Бойня

ревели, самолёт задрожал, но тормоза удерживали его на месте. И вот пилот отпустил тормоза, и самолет, разогнавшись, легко взмыл вверх в синеву небес, набирая высоту, чтобы попасть в свой эшелон полёта.
       -  Через три часа мы прибудем в Тюмень, - объявил Шурупов, -  где нас встретит командующий северным округом. Там планируется совместный ужин и ночёвка в гостинице. Рано утром с военного аэродрома в Тюмени мы вылетим на вертолёте на охоту. Это пока всё, что я знаю, если появятся какие-нибудь дополнительные вводные, я вам о них сообщу.
           Самолёт наконец-то забрался на свой «этаж», рёв турбин прекратился и под приятное их посвистывание я задремал.
           Проснулся оттого, что, опять, начало закладывать уши, следовательно, самолёт снижается и заходит на посадку, однако огромное количество воздушных ям, в которые, время от времени, проваливался самолёт, заставило меня здорово поволноваться. Я поглядел на других пассажиров и увидел, что причин для волнения нет, все были спокойны и принимали воздушные ямы как за обязательное и неизбежное условие полёта на Север, где атмосфера более разряжена, чем в средних широтах.
Через несколько минут шасси самолёта коснулись взлётно-посадочной полосы и он начал тормозить. Точно также как и в Новосибирске, самолет зарулил в ангар. Когда двигатели остановились и опустился трап, первым на бетон ангара сошёл Шурупов. Следом за ним сошли генералы, а затем и я. Нас встречали командующий северным военным округом, командующий забайкальским округом и много других генералов и высших офицеров. Температура в ангаре была два, три градуса тепла, а снаружи более двадцати градусов мороза. Ко всем прибывшим подошли специально назначенные люди и быстро одели всех в меховые полушубки, всем выдали меховые рукавицы, а на ноги меховые унты. Когда я оделся и почувствовал тепло, у меня на душе повеселело. Хотя, полушубок мой был без знаков различия, со мной обращались как с генералом. Как говорят в Одессе -  обращались на «Вы» и через  «пожалуйста».
           Затем, когда прибывшие наобнимались с встречавшими, все разместились в автомобилях и колона, состоявшая из пяти «Чаек» и десятка «Волг», выехала из ангара и направилась к гостинице, которая находилась невдалеке от аэродрома. С него нам завтра предстояло вылетать на охоту. Моя мечта увидеть столицу нефтяников Тюмень, судя по всему, не свершиться. Жаль конечно, но ничего, может, повезёт и я, опять, окажусь в этих суровых краях.
           Прибыв в гостиницу, которая представляла собой двухэтажное здание, приземистое, но широкое, нас расселили по номерам, причем меня поселили с двумя молчаливыми полковниками. Предупредили всех, что они имеют тридцать минут на приведения себя в порядок, а затем приглашаются в зал гостиницы, где накрыт ужин для всех прибывших и местных. Этот зал находился на первом этаже гостиницы и выполнял функции конференц-зала, зала заседаний, актового зала и столовой.
          Сегодня это был зал ресторана. Только вместо официантов были солдаты, которые справлялись с обслуживанием присутствующих быстро и качественно. У меня даже мелькнула мысль, что русский солдат, во все века, был способен выполнить любую работу.
         Все блюда, что подавалось за этим столом, были прекрасно сервированы и украшены, а их содержимое было достойно всяческих похвал.  Было всё очень вкусно и питательно.
         Там же на этом обеде плавно переходящем в ужин было объявлено, что вылет на охоту будет около десяти утра после получения данных спутниковой разведки. До меня, честно признаюсь, не дошло при чём тут спутниковая разведка и наша охота на волков. Я обратился к сидящему рядом полковнику, который служил в этих местах, с возникшим у меня вопросом. Когда он мне всё разъяснил, до меня дошло, зачем данные спутниковой разведки.
            Оказалось, что в связи с суровой зимой и отсутствием достаточного количества корма, волки объединяются в большие стаи и нападают на кочевья оленеводов и на стада оленей, которые передвигаются по тундре в поисках ягеля. Причём, если бы они резали только то количество оленей, которое им требуется для прокорма, это была бы небольшая беда. Но при наличии большой стаи волков, они, нападая на стадо оленей, вырезают всех и даже оленевод имея оружие, не всегда может себя защитить.
             Поэтому, партийно-хозяйственное руководство края обратилось к военным с просьбой помочь отстрелять волков и рассеять наиболее крупные  стаи этих хищников.
             Завтра с утра выедут в тундру на снегоходах  охотники, которые зарегистрированы в Тюмени и области и привлечены нами на это мероприятие, а мы вылетим на самую большую стаю, координаты которой нам укажет спутник.
            Я поблагодарил полковника за его разъяснения и, поскольку, уже, наелся так,  что втихаря расстегнул пуговку на брюках, решил вернуться в свой номер и полежать, а если удастся, то и вздремнуть.
            Я тихонечко подошел к Шурупову и сказал ему, что буду в номере. Он кивнул, соглашаясь с моим решением. Придя в свой номер, я увидал, что на моей кровати лежит высокая горка вещей. Это было тёплое нательное бельё, толстые шерстяные носки,  кожаный, меховый комбинезон, верх которого был выполнен из мягкой кожи, внутри был мех не из чебурашки, а какой-то натуральный очень мягкий и теплый. Комбинезон был с центральной металлической змейкой, под которой был во всю её длину матерчатый клапан из плотной ткани. Завершал этот набор круглый, выполненный из кожи шлем который полностью закрывал лицо, оставляя только два отверстия для глаз. Дыхание осуществлялось через клапан, который установлен в области рта и имел вид морды кабана. Воздух через этот клапан и подавался и выводился с задней стороны шлема. К шлему прилагались большие круглые очки с незапотевающими стёклами. Я тут же примерил на себя всю эту амуницию, и буквально через две минуты был мокрый от жары. Это была одежда для ношения в мороз с ветром. Да,  ещё были меховые рукавицы с отдельно выделенным указательным пальцем для возможности нажимания ним курка карабина. Штанины комбинезона можно было заправить в унты. Меня приятно удивил тот факт, что всё было по моему размеру. Я всё сложил обратно в стопку и, раздевшись, нырнул в ледяную постель. На удивление, очень быстро согрелся и уснул, как в яму провалился.
