует получить социальную доплату в размере полутора тысяч рублей. По нынешним временам не велики деньги, но Иван Денисович обрадовался им несказанно. Целых полторы тысячи!…

А день все же был холодный. Хоть и сияло солнце, но дул пронзительный ветер, и Иван Денисович довольно крякнул, что догадался надеть пальто. В его годы такая погода смерти подобна, выйдешь на улицу налегке, и туберкулезом обеспечен. Как в БУРе…

Он побрел по дороге в отделение связи, где ежемесячно получал свою пенсию, прикидывая в уме, на что потратит с неба упавшие деньги. Пятьдесят тысяч пенсии, да полуторатысячный довесок… не плохо, очень даже не плохо. Хотя, и радоваться-то особо нечему. Ну, что купишь на полторы тысячи, когда в магазинах ценники сплошь с тремя нулями, а вокруг одни миллионеры?

Иван Денисович толкнул тугую дверь в отделение связи и вошел в помещение. Народу было полно, духота, спертый, застоявшийся воздух сразу шибанул в нос. Иван Денисович занял место в конце длинной очереди и принялся терпеливо ждать…. Стоять в очередях не привыкать Ивану Денисовичу. Стоял у окошка в столовке, стоял в шлюзе на вывод в «Соцбытгородок», стоял на морозе и пронизывающем насквозь ветру на вход в зону, а иногда и сиживал… на корточках, когда очень уж привередливый конвой попадался. Очереди, очереди… В этих очередях думал Иван Денисович о прошедшей жизни, вспоминал дом, родное Темгеново, а чаще всего вспоминал, как ел в деревне. Картошку – сковородами, кашу – чугунками, молока пил – от пуза… и напрасно! Только в лагере понял, что надо есть умеренно. Вот и сегодня: уж он распределит свою пенсию как надо, не станет объедаться… А как хочется!.. Зайдешь в магазин, и уже с порога тебе шибает в нос такими запахами, что слюнки катятся, впору сознание потерять. Как красиво висят на перекладине колбасы, окорока переливаются под стеклом прилавка, подернутые прозрачной слезой, и сыры здесь же теснятся. Бог мой, сколько же есть на свете сыров! Иван Денисович и не думал, что их столько. Жизни не хватит, чтобы все попробовать!

Иван Денисович любил ходить по магазинам. Он редко что-либо покупал, ну, разве, четвертинку ржаного хлеба, да пакет молока. Ну, еще разные крупы. Не очень-то разгуляешься на его скудную пенсию. А как хотелось взять и того, и этого... Хоть немного, хоть на один зуб.

Но уж сегодня-то он наверстает!.. Можно не только молока, можно и колбаски себе позволить. Иван Денисович подошел к прилавку и принялся рассматривать колбасы, прикидывая в уме – что бы взять. Собственно, прикидывать-то и нечего, денег хватит только на самую дешевую… максимум грамм на сто пятьдесят. Иван Денисович мысленно представил, как придет домой, разогреет сковородку, кинет пару тонких ровных кружков колбасы, и когда она начнет шкварчать и подпрыгивать на сковородке (она обязательно должна подпрыгивать!), он снимет ее с огня, вывалит в тарелку, и, взяв ломоть хлеба (Иван Денисович всегда, по старой лагерной привычке, ломал хлеб большими неровными ломтями), начнет с наслаждением ее есть, а колбаса только похрустывать будет в его беззубом рту. И так явственно представилась ему эта картина, что он аж зажмурился от предвкушения удовольствия.

Тяжелая рука легла ему на плечо. Иван Денисович вздрогнул и невольно втянул голову в плечи. Волковой? Или Татарин?..


—   Ты чего здесь высматриваешь, старичила? — донесся откуда-то издали грубый, уверенный в себе голос.

Иван Денисович осторожно оглянулся. Рослый детина в какой-то черной робе смотрел сурово.

—   Я... колбаски немного хочу… — запинаясь, пробормотал Иван Денисович.

—   Вали отседова, бомжина! — тоном, не допускающим возражений, посоветовал детина.  — Здесь не богадельня. Здесь не подают!.. Много вас тут, таких!

Схватил Ивана Денисовича за воротник его пальто, повернул к выходу и увесистым пинком под зад указал направление – куда именно валить.

Иван Денисович не обиделся, он понимал охранника. Зашел человек в равном пальто, ходит, смотрит… публику почище отпугивает. Правильно, что выставили! А колбасы он купит в другом магазине, вон их сколько в округе!

…Иван Денисович неспешно брел по двору своего дома, изредка останавливаясь, чтобы отдышаться. Девяносто два года – не шутка, в таком возрасте уже не то, что ходить по улице, в доме-то, до унитаз дойти – целое путешествие!..

Навстречу шла компания молодых людей, шли и на ходу пили пиво, отхлебывая из бутылок. Иван Денисович посторонился, чтобы дать им пройти, и, когда уже миновал всю компанию, вдруг его окликнули:

—   Эй, дед?

Иван Денисович похолодел и внутренне весь сжался: сейчас начнут бить. Пенсию отнимут… Он обреченно остановился. Чтож, так, так так. Он нерешительно оглянулся. Ждать помощи неоткуда, сопротивляться в его возрасте бесполезно и даже смешно, пытаться бежать – еще смешнее. Не судьба, значит… Иван Денисович в своей жизни бит бывал не один раз. Били его в родной деревне местные кулаки, подкараулив после колхозного собрания; били его товарищи по оружию в новгородских лесах, в окружении, когда потерявшие человеческий облик, голодные и измученные, накинулись на замерзший труп лошади, и от того, кто окажется сильнее и сумеет пробиться к туше, зависело – кто выживет в этом аду. А как били блатные в Усть-Ижме, когда он, голодный и истощенный, не мог выполнить норму!.. Не били – «подмолаживали», помогая администрации лагеря выжимать из мужиков последние силы… Били и на строительстве «Соцгородка», пока не научился Иван Денисович давать по полторы-две нормы кладки!.. И в новой России бывал бит Иван Денисович. Сколько раз получал он увесистым молодецким кулаком между глаз, а то и бутылкой по темени, а потом, очнувшись, не досчитывал в кармане своей скудной пенсии!.. Может, не встречайся на его пути такие молодцы, и пошла бы жизненная стезя Ивана Денисовича Шухова по другому, нужному направлению… Может быть.

—   Дед?.. На-ко, возьми пива! — сказал один из них, и протянул почти полную бутылку пива.

Иван Денисович растерянно оглянулся по сторонам. Шутят?..

—   Да бери, дед, не бойся! — добродушно сказал парень, и втиснул ему в руки
бутылку. Другой подошел и тоже отдал свое пиво, и третий. У Ивана Денисовича набралась целая охапка бутылок. Он чуть не расплакался, и от растерянности и непонимания даже поблагодарить забыл. А парни, отдав пиво, пошли дальше, и не оглянулись… Хорошие люди!

Вечером, Иван Денисович пировал по-настоящему. Пиво, колбаса, хлеб!.. И непременный спутник его одиноких вечеров, телевизор. Уже ложась спать, он снова и снова прокручивал в памяти сегодняшние события. Прошел день, почти ничем не омраченный, почти счастливый…



Ноябрь 2011 г
Санкт-Петербург                                    Александр Лысенко