Секс-тур на Коринфус

Я летел на Коринфус в ожидании чуда. Приятно расслабившись в кресле туристического лайнера, я предвкушал неземные удовольствия. Еще бы! За этот секс-тур пришлось выложить немалые деньги, но, судя по уверениям менеджера, дело того стоило.
― Такого вы нигде не увидите! ― кричал менеджер, заламывая руки. ― Я мечтаю туда полететь уже давно! Как я вам завидую! Такого удовольствия вы не получите нигде, ни на Второй Земле, ни где-нибудь еще!
― А как же Планета Амазонок? ― недоверчиво спросил я. Меня терзали сомнения. Говорят: там мужикам проходу не дают, ибо из-за генетических мутаций на плане-те рождались исключительно девочки. ― Может быть, лучше туда? Да и дешевле.
― Даже не думайте! Только на Коринфус! Вы что, не слышали про знаменитый коринфуссянский стриптиз?! А про амазонок вот что скажу, ― он наклонился и зашептал. ― Это закрытая информация! В последнее время там участились случаи изнасилования мужчин. Вы же не хотите, чтобы вас изнасиловали?
Я не хотел.
― Хорошо, лечу на Коринфус! ― твердо сказал я. ― Я люблю стриптиз.
― Отличный выбор! ― прокричал менеджер, тряся указательным пальцем у меня перед носом. ― Клянусь, вы запомните эту поездку на всю жизнь!
И вот я лечу. Лайнер совершил гиперпрыжок и оказался в системе Ку, где третьей от звезды вращалась чудная планета Коринфус, цель моего пути. В рек-ламном буклете я прочитал, что «Коринфус ― планета, похожая на Землю-Два, с идеальным климатом и дружественным населением, очень быстро перенявшим человеческий образ жизни… М-м, огромные мегаполисы… ерунда! Необычайные достижения генетики… Фигня! А, вот! В последнее десятилетие планета преврати-лась в настоящий рай для секс-туристов… Здесь вы увидите невиданное и почувствуете небывалое!» ― читал я раз за разом, млея от возбуждения, и снующие по лайнеру кибер-жрицы с зовущими взглядами и идеальными формами совершенно не интересовали меня.
Остановиться мне следовало в отеле Брукка, что на языке местного насекомоподобного населения означало, если верить буклету… хм, в общем, то же самое, что у нас некоторые называют бананом. Или огурцом. Или… Я, например, свой зову баобабом. Кому как нравится.
Надо сказать, аборигены весьма приветливы и, несмотря на то, что все похожи на огромных тараканов, ходящих на задних лапках, очень любят людей и всегда говорят «пожалуйста». Я в этом убедился, когда вызвал такси. Открытый экипаж на магнитной подушке возник уже через двадцать секунд, и водитель, открыв двери, приветливо замахал мне волосатой лапкой:
― Пожалуйста!
Я сел и подумал, что аборигены издалека даже немного напоминают людей. Я слышал, что за последние сто лет они сдружились с людьми настолько, что ходят исключительно на задних лапках и делают операции по удалению усов.
― Отель «Брукка», ― сказал я.
― О! Всегда пожалуйста! ― ответил коринфуссянин, и машина, оторвавшись от мостовой, влилась в транспортный поток, летящий по магнитной магистрали.
Отель «Брукка» был огромен и виден издалека. Собственно говоря, это был не только отель, но и развлекательный комплекс с нудистскими театрами, эроти-ческим казино, порнобалетом, и конечно, знаменитым коринфским стриптизом ― тем, ради чего я и прилетел сюда.
― Пожалуйста, ваш отель, ― сказал жук, притормаживая у странного вида входа в гостиницу, напоминающего… нет, наверно, показалось. Слишком уж я возбужден предстоящим зрелищем! И не только зрелищем! Оторвусь по полной программе!
― Десять кредо, пожалуйста! ― сказал водитель. Его многочисленные глаза вразнобой мигали фиолетовыми ресницами. Я подчеркнуто небрежно провел кредит-ной карточкой по приемной щели считывателя и вышел.
