Форс. Гл.1. Похищение

такую же пятиэтажку можно и наощупь.
          Ира осторожно двинулась вперёд.
          Внезапно дверца машины распахнулась, кто-то выскочил, набросил Ире на голову какое-то полотнище, схватил её и сунул в автомобиль, который тут же рванулся с места. Ира успела только сильно вздрогнуть. У неё возникло дикое впечатление, что автомобиль оторвался от земли и понесся не вперёд, а вверх.
          Похититель – мужчина, если судить по очертаниям широкоплечей и узкобёдрой темной фигуры – держал её крепко, но не больно, аккуратно, и под тканью не было душно. Ира не вырывалась, чтобы не напроситься на побои. Всё равно, даже если удастся высвободиться, выскакивать из машины на полном ходу – самоубийственно. Ей пришли на ум сообщения в газетах о заложниках террористов или бандитов, о подпольной трансплантологии, подпольных борделях, и прочем. Возможно и обычное изнасилование. Хорошо бы. Просто изнасилование без убийства. Иру затрясло от ужаса.
          Неожиданно её слегка побаюкали, продолжая крепко держать в охапке. Что такое? Неужели похититель захотел её успокоить? Наверное, ему поиздеваться не терпится…
          Мотор тихо свистел, и всего через несколько минут авто остановилось, чуть качнувшись. Иру вынули из салона, поставили на ноги и сняли закрывавшую голову и плечи ткань. Она увидела, что находится в тесном помещении с металлическими стенами, что некто, должно быть, похититель, стоит несколько поодаль, рядом с машиной, значит, не сможет схватить её сразу, что больше никого здесь нет, а впереди маячит открытый дверной проём, и бросилась туда, не забыв перекинуть косу со спины на грудь.
          Он догнал и поймал её буквально через две секунды. Она мгновенно поняла, что не сможет вырваться, потому что человек, схвативший её, большой и очень сильный, и собралась закричать.
          «Бежать всё равно некуда, мы уже в космосе».
          Голос прозвучал у неё в голове, и она застыла от неожиданности. Ей вдруг пришло в голову, что происходящее не совсем обычно.
          «Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого».
          Он развернул её к себе лицом, не выпуская из рук, и она впервые смогла рассмотреть его.
          Высокий, выше неё более, чем на голову, и мощно сложенный, с золотисто-смуглой кожей; откинутые со лба назад и падающие на плечи длинные волосы двухцветны – одни пряди иссиня-чёрные, другие ярко-жёлтые; продолговатое лицо с высокими скулами, густые чёрные брови со странными пучками длинных жёстких волосков, подобных кошачьим вибриссам; классически прямой, в меру массивный нос; необычной формы рот, этакий прямоугольник со скругленными углами, характерный для древнегреческих скульптур – некрупный, неширокий, с полными, словно слегка припухшими губами и круто изогнутой линией контура, напоминающей туго натянутый лук – рот человека красивого, сильного, гордого и нежного, рот, притягивающий взгляд; твёрдый, элегантно очерченный подбородок.
          Очень красивое лицо, мысленно заключила Ира, с античными чертами, совершенно человеческое, и странные вибриссы его не портят, выглядят чем-то вроде супер-длинных ресниц, продолжением крылатых бровей.
          Только после того, как подробно рассмотрела всё лицо, Ира взглянула в обрамленные длинными чёрными ресницами миндалевидные глаза, огромные, слегка вразлёт, золотисто-янтарные… И забыла обо всем, забыла даже продолжить разглядывание, засмотревшись в эти глаза, полные мягкого света. Обращённого именно к ней или вообще ко всему миру?
          А почему её вдруг это заинтересовало? Ира опомнилась. Сейчас важнее было другое.
          -Что происходит? – голос её был резким от вернувшегося страха.
          «Я же сказал, не бойся. Я не причиню тебе вреда. А что происходит, сейчас покажу».
          Он взял её за руку и повёл, она послушно пошла за ним, удивляясь такому своему поведению, будучи не в состоянии определить, что чувствует в данный момент, страх или просто недоумение, ожидает дурного или хорошего.

