Мурена Глава 5

        Закрытый поселок Видяево находится в семидесяти километрах северо-западнее Мурманска. В нем сосредоточен воинский гарнизон, проживают семьи офицеров и мичманов с базы подводных лодок, вспомогательных судов и транспортов. Расположена база в девяти километрах от Видяево, в устье реки Ары. Вместе с детьми и гражданским населением в поселке проживает около семи тысяч жителей. Практически все знают друг друга в лицо. Здесь созданы условия для спокойной полноценной жизни. Магазины снабжаются на самом высшем уровне. Детские сады, ясли, новая школа, родильный дом. В Видяево рождалось много жизнерадостных ребятишек.
       Из учреждений культуры, – хорошая библиотека и большой, красивый Дом Офицеров, где ежедневно идут киносеансы, а по выходным дням танцы для молодежи. Кроме того, проводятся торжественные собрания, после которых до полуночи гремит офицерский бал. Жены моряков с нетерпением ждали этих вечеров, с удовольствием танцевали до головокружения. Из развлечений еще был самодеятельный драматический театр, где артистами были свои жители. Премьеры и спектакли всегда проходили на «бис». 
       В поселке находилась поликлиника и морской госпиталь с хорошим современным оборудованием, где работала заведующей терапевтическим отделением капитан медицинской службы Людмила Сергеева, Люся…
 
       Стоял тихий теплый вечер в самом конце мая. Радостно сверкающее золотом лучей полярное солнце уже не заходило за горизонт, с трудом прогревая остывшую за долгую зиму землю. Стояли очаровательные белые ночи. Все вокруг покрылось молодой зеленеющей травой. Невысокие деревья набухли почками и выбросили первые, пробивающиеся к свету, к теплу, клейкие на ощупь, младенческой чистоты бирюзовые листья.
       Людмила шла домой, неторопливо шагая знакомой асфальтовой дорожкой. Вспоминала Андрея. После ухода «Мурены» она постоянно думала о нем, тревожилась, понимая теперь, как он дорог ей, насколько любим. Тревожное чувство, возникшее после прощания, никуда не ушло, надолго поселилось в сердце.
       Коренная москвичка, направленная по распределению медицинского института в Мурманск, с Андреем познакомилась на танцевальном вечере во Дворце культуры. Он был в гражданской одежде, на удивление хорошо танцевал и закружил ее в сумасшедшем вальсе, долго, не отрываясь, глядел в зеленые глаза, смотревшие на него недоверчиво, с неким оттенком столичного превосходства и надменного светского лоска. После того, как музыка остановилась, неожиданно сильно привлек к себе. Крепко поцеловал в пунцовые губы, нисколько не смущаясь, что видят друг друга первый раз. И сразу исчез. Только в конце танцевального вечера возник внезапно, встал рядом и робко просил разрешения проводить домой в общежитие больницы, где она проходила интернатуру.
       Вот так и познакомились. Позже она узнала, что он военный моряк, подводник. Воспоминания наплывали, накрывали жаркой волной, яркими видениями возникая в памяти. Она перешла пешеходный мостик через небольшую речушку Урица, повернула к себе на улицу Заречную. Везде во дворах пятиэтажных домов неугомонно резвились, играли, кричали и гонялись друг за другом веселые счастливые дети, не познавшие тяжкой горечи разлук с любимым человеком.
       Перед глазами возникла картина: они всей семьей в отпуске, в Сочи, на горячем пляже, бегут счастливо смеясь. Сверкающие брызги летят из-под ног, раскаленный песок не дает остановиться, а они бегут, летят куда-то… Андрей - красивый, загорелый, сильный. С нее не сводят глаз мужчины, но ее это нисколько не волнует. Она видит его радостное лицо, его загорелое тело. Она принадлежит ему, она любит его…
       На глаза навернулись слезы, все вокруг потускнело, стало тоскливо, очень и очень грустно. Людмила села на скамью, достав платок, хотела промокнуть слезы, не выдержала, закрыла лицо ладонями, заплакала сильно. «Неужели она никогда не увидит его? Вдруг он погибнет? Что будет с ней, с сыном? Как она сможет жить без него? Почему так? Зачем?..»
       На соседней скамейке сидела молодая, с приятным лицом девушка. Увлеченно читала интересную с яркими рисунками книгу. Увидала ее, неслышно подошла, присела рядом, положила руку на плечо расстроенной Людмилы.
       – Не надо плакать!.. – произнесла чистым голосом. – Ведь вас ждет большая радость! – смотрела ласково.
       –  Кто вы?.. Я вас ни разу не видела, я всех в поселке знаю, – Люся сквозь слезы глядела на девушку. – Как вас зовут?
       – Меня зовут Лукия. Вы знаете, я все время с вами, и всегда буду с вами, не бойтесь ничего, все будет хорошо!
       – Лукия, – задумчиво повторила Людмила. – Но что с Андреем, он вернется?.. – взглянула с надеждой на эту светлую девушку, возникшую в минуту отчаяния.
       – Он вернется…
       Глаза Людмилы зажглись радостью.
       – Он вернется, но вы его не увидите! – Лукия поднялась. – Мне пора идти. А это для вас! И помните, я всегда с вами! – протянула ей книгу. – Возьмите и не отчаивайтесь больше.
       И пошла, ступая маленькими туфельками. До Люси медленно доходил смысл сказанных слов. «Он вернется, вернется! Но, почему она не увидит его?» - закрутила головой, искала с надеждой услышать ответ. Девушки нигде не было, лишь вездесущая ребятня бегала по детской площадке. Людмила опустилась на скамью, слезы струились по щекам. Она поднесла к глазам лежащую в руках книгу и сквозь слезную пелену прочитала название: «Молодой маме»...
       Долго неподвижно сидела и не верила словам таинственной незнакомки. Да и не почудилось ли ей? Но нет, она держала в руке книгу, не понимая значения подарка. Наконец до нее начал доходить скрытый смысл нежданной встречи. Поднялась и быстро зашагала к подруге.
       У Ольги были гости: Жанна, жена замполита и Ира Громова. Встретили, засуетились радостные. Посадили к столу, налили вина. У Жанны был день рождения, и решили собраться своей компанией. Мужья были в походе, и незримые нити связывали жен моряков-подводников. Не до веселья всем было, знали о мрачном предчувствии Людмилы. Жалели ее, ободряли, сами заражаясь сомнениями. Пытались отвлечься, хоть как-то расшевелиться. Испекли вкусный торт, зажгли свечи, поздравили. Долго говорили о мужьях, о детях, обсуждали происшедшие в поселке события. Было уютно, хорошо и спокойно…
       Люся не утерпела, рассказала о неожиданной встрече. О том, что сказала девушка. Не выдержала, опять заплакала.
       – Ну что ты, – как заботливая мама, Жанна прижала к себе ее голову. – Она ведь сказала, что вернутся, – значит, вернутся живые и здоровые!
       –  Но ведь я не увижу Андрея!
       – А может ты ослышалась, и почудились не те слова? – Ирина подошла ближе. – Ну как это, вернется, а ты не увидишь, не может такого быть!
       Глаза Людмилы ярко и горестно засверкали, наполняясь слезами отчаяния:
       – Никто из нас никого больше не увидит! Никто, никто, они все, все погибнут, не будет никого, не будет! – она дрожала, ее трясло и лихорадило, слезы лились нескончаемым потоком. – Их уже нет для нас! Нет! Нет, и не будет никогда!.. – плач переходил в безудержные рыдания…
                                                                                       * * * * *
       Дома восьмилетний сын Олег подошел к ней:
       – Мам, что это? – в руке держал небольшой картонный прямоугольник.