― До свиданья, пожалуйста, ― сказал водитель и уехал. Все-таки они милые существа, подумал я, и очень напоминают людей.
Я вошел в отель. Внутри интересно. Красные мерцающие стойки и обслуживающий персонал… хм, довольно привлекательный.
― Здравствуйте, мне должно быть забронировано место, ― сказал я, протягивая документы. Очаровательная девушка с длинными, в полпальца, ресницами и вол-нующим, почти не прикрытым бюстом, улыбнулась:
― Добро пожаловать в «Брукку»! ― рядом с ней стояла коринфуссянка, и ее глаза с такими же длинными ресницами качались на десятке тонких стебельков и вни-мательно разглядывали меня. Симпатичные глазки! Один из них игриво подмигнул мне. «Шалунья!» ― подумал я.
― Вам здесь понравится! ― произнесла коринфуссянка. Говорила она почти идеально.
― Я это чувствую! ― произнес я, расплывшись улыбкою.
― Ваш номер тысяча четырнадцатый. Сто первый этаж. Лифт прямо, ― проворковала красавица, плавно поведя рукой. Ее грудь просто рвалась в мои объятья. Спокойно, главное ― впереди!
Я поднялся в номер и, конечно, не мог усидеть на месте. Побросав вещи на диван в виде огромных раскрытых губ, я мельком окинул взглядом комнату, убе-дившись в статусе самого эротичного отеля в галактике. Чего здесь только не бы-ло! Картины, статуэтки, книги… Ладно, потом посмотрю. Скорее на стриптиз!
Изучив рекламный буклет, я уяснил, что лучший коринфуссянский стриптиз можно увидеть в баре «Гладкая спинка» на тридцать третьем этаже. Скоростной лифт в мгновение ока доставил меня туда. Я прошел между ног огромной светящейся розовым светом девицы. Непристойно нагнувшись, она подмигивала посетителям, медленно покачивая бедрами. Ничего себе входик! Внутри царствовал таинственный полумрак, изредка прерывавшийся удивительными по красоте электрическими вспышками. Я подошел ближе и увидел бегающих по огромным аквариумам серебристых рогатых скорпионов с Далеи. Они-то и были источниками удивительных вспышек. Я бы с удовольствием завел себе такого, но эти редкостные электрические существа стоили баснословных денег. Интерьер дополняли многочисленные статуи человеческих и жучиных пар, и не только пар, занимавшихся любовью. Не могу ничего сказать насчет скульптур, изображавших коринфуссян, ибо ничего в них не понял, а вот наши, человеческие, были весьма… Только я бы так не смог. Коринфуссянские скульпторы полагали, что люди могут изгибаться как гусеницы, в разные стороны. Хорошо бы! Но не стоит отвлекаться! Судя по голографической строке, вспыхивавшей во мраке, до выступления оставались считанные минуты. Надо занять место.
Столики располагались вокруг круглого подиума с торчащим посредине стеклянным шестом. Внутри стекла клубился красный газ, слабо и таинственно ос-вещая сцену. Звучала странная ритмичная музыка коринфуссян, прекрасно вписываясь в великолепный интерьер. Я уже понял, что не прогадал с турагенством, все складывалось наилучшим образом.
Вот музыка заиграла громче, и возникший, откуда ни возьмись, жук в лиловом смокинге объявил:
― А сейчас, пожалуйста, вы увидите лучший в галактике коринфуссянский стриптиз! Звезда отеля великолепная Ойла!!
Немногочисленная публика зааплодировала. Здесь были и люди и жуки, примерно в одинаковой пропорции. Конечно, пиджаки и вечерние платья, пусть сидевшие наилучшим образом, смотрелись на жуках довольно забавно, но мне импонировало их старание выглядеть по-человечески. Несколько лучей осветили подиум, и откуда-то сверху на парящем диске медленно спускалась местная звезда стриптиза. Я замер. Сердце билось как у школьника, прошедшего первый урок секса с кибержрицей.
