Падшие. Часть первая. Пробуждение.

поднимается выше. Тьма окружает тебя, и откуда ждать нападения - неизвестно. Ночь только началась, может, она окажется последней.
Подул легкий ветерок, и деревья зашевелились, начав тихо напевать только им ведомую песню. Возможно, они поют о том, что смерть медленно движется в твоем направлении... Ужас распространяется по всему телу. Не в силах больше выдержать такого эмоционального давления психика человека ломается, и ты начинаешь бежать. Куда угодно, лишь бы дальше от этой тьмы и ужаса. Твоя роковая ошибка, Они находят тебя..."
На этом статья, по-видимому, не заканчивалась, но кто-то решил, что этого будет вполне достаточно. Мысль о том, чтобы это могло быть, засела в голове окончательно, и желание узнать, чем все закончилось, с каждой секундой возрастало. Но найти эту статью целиком не представлялось возможным, я не знала ни автора, ни года выпуска газеты. Вполне возможно, что это рассказ, опубликованный в местной деревне. Положив обрывок обратно, я взяла в руки второй листик. Записка явно предназначена мне, и ошибки тут быть не могло. Аккуратные буквы, выведенные черной ручкой, были слегка приплюснуты, и, раскрыв бумагу, я убедилась в своих мыслях. Тем же почерком было написано следующее: «Я уже долгое время хотел с тобой познакомиться, и, наконец, мне представился такой случай. Сегодня вечером, через час после отбоя, приходи к черному входу. Обещаю, ты никогда не забудешь этот вечер. Леша.»

Теперь хотя бы разъяснилось, кто был автором этого загадочного письма.
Когда человек влюбляется, многое в нем меняется. Сначала это просто влюбленность, состояние легкой эйфории, постоянные мысли о нем и надежды на лучшее. Ты даже не задумываешься о том, что когда-нибудь вы начнете ссориться, или даже расстанетесь, сколько боли и страданий принесет тебе это чувство. Ты просто ослеплена и не видишь ничего перед собой, кроме объекта симпатии. Вот и я сейчас, не раздумывая, планировала окунуться в этот омут. До этого момента никто еще не был, кроме моих друзей, ко мне так добр. И это неловкое чувство благодарности начинало перерастать в сильную зависимость. Я давно заметила его, такую яркую личность сложно не заметить. Бывает так, что к человеку просто тянет, и ты совершенно не понимаешь, почему так происходит.
Стало страшно. Не тот обычный инстинктивный страх, который появляется, когда что-то происходит, и он холодной дрожью поднимается выше, сковывая движения. Нет, это страх за свои чувства, страх, что тебе снова причинят боль и разочарование, уничтожат морально и всю душу разобьют на тысячи осколков, оставив в итоге тебя со всем этим наедине. И ты постепенно начнешь склеивать их. Они будут резать твои руки, заставляя снова и снова переживать эту боль и одиночество. Единственное, что останется - надежда на лучшее, твой верный союзник. Но время будет идти, и никто не придет тебе на помощь, словно в сказке. Это реальность. В конечном итоге осознаешь, что лучше сейчас убить ее в себе, и закрыть свое сердце ото всех, постепенно создавая новую личность. Иначе "надежда", которая должна приносить спасение, уничтожит абсолютно все, оставив после себя лишь пепел. Но пробежав глазами по этим строкам, маленький росток данного, давно убитого во мне чувства, пробился сквозь тьму и лед. На лице появилась легкая улыбка, и я действительно хотела верить ему. Каждому его слову, что он говорил мне.
Обо всем этом я размышляла очень долго, все внутри отчаянно противилось, и внутренний голос подсказывал не верить его сладким речам. Защитная реакция организма была сильна, но она мигом пала от одной только мысли, что мы с ним, возможно, будем вместе. Что меня, наконец, примут как личность, и я стану кому-то нужной. Может, мне выпал шанс обрести такие давно забытые эмоции, как радость и счастье? Или, к примеру, он послан мне судьбой в качестве награды за все невзгоды, что я пережила? Хорошо, Бог, слышишь меня? Я не сдамся и попытаюсь снова довериться людям, открою ему свои чувства. Последний раз в жизни я поверю в тебя и в то, что человечество не безнадежно одинаковое.
Отбой официально был в девять часов вечера, а, исходя из записки, через час мне нужно спуститься к черному входу. Проблем не должно возникнуть, сомневаюсь, что кто-то будет следить за нашими передвижениями. В конце концов, после долгого противоборства, я решила встретиться с ним. Отдаленным участком мозга я осознавала, что совершаю самую большую ошибку в жизни. Но такова моя судьба.


