придают изысканный аромат ощущениям (как духи женщине), но это не тот верный и естественный тон присущий какому-то человеку или вещи... И только мудрость даёт понять настоящую цену тому или иному явлению в жизни, но уже не так ярко и свежо, как в молодости.
Душа вроде бы все понимает, но чувствует совсем не так, как раньше;
настолько она уже истерта и истаскана, что в ней сплошь и рядом светятся дыры, как на старой и сгнившей мешковине. Слов нет, видишь все глубже и точнее, но в сердце нет уже той близкой и горячей боли, которая так задевала его в юности.
И только сейчас понимаешь всю силу и коварство простого слова: Его иронию и шутку, реплику и замечание - умеющие глубоко ранить сердце, а то и разорвать пополам. Поэтому надо очень осторожно и внимательно обращаться с этим оружием... Да и вообще - все, что касается человека, общения с ним - в основном приносит одну головную боль и с годами понимая это, я стараюсь держаться от него на расстоянии.
Насколько благодатнее, бескорыстнее в этом смысле молчаливое общение с природой. Она не обидит, не оскорбит, и всегда успокоит и обогреет измученную душу своим беспристрастным дыханием, и только рядом с ней испытываешь редкое умиротворение души и тела.
Пи-пить, пи-пить! - тонко позвенивает синица, развешивая серебряные колокольчики в изумрудной листве... Солнце то яркое, то притуманенное быстрыми тучами весело гуляет по кронам, подергиваясь волнообразным шумом, под Исковыми приливами ветра.
Поздний август. Время в осень. После дождя трава свежая, чистая смотрится необычно молодо, от необычно чистого хрусталя синего неба. Не дуновенья. Тихо-тихо.., и только лимонная бабочка невесомо порхает над голубой капустой... К полудню взвинченный ветер, налетами, встряхивает острым щебетом подсохшую листву деревьев. Скоро, очень скоро посыпится она вниз, желто-чеканной гремящей жестью, и потом изъеденная ржавой паршой,, превратится в полупрозрачный пепельно- коричневый тлен.
Во всем и везде разольется тонкая, больно тревожащая сердце прекрасная грусть. Каждый шаг ломко и отрешенно захрустит под неспешной ногой, напоминая об ушедшем лете; и скоро, быстро проникающий в душу аромат осени разольется над землей, заполняя строгие лазурные выси...
Сколько лет я вижу это! И все никак не могу наглядеться, надышаться, и год от года она все ближе и глубже задевает сердце своей великой грустью и печалью - Эта осень!
Сижу над книгой... Читаю позднего Бунина. Стиль на грани совершенства. Слова так связаны между собой, что буквально сливаются в одну лебединую песню... Проглатываешь на одном дыхании. Мысль ясна и отточена, как - толедская сталь. Сколько мастерства и скрытой работы? Только и остается, молча склонить голову перед этим художником русского языка.
Ведь можно всю жизнь искать золотую жилу, пока догадаешься, что она припрятана внутри тебя, но, сколько надо усилий и труда, чтобы докопаться до нее. Смешно и интересно, но я сам не могу объяснить собственную манеру писать...
Если долго не пишется, то хожу и мучаюсь, жду момента, и когда он приходит, а начиная стихотворение, стараюсь его закончить, как можно быстрее, а после долго-долго его переделываю, пока оно не приобретает нужную для меня форму и смысл.
С прозой - ленюсь страшно..! Перерабатывать ее сплошная мука, без нее тоже. Так долго ждешь этого состояния, нянчишься с ним, как с капризным ребенком, и уже ждешь, когда схлынет эта непонятная страсть, а уйдет! - снова ждешь и молишь ее возвращения, без которой, как бы уже невозможно жить и дышать.
Вспомнил! Вчера с сестрой навещал родителей на кладбище. Мама улыбается с фотографии, отец серьезен - смотрят на меня, как живые... Лежат вместе бок о бок, голова к голове рядом, как и прожили. Как им там? Об этом знает только бог и, изболевшее сердце...
Все думаю и думаю о них... И такая жалость вдруг охватывает душу, что ей совершенно некуда деться и спрятаться от собственных переживаний. Остается только помолиться и вспомнить их добрым и святым словом... И я думаю, что только для таких случаев и нужен господь, чтобы мы не забывали и поминали своих родителей, как бы все ещё живущих рядом с нами.
Идем обратно... Впереди, поодаль, шагает грач в вицмундире, сверкая галунами оперенья. Вдруг остановился, взмахнул крыльями и оглушающее каркнув, разорвал пополам тишину и сердце.
Не люблю эту птицу. Вроде бы вестница весны? а для меня - ворон! В голове крутится: Если ты считаешь, что недолюбил отца и мать, и стараешься перенести эту любовь на других? Значит, еще длится твоя любовь, значит, еще живы в тебе твои родители...
И понимаешь: Жизнь! - это в первую очередь любовь. А когда она в гармонии с душой - это и есть высшая цель жизни, ее высшая красота. Дари ее людям, твори добро, и ты всегда будешь ладить с собственным сердцем и видеть вокруг красоту, через красоту собственной души. Сохрани и оставь в ней драгоценный уголок первозданного детского удивления перед окружающим миром, и пусть это чувство чистоты и радости никогда не покидает тебя.
Поэтому, и вера, принимает своих блудных сыновей и отроковиц больше всего к старости, когда душа устает от святого богохульства молодости, - и в этом, ее великая сила милости и всепрощения... И только старость дает бескорыстную благодать молитв, и я слышу, как уставшая душа жаждет бога...
А счастье? Что оно? – Капризная птица, больше летящая от тебя, чем к тебе. И все это - жизнь! Стыдно признаться, что даже сейчас, в преклонных годах плоть еще бунтует против духа… Как же все-таки разнятся они? И вправду подумаешь, что первое в тебе от дьявола, а второе от бога, и именно в этом спрятана вся сила и красота жизни.
И чтобы очиститься от скверны и облегчить душу и исстрадавшееся сердце, люди не зря создали тайну исповеди. Но ведь, эта чаша должна быть выпита и в любви... Чем жить, если между любящими утрачена искренность и доверие. Как можно сохранить это чувство, если нет уже ничего, кроме злобы и упрямства? И потом , человека сжигает не огонь ревности, а кажущаяся низость соперника, его ничтожество, когда ты понимаешь, что высокие слова о любви, ничто перед простой животной похотью; когда женщина, позабыв всякое достоинство и меру, в пьяном угаре падает на самое дно разврата, путая любовь с выгребной ямой, совершенно не понимая, что от этой грязи нельзя очиститься никакой исповедью, никаким богом и смертью.
И весь этот порок сразу же оседает на её лице, поведении и словах... Видимо в том его и сила, что прилипает он мгновенно, а отмывается, а вернее не отмывается даже самой смертью, - так и уйдешь в мир иной с этим «благородным клеймом». Бог простил кающуюся грешницу, но как заставить сделать такое, собственное сердце, как? Можно только остановить его.
И потом, я думаю, у женщины свой мир и обитает она на других планетах, и светит ей свое, особенное солнце, греющее только ее и понятное только ей. Настоящая любовь - это гимн на алтаре ее жизни:
Утром, - это полураспустившийся диковинный цветок с еле уловимым нежнейшим ароматом и сияющей горошиной волшебной росинки, внутри него. Днем, - зачеканенная формами и ядовитыми острыми шипами благоухающая роза. Ну а вечером, - загадочное, с нежнейшими оттенками и запахами, улыбкой Сфинкса и Джоконды, колдовскими чарами, манящее сказочными тайнами, наваждение, перед которым, бессильны все слова и краски мира.
И только одно глубокое молчание сердца и души, а может и самой Вселенной пробует сравниться с ним на равных. Вот что значит истинная любовь!
И я знаю: Женщина в любом возрасте прекрасна, если она не забывает, что она женщина. И всегда она будет любимой: женой, мамой, бабушкой... Все же остальное - издержки времени и взгляда на эту ипостась. И что скрывать, давно понятно, что любовь дарит того, кто хочет и умеет любить, и тем она глубже и богаче, чем глубже и богаче человек, - то есть надо иметь талант любви...
И даже в материнском и отцовском чувстве к детям огромная разница. Мужская любовь эгоистичней и требовательней, и не терпит никакого соперничества, но, пожалуй, надежней. Женская - бескорыстней, доступней и жертвенней. И поэтому дочь, не взирая ни на что, должна любить мать, - быть ее поплавком в жизни - уметь пожалеть и поддержать в трудную минуту, ибо дочь - тоже мать. И тогда любовь для обеих будет выше и чище, и они найдут в ней великое счастье взаимопонимания и взаимно - материнского покоя.
Но сразу оговариваюсь - бывают исключения. Не надо гневить бога! Я боюсь писать такие вещи, которые могут оказаться пророческими, - и хорошо если только по отношению к себе?
Ведь может забыть сердце - оно отходчиво!
Может забыть душа - она устает! Но память никогда! - ее не обманешь.
Сколько живешь и все думаешь: Почему к одним людям с годами приходит мудрость, а к другим - подлость? Ведь общаться с ними – все равно, что сидеть на мине. В чём я не раз убеждался. Даже любовь, иная женщина использует в своих, часто далеко неблаговидных целях, помыкая мужчиной как рабом и теряя в конце-концов любимого человека и саму любовь в этой захватнической войне на уничтожение, за вершиной которой всегда прячется пропасть. И ее память быстро забывает все хорошее, кристаллизуясь на одном плохом - как будто любовь не великая благодать, а хрюкающее свиное рыло.
Мои же самые лучшие минуты: общение с природой, с хорошей книгой и творчество - все, что прячется в глубинах этого магического таинства. Нет совершенства - есть только путь к нему. Если природе надо, чтобы человек обладал разумом и через него открывал законы ее развития, - значит не так все плохо в нашем мире, друг Гораций. Не может же Вселенная развиваться бессмысленно? Ведь зачем-то ей нужен разум, воплощенный в биологическую особь человека? Может быть, она создает высокоорганизованную мыслящую материю, и этот раствор ей нужен для еще более развитых существ и субстанций?
Человек! - настолько гениальное и великолепное чудо природы, что вполне вероятно, является ее венцом. Мы издаем звуки, поглощаем и испускаем свет и тепло, вырабатываем биотоки; имеем цвет и все мыслимые и немыслимые химические элементы; и на основании различных реакций, текущих в нас, взаимодействуя с окружающей средой, мы генерируем, как основу основ - разум, умение мыслить. Мы видим и ощущаем, осязаемом и слышим... У нас есть много такого, его мы еще и сами не познали в собственном организме.
Мы сами загадка загадок и тайна тайн Вселенной. Нас можно различить по миллионам признаков, но главной, если мы стоим на материальных позициях,- вопрос: Наша мысль материальна и умирает ли, оторвавшись от генератора нашего мозга?
Может мир мысли и есть так называемый потусторонний (параллельный) мир?...
И все это никак не дает уснуть, но уже заполночь, усталость берет свое, и я проваливаюсь в глубокий короткий сон.
Очнулся... Ясный, чистый день! Кипельно - белые, в зернах стреляющего мушками кварца, сугробы. Пышно-снежная замороженная тишь, и над всем этим бронзово-желтое сияющее солнце. Лохматые шапки инея, срываясь с хрустальной неподвижности деревьев, редко-редко скользят в воздухе, к земле, ровными параллельными линиями...
Во всем гармония и равновесие.
А я стою, один, посредине душистого поля, по пояс в густой диковинное цветущей траве. Оглушающей стрекочут, разрываясь на