Это была жучиха!! Я обомлел, разглядев в полумраке толстые волосатые лапки и белесое брюшко киринфуссянки. Она пританцовывала и медленно стягивала с себя блестящее платье. Что такое? Это и есть самый знаменитый в галактике стриптиз? Чувствуя себя полным идиотом, купившимся на рекламные обещания, я вяло смотрел на неприглядное зрелище, не понимая, отчего все зрители замерли от восторга. Ну, понятно, жуки ― им нравится! А люди? Вот извращенцы! Нет, я еще понимаю, секс с амазонками ― у них хоть и четыре груди, ну и что здесь такого? Или гарпии с Эфилона. Подумаешь, крылья вместо рук ― зато остальное на месте! Эх, надо было к амазонкам, вздохнул я, поднимаясь с уютного диванчика, подстраивавшегося под любые формы. К черту этот стрип…
Мои глаза, напоследок скользнувшие по сцене, едва не вылезли из орбит. Коринфуссянка, оставшись без одежд, прыгнула на шест и… одна из лапок пре-вратилась в человеческую руку! Как это произошло, я так и не понял. Вращаясь в облаках дурманящего газа, жучиха взмахнула ногой ― и волосатая лапка распа-лась, открывая взгляду невероятной красоты ножку. Я замер, пораженный неви-данным зрелищем. Заманчиво двигая брюшком, стриптизерша дернула за складки жучиной оболочки, они разошлись и упали ей под ноги. Я увидел потрясающую, ничем не прикрытую грудь! И только тогда, когда ее божественное тело стало на-половину человеческим, наполовину жучиным, я понял красоту коринфского стриптиза! Этот невероятный, немыслимый контраст заставил меня броситься к сцене в диком восторге, и вместе с остальными мужчинами я ловил обрывки хитина, слетавшего с прелестного тела. Девушка вертелась и нагибалась, сбрасывая жучиную кожу и, наконец, полностью освободилась, являя моему воспаленному взору все прелести. Какие бедра, какая...! Голова ее все еще оставалась жучиной, но это было уже неважно. Я хотел ее немедленно! Даже с этой многоглазой головой! Наконец, она сорвала ее, и я разглядел чудную мордашку, отчего-то показавшуюся знакомой.
Я представил, как эта крошка играет моим… «бруккой», и нажал на кнопку вызова персонала. Абориген в светящейся ливрее появился неслышно и склонился надо мной:
― Чего-то желаете?
― Да! ― прошептал я. ― Ее!
Девушка извивалась так соблазнительно, что я уже не мог ждать.
― Но выступление еще не закончено…
― Плевать! Я заплачу! Сколько? ― крикнул я. Несколько капелек слюны попали в глаза коринфуссянина. Пара глаз недовольно заморгала, остальные смотрели не-отрывно и услужливо:
― Тысяча кредо.
― Согласен! ― застонал я. Грабители! Зато будет, о чем вспомнить!
Жук почему-то не уходил.
― Чего вы ждете? ― спросил я. ― Быстрее!
― Я хотел спросить, ― услужливо проговорил коринфуссянин. ― Вы предпочитаете увидеть Ойлу в ее настоящем виде или...
― Конечно, в настоящем! ― рявкнул я. ― Что я, извращенец?
Жучара поклонился.
― Тогда прошу за мной.
Я прошел вслед за коринфуссянином в неприметную дверь и оказался в дивной комнате с приглушенным светом и тихой, ласкающей слух музыкой. На-стоящий рай! И скоро явится женщина, без которой любой рай будет неполным.
Я ждал. Наконец дверь отворилась, и вошла она! Дивные, соблазнительнейшие формы стриптизерши будоражили меня. Я немедленно подхватил ее на руки, кружа по комнате.
― Ослепительная, великолепная! Я хочу тебя! ― произнес я и положил ее на диван. Хватит слов, пора дело делать. Ойла выгнулась, потянувшись, как кошка, и облизнулась:
― Я жду!
Рыча, я набросился на нее, срывая остатки одежд, и мы заметались по кровати. Оказавшись сверху, тяжело и как-то странно дыша, Ойла произнесла:
― Любимый, ведь ты