<*23:00*>
Я отчаянно пыталась подавить рвотные рефлексы. Во рту был ужасный привкус ржавчины, чувствовать который доводилось мне не раз. Кровь. Ее вкус - один из самых ярких воспоминаний детства. Как только глаза привыкли к полумраку, я увидела, что оказалась в незнакомом месте. Свеча, стоявшая на столе поодаль, рассеивала мрак вокруг себя тусклым свечением, создавая причудливые тени на стенах. Огонек тихо потрескивал, нарушая таким образом оглушающую тишину. Не разглядев больше ничего, я уставилась на тень от свечи и начала припоминать, что же, черт подери, произошло.
Я пришла на встречу, как и было указано в той записке, к десяти часам. Спустя пару минут одиночества меня окликнули, его теплый и такой знакомый голос порождал внутри меня странные чувства. Леша пригласил прогуляться, и, быстро сменив тему, мы начали что-то обсуждать. Я потеряла счет времени, но думаю, что на улице мы пробыли около сорока минут. Время позднее, и оставаться вне гостиницы было довольно опасно. То, что произошло дальше, было слишком болезненным воспоминанием. Оповестив парня о том, что я скоро отправлюсь обратно, он попросил о небольшом одолжении - закрыть глаза на пару секунд. Согласившись, я сделала так, как он попросил, и ощутила резкую боль в районе лица, после чего видимо и отключилась.
В противоположной от меня стороне послышалось шарканье, и я стала всматриваться туда. Молниеносная вспышка света ослепила.