                                           ---   ---   ---   ---   ---
 
          Они вышли из металлической комнаты в коридор, изгибающийся дугой влево и вправо, пересекли его и оказались перед овальной дверью. Дверь уехала в стену, они шагнули в другой коридор, прямой и короткий, прошли его, приблизились ко второй двери, которая ничем не отличалась от первой. Вторая дверь так же сама собой отодвинулась и исчезла в стене. Ирин похититель шагнул в открывшийся проем. Ира последовала за ним, хотя он уже выпустил её руку, и увидела большую круглую комнату, пульт вдоль стен с несколькими креслами перед его секциями, свод со стереоизображением космоса, похожий на потолок в планетарии, который, если не считать огоньков на пульте, являлся единственным источником освещения, и пол…
          Она застыла от ужаса, обнаружив себя стоящей словно в воздухе над звёздной бездной.
          Он бросился к ней и быстро вывел, почти вынес её обратно в маленький коридор.
          «Прости. Я должен был просто показать тебе всё это, а не позволять входить».
          -Что это?! Что всё это значит?!
          «Это рубка. Рубка корабля, который находится уже не на земле, а в космосе».
          -А ты?
          «А я прилетел на нём и увёз тебя с собой».
          Ира молча смотрела на него. Сейчас свет падал ему на лицо, и она увидела, что сузившиеся зрачки у него не круглые, а продолговатые, не человеческие, а кошачьи.
          Если всё прочее может быть розыгрышем, мистификацией, чересчур дорогостоящей и идиотской, потому что бессмысленной, бесцельной, то вибриссы и зрачки-щели – не подделка. На расстоянии не более полуметра отлично видно, что вибриссы не наклеены, а растут из кожи, зрачки же реагируют на свет, чего не могут контактные линзы.
          Значит, всё это правда, невероятная, но реальность – и космос, и «тарелка», и инопланетянин, который её увёз.
          -Ты меня похитил! – возмущённо и испуганно воскликнула она. – Зачем?!
          Он слегка улыбнулся.
          «Зачем мужчина похищает женщину?»
          В очередной раз Ира на несколько мгновений потеряла дар речи. Она быстро отвела свой взгляд, едва встретившись с его глазами, не желая читать и знать, что в них, открытое и потаённое. Откровенное восхищение, не обычное, а такое, какое испытывают, обретя давнюю мечту; откровенная нежность, которая видна и в улыбке. И скрытый, сдерживаемый огонь желания, могущий вызвать страх, если будет проявлен в полную силу. И ещё очень многое, непонятное, а потому пугающее. Опасно смотреть в глаза такой глубины, в ней легко потеряться, тогда как всегда необходимо оставаться трезвой и здравомыслящей.
          Он снова повторил, что она не должна бояться его.
          -Но ты увёз меня без моего согласия! Мало ли на что ты способен ещё!
          «Ты убедишься в том, что я не могу причинить тебе вред».
          -Так значит, не отпустишь?
          «Нет. Не для того увёз».
          Ира открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, похититель успел перебить её.
          «Я ведь сказал, что не сделаю тебе ничего плохого. Разве ты не хочешь полетать между звёзд, совершить путешествие по планетам Галактики?»
          Ира закрыла рот. Кричать и ругаться явно бессмысленно, это не заставит его вернуть её обратно. Посмотрим, что будет дальше, посмотрим и поищем возможности для бегства. Она не собирается позволять так с собой обращаться даже ради звёздных путешествий. Тем более не собирается находиться рядом с существом, которому не доверяет.
          «А теперь в первую очередь нам надо решить проблему языка».
          -Разве телепатия её не решает?
          Ира до сих пор так и продолжала говорить вслух, хотя могла бы не утруждать голосовые связки.
          «Нет. Ты не обучена, поэтому мне тяжело передавать, я быстро устаю».
          -Тогда как же её решить? Выучить язык? Это долго.
          «Это быстро – его можно впечатать в память. Полчаса сна в шлеме-трансляторе – и ты говоришь на новом языке, как на родном. Остается выбрать, на чьём языке мы будем разговаривать».
          Сон в шлеме-трансляторе? Должно быть, это что-то вроде гипнопедии. Позволить ввести себя в транс в его присутствии? Стать совершенно беспомощной, не сознающей реальности, в его руках? Ну уж нет.
          «Или я впечатываю себе русский язык, или ты – маурский. А лучше всего – мы оба узнаём язык друг друга».
          -Маурский язык? Это ты – маур?
          «Ты же уже заметила, что я – не человек. Я – маур. Мы происходим от животных, похожие на которых есть на твоей планете. Тигры, пантеры, леопарды…»
          -А, крупные кошачьи. Но я бы не сказала, что ты сильно отличаешься от человека. Может быть, я что-то не рассмотрела?
          «Тебя интересуют внешние различия?»
          -Все.
          «Зрачки и вибриссы ты уже видела, а на руках и ногах – когти».
          В самом деле, пальцы – без ногтей.
          Он тут же продемонстрировал, как эти когти у него на руках могут выпускаться и втягиваться. Ничего страшного с виду – их длина ненамного больше длины обычных человеческих ногтей.
          «Тебя отталкивают эти различия?»
          Его взгляд стал замкнутым.
          -Ещё чего не хватало! Разумеется, нет! Что я – расистка?! – оскорбилась Ира.
          Он беззвучно вздохнул.
          А руки у него красивые – узкие, изящные кисти с длинными, тонкими пальцами – и в то же время крупные и сильные, подумала Ира. Что же касается языка, пусть впечатывает себе русский на здоровье. Зачем ей морочить себе голову маурским, если она не собирается на нём разговаривать? Всё равно она удерёт рано или поздно. Увезти без согласия!.. А о внутренних различиях так и не сказал. Впрочем, что ей до них?
          Он вернулся в рубку, Ира осталась в коридоре.

                                 ---   ---   ---   ---   ---

          Она стояла, прислонившись плечом к стене, и смотрела в открытый овальный проём.      
          Через несколько мгновений изображение космоса исчезло; пол, потолок и стены над пультом стали матовыми. Потолок мягко засветился, в рубке словно ночь сменилась днём. Ира поняла, что ей пора туда войти, и вошла.
          Только теперь она разглядела, во что он одет. Костюм с металлическим блеском и пятнистым чёрно-жёлтым рисунком плотно облегал тело, как цирковое трико. Открытыми оставались только голова, шея и кисти рук. В этом одеянии её похититель был похож на ягуара или леопарда. На ком-то другом такой наряд выглядел бы непристойно. Но не на нём. Благодаря не столько эстетичной внешности, сколько эстетичной манере держаться – со спокойным естественным достоинством. Как ягуар или леопард, а точнее пожалуй, как артист балета, для которого такая «одетая нагота» в порядке вещей и не вызывает отрицательных эмоций ни у него самого, ни у окружающих. Потрясающе красив, смотреть – одно удовольствие. Вот такие нравятся всем женщинам от двух до девяноста.
          Теперь ей стали понятны двухцветность волос и рисунок костюма, имитирующий расцветку шкур предков-животных. Она снова посмотрела на него. Кожа на лице и кистях рук - гладкая, без шерсти. Интересно, вся ли? А фигура, как и лицо, эталонная, классически античная, с безупречными пропорциями. Высокий рост, широкие