             Утром проснулся в семь утра, невзирая на то, что  мои соседи по номеру спали очень громко, я хорошо выспался и был свеж. Отнёс всё это я на счёт морозного, но очень чистого воздуха. По радиоточке, которая была установлена в номере, нас пригласили на восемь утра в зал на завтрак.
              И тут я совершил промах. Мне нужно было совершить свой утренний туалет, пока мои соседи спали, а я опять начал рассматривать кожаный шлем. Меня, как инженера, заинтересовало, как же работает воздушный клапан, который в шлеме установлен. Пока я шлем крутил то так, то по другому пытаясь понять логику создателя этого шлема, мои соседи плотно оккупировали все места общественного пользования. Из-за этого я с трудом успел на завтрак.
             Во время завтрака нас проинструктировали. Инструктаж проводили главный охотовед Тюмени и начальник штаба Северного военного округа. Попросив внимания, он сказал: «  Вас в вертолете будет восемь стрелков,  которые будут стоять прикреплённые к специальной штанге по четыре стрелка в ряд спиной друг к другу. Как только вертолёт достигнет головы стаи, то есть будет лететь над вожаком стаи,  который и ведет всю стаю, отворяться две двери по бортам вертолёта, и вы начнёте отстрел волков. Рядом с местом каждого стрелка на штанге будет брезентовая сумка  с кассетами наполненными  патронами. Вставка новой кассеты занимает одну, максимум две минуты. Сектор обстрела стрелка составляет сорок пять градусов относительно продольной оси вертолёта. Учитывая то, что сегодня температура за бортом вертолёта будет двадцать пять градусов мороза плюс встречный ветер, двери будут открываться на пять минут. Столько времени займёт пролёт вертолёта над стаей. За пять минут нужно успеть сделать как можно больше прицельных выстрелов. Особо удачный выстрел будет в том случае, если стрелку удастся попасть в вожака стаи. Тогда эта стая распадётся на мелкие группки волков, борьба с которыми сильно облегчиться. Вертолёт будет лететь на высоте пятьдесят, шестьдесят метров над стаей.
              По маршруту стаи после вашего возвращения отправятся снегоходы с солдатами, которые соберут убитых волков. Если у стрелков нет вопросов, благодарю за внимание».
            Затем встал Шурупов и зачитал пофамильно три группы стрелков. Это было три группы по восемь стрелков. Я попал в первую группу вместе с Шуруповым и ещё шестью генералами. После завтрака мы пошли в номера облачаться в амуницию. Сбор назначили через пол часа у входа в гостиницу.
           Когда через полчаса я вышел к входу гостиницы, то с удовлетворением должен был заметить, что  мороза я не чувствовал. Мне было тепло и очень удобно. Комбинезон и шлем не стесняли моих движений, дышалось очень легко, стёкла очков не запотевали. У меня даже шкурная мыслишка мелькнула: «Вот бы мне такой костюмчик в личное пользование, никакой Одесской зимы в нём не страшно».
            Тут начали подтягиваться к входу остальные стрелки нашей команды. У всех нас был вид инопланетян из какого-то  фантастического фильма. Все похожи друг на друга, отличаемся только ростом. Ни тебе генеральских погон, ни других знаков различия.
          В этот момент к вестибюлю гостиницы подкатил УАЗ микроавтобус. В армии их обычно пользуют в качестве санитарных машин.
            Поступила команда первой группе стрелков сесть в этот автомобиль. Все восемь стрелков уселись в УАЗик, рядом с водителем сел начальник штаба северного военного округа и УАЗ рванул на аэродром. Там уже стоял вертолёт МИ-8 и его винт работал на холостом ходу. Первая команда стрелков погрузилась в вертолет и, один из техников расставил нас в ряды по четыре стрелка спиной друг к другу, затем широкими ремнями  надёжно закрепили каждого стрелка к двум стальным полу дугам, приваренным к стальной штанге. Эти дуги находились на уровне груди и пояса. Слева в специальном захвате укреплён карабин СКС, а справа на расстоянии вытянутой руки брезентовая сумка, почти, доверху заполнена снаряженными кассетами с патронами.
          Как только техник закончил  работу по обеспечению безопасности стрелков, он попросил каждого взять карабины и показал каждому его сектор обстрела, то есть сто восемьдесят градусов панорамы, которая откроется когда дверь вертолёта отъедет назад, делятся на четыре сектора по сорок пять градусов каждый. После всех манипуляций он пожелал нам удачной охоты и покинул вертолёт.
          В этот момент пилот вертолёта прибавил газу и вертолет, оторвавшись от земли, наклонился вперёд и с набором высоты понёсся в точку, координаты которой были сообщены пилоту оператором  спутниковой разведки. По внутренней связи пилот вертолёта сообщил нам, что открытие дверей произойдет, как только загорится зелёный фонарь над дверями вертолёта.
Мы уже были в полёте минут двадцать как над дверью с той стороны, где был принайтован я, загорелся