Людмила взглянула на иконку. Оттуда на нее смотрел образ той самой девушки, святой мученицы Лукии…
                                      
       Над океаном сгущалась густая сумеречная мгла. Облачности не было, а солнце совсем не выходило из-за горизонта. Антарктида быстро погружалась в долгую зимнюю ночь. Эдуард Кривошеин на ходовом мостике наблюдал в бинокль пустынный океанский простор с вершиной крохотного забытого острова. Шла крутая волна, ветер усиливался, температура опустилась до минус шести градусов. «Академик Ерофеев» лежал в дрейфе, подрабатывая винтами, с трудом удерживался на месте. Корабль сильно раскачивался и пытался повернуться лагом к волне. В ходовой рубке специалисты стояли возле приборов, устремленных в направлении каменистого куска суши. Аппаратура фото, видеозаписи приведена в полную готовность.
       С небольшой высоты взирала грустным лицом желтая луна. Звезды висели низко и неподвижно, подмигивая искрящимся светом. Казалось, что кто-то пристально наблюдает за одиноким судном и поверхностью воды…
       Вдруг почудилось, будто мелькнула тревожная тень, остров заметно встряхнуло. Спустя несколько секунд донесся хлопок сверхзвукового удара. Командир не увидел, но приборы зафиксировали момент вхождения снаряда. Он вошел прямо в остывший кратер вулкана. Через мгновение из жерла с жутким грохотом вылетел фонтан черных булыжников, затем вырвалось густое облако вулканической пыли. Все затихло. Но гидроакустические приборы фиксировали близкое тектоническое возмущение земли. Внутри спящего вулкана что-то недовольно ворчало и вибрировало. Слышался усиленный мощной акустикой скрежет, будто огромные массивные плиты мерялись друг с другом силой. На поверхности все было спокойно. Пыль над вершиной быстро развеялась. Остров одиноко лежал среди бьющих с неистовой силой тяжелых, ледяных волн.
       Командир напряженно ожидал, по хронометру, чутко отсчитывая время. Прошли пять минут, десять… Ослепительный огненный столб вырвался из кратера. До «Академика» вместе с теплой воздушной волной докатились рычания разбуженного вулкана. Густые клубы пепла поднимались наверх, и там уже клубилось черное облако. Поверхность океана озарялась частыми багровыми бликами, рельеф высоких волн проступал четко, словно на черно-белой фотографии. Из жерла вершины показалась и стала обжигающими ручьями расползаться огненно-кипящая лава. Раскаленные камни падали с небес и россыпью сверкающей картечи с шипеньем опускались в холодную бездну антарктических вод, испуская при погружении струи перегретого пара.
       На судне вся команда высыпала на верхнюю палубу. Зачарованно глядели на буйство стихии, с восторгом понимая, что вызвано оно человеческими руками. Приборы фиксировали подземную активность . Землетрясение магнитудой в 3,7 балла по шкале Рихтера было вызвано ударом электромагнитной пушки. Исследователи, а среди них были и специалисты-вулканологи, знали, что после тектонического сдвига на юго-восточное побережье Южной Америки и юго-западное Африки придет волна-цунами. Советский Союз планировал при разработке геологического оружия использовать разломы земной коры и вызывать с помощью электромагнитной пушки направленные землетрясения. В перспективе рассчитывали запустить в кратер вулкана ядерным зарядом. Гонка вооружений заставляла разрабатывать еще более разрушительные виды несущего хаос и смерть, в том числе и геологического оружия.
       Основной удар четырехметрового цунами пришелся на пустынные берега Патагонии. Докатился до побережья Аргентины и Уругвая, чуть зацепил Бразилию. До ЮАР и Намибии дошла ослабленная расстоянием волна. Разрушений и жертв не было. Вулкан дымил и изрыгал раскаленную магму три недели, потом резко начал затихать и в начале июля успокоился…
       «Академик Ерофеев»