- Знаешь, Лех, я бы никогда не подумал, что она действительно придет. - Раздался скрип, видимо некто притомился устал и решил опустить свой зад на бедную антикварную мебель. - Ты просто поразителен! - Смех наполнил комнату, и я сразу определила, кто это был. Парень, похожий на свинью, просто давился от хохота, так и хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, но, увы, руки у меня были связаны за спиной.
Мне удалось различить три неясных фигуры, потому что сфокусировать взгляд никак не удавалось, все плыло перед глазами.
- Ребят, я, конечно, понимаю, что это весело, но мы такими темпами потянем на уголовку. - Возразил всему этому безумию немного хрипловатый голос. Меня начало трясти. Только сейчас я заметила, насколько холодно было здесь.
- Можешь валить, я тебя не держу. Но в таком случае ты пропустишь все веселье. - Наконец глаза привыкли, и я посмотрела в сторону своих "похитителей". Саша сидел на стуле и, с видом довольного кота, смотрел на меня. Марк стоял, прислонившись к стене в самом углу в комнаты, погруженный в полумрак. Сам же Леша хитро поглядывал на меня. Облокотившись одной рукой на стол, второй же теребил ключи.
- Ну и чего тебе от меня надо, кусок ты говна? - Я даже не сразу узнала свой голос. – Что я такого сделала, что вы надо мной постоянно издеваетесь? – Отложив ключи в сторону, он отвел взгляд и спросил:
- Так ты не помнишь меня? Хммм, интересно... Может, вспомнишь так? - Леша стремительным шагом направился ко мне, и последующий удар ногой в живот полностью обездвижил меня. – И кстати, разве для издевательств нужна причина? – Он начал смеяться. Разносимый по комнате эхом, этот смех звучал ещё более зловеще. Боль быстро распространялась по нервным окончаниям, а из-за подступившего кома к горлу я начала кашлять.
- Ты совсем сдурел? Одно дело мелкие синяки. Другое - это! А что, если ее родители увидят? Тогда нас всех по любому посадят! - снова запротестовал стоявший парень.
- Марк, хватит тут кипятком на ляжки ссать! - Повысил голос Леша, после чего продолжил, немного успокоившись. - Нет у нее никого. Был отец, который избивал до полусмерти, и тот в детдом ее сдал. А потом его замели по какому-то делу. А своей мамашке она нужна так же, как собаке пятая нога. Верно говорю? - Он схватил меня за подбородок и приблизил свое лицо к моему. - Но вот уж не ожидал, что из той замарашки вырастет такая аппетитная деваха. У тебя отменная грудь, можешь считать это комплиментом! - Он облизнулся и начал взглядом скользить по моему телу. К сожалению, мне оставалось только одно.
- Сукин... Ты... Сын... - прошептала я, и, собрав все силы, смачно харкнула в его лицо, которое мгновенно скривилось от отвращения. Парня перекосило от злости, и, видимо, эмоции захлестнули его.
- Да как ты смеешь?! Забыла, что с тобой было в детском доме, а?! У тебя совсем память отшибло! Сейчас все у меня вспомнишь, тварь!!! – С этими словами он нанёс первый удар, затем ещё один. Снова и снова раздавались удары нарастающей болью внутри. Разве такое можно забыть?
Когда отец сдал меня в детский дом, мне было четыре года. И слух воспитателей о том, что меня избивали, быстро распространился и между детьми. В конце концов, я стала козлом отпущения, которого продолжали бить даже там. Воспитатели делали вид, что ничего не видят. Мать забрала меня к себе примерно через два года, но мне до сих пор в кошмарах снится тот момент, когда меня начинают бить, а я сворачиваюсь калачиком и не могу дать отпор. Досадно, но привыкнуть можно ко всему. И к издевательствам, и к боли.
Взгляд помутнел. Казалось, что мое тело пронизывают тысячи игл. Боковым зрением я увидела, как парни начали оттаскивать Лешу от меня, но тот отчаянно вырывался, пытаясь ударить снова. И никто даже не догадывался, как я ненавидела этот мир. Ненавидела все то, что причиняет мне боль. Ненавидела людей, что думают только о себе. Ненавидела отца, тех детей, тешащих свое эго, родную мать, которая забрала меня из одного ада, открыв двери в другой. Все что я хотела - разорвать этих тварей, называющих себя людьми, в клочья.
Тьма тихо обняла меня и сжала в своих объятьях, успокаивая. В этом пронизывающем душу ужасе я почувствовала нечто такое близкое и родное. Я падала вниз, но даже не чувствовала страха. Ничего не было видно, и поднеси я руку к своему лицу, уверена, я бы ее даже и не увидела. Неизвестно, сколько мне еще лететь вниз, но тут такой жуткий и загробный голос задал мне вопрос:
"Чего ты хочешь, умереть или мстить?"
Эхом в моей голове пронесся вопрос, оставляя после себя вихрь эмоций. Чего я хочу? Ты действительно хочешь это знать? Удушающая тишина не проронила больше ни слова, и, решив разорвать ее, я закричала, чего желала больше всего в этом мире.
- Я ХОЧУ РАЗОРВАТЬ ИХ В КЛОЧЬЯ!!!
Последнее, что я запомнила, были лица моих обидчиков, искаженные гримасой ужаса. Красный цвет в глазах, и три души, из которых сочилась тьма.

<***>
- Ты действительно думаешь, что это они? Насколько мне известно, при их обращении все немного иначе, - спросил молодой парень и огляделся. Двое мужчин стояли в центре кровавого месива.
- Я не думаю, я знаю. По-твоему, обычный маньяк-убийца способен раскромсать троих здоровых парней на пару сотен кусочков? - Вопросительно глянул оппонент, и жестом руки показал на комнату.
- Не думаю...
- Вот в том-то и